На работе… а самолет, по плану полета, ожидался в пять утра. Впрочем, ему незачем в такую рань переться на работу, так что девочка, если ей очень нужно, и подождет…
Вопреки Таниным ожиданием самолет в Минске не садился, просто на подлете к городу к нему пристроилась парочка Пе-3, проводивших два Юнкерса до самого Берлина. На аэродроме самолеты встретил полковник из Дальней авиации, подождавший, пока оба экипажа не покинут машины и проводивший их в явно техническое здание на краю летного поля:
— Товарищи офицеры! — обратился он к выстроившимся экипажам, — моей обязанностью является в том числе и разъяснение некоторых особенностей пребывания советских граждан в Германии. Вам сейчас предоставят транспорт, чтобы вы, согласно программе визита, могли посетить разные магазины… так вот: немцы с удовольствием принимают советские деньги, но советским гражданам не рекомендуется ими расплачиваться. Насколько мне известно, вам выданы определенные суммы в наших марках… ими вы расплачиваться можете где угодно. И советую обратить внимание: цены указываются почти везде в наших марках и в рейхсмарках, но иногда только в рейхсмарках. Так вот, в наших марках цены на четверть дешевле, так что если видите одну цену, уточняйте, в чем они указаны.
— Хорошо знать немецкий как Фея, — пробурчала майор Еремина, но полковник ее замечание услышал:
— Вам так же будут предоставлены переводчики. К сожалению, мы нашли лишь двух женщин-переводчиц, так что еще двое будут мужчинами. Но им приказано не заострять свое внимание на сугубо… женских товарах, так что можете не стесняться, если понадобится что-то на эту тему спросить. А если вы взяли с собой какие-то суммы в рублях, сообщите мне и вам их поменяют на марки… а перед отлетом обратно неистраченные марки поменяют на рубли.
— Это уже совсем хорошо, а то про выдачу определенных сумм я что-то, видимо, упустила… — довольно ехидно высказалась майор Смолянинова.
— Это потому что я еще сама вам не сказала: мне деньги перед самым отлетом для вас выдали, но вы-то в кабинах сидели, а я в салоне, — быстренько замяла неудобный вопрос Таня. — Вам по две тысячи пятьсот марок выдано, сейчас раздам…
Встречающий полковник, услышав это, аж икнул: в него самого месячный оклад составлял тысячу восемьсот, а тут на однодневную командировку… впрочем, то, что летчицы прибыли не самые простые, он еще вчера уже сообразил, когда его товарищ Голованов инструктировал…
— А вам, товарищ… Серова, сейчас тоже машину предоставят. Только мне было указано, что о цели ваших поездок вы должны будете меня предупреждать заранее… не позднее, чем за десять минут до отъезда. Я буду вас сопровождать…
— Товарищ полковник, а насчет завтрака тут можно что-то сообразить? Магазины-то сейчас вряд ли уже открыты, так что можно время ожидания потратить с некоторой пользой.
— Это верно, даже вещевые рынки открываются сейчас где-то в полвосьмого… Так что мы сейчас пройдем в офицерскую столовую, она круглосуточно работает. Стандартный завтрак бесплатно, но можно и что-то сверх того заказать, очень недорого. Выбор, понятное дело, не как в ресторане, но готовят там сытно и вкусно.
— А за заказ тоже в марках платить?
— В рублях. И там еще рядом маленький магазинчик, в нем тоже в рублях оплата идет. Он для летного состава, кстати, многие летчики там своим женам разное закупают.
— Так, девочки! Всех предупреждаю: покупать можете все, что хотите, при условии, что купленное можно в самолет запихать!
— Фея, а я рояль купить хотела, — вдруг выдала Вера, — как думаешь, он в самолет влезет?
— Впихнем. А если не влезет, то привяжем сверху веревками. Ты когда-нибудь рояль на горбу возила?
— Тань, в самолет даже автомобиль влезает, у него же сзади рампа грузовая есть, — заметила Марина.
— Так, уточнение: автомобили покупать запрещаю!
После завтрака — действительно вкусного и сытного, пока девушки разглядывали товары и аэродромном магазинчике, полковник подошел к Татьяне:
— Извините, они действительно могут рояль купить?
— Имеют право, а что?
— Да ничего… просто я им легковые машины подготовил. Ладно, оставлю один грузовик на дежурстве: если рояль купят, пусть позвонят, отправлю им машину…
— Спасибо. Теперь вопрос уже к вам: когда я смогу застать Ватутина?
— Сегодня воскресенье… вряд ли раньше восьми, но было бы правильнее к нему приехать в девять или чуть позднее.
— Разумно… тогда я немного вздремну вон там в кресле, а часов в восемь поедем к Ватутину. Я с вами поеду, а девочки и Максим Федорович пусть как хотят, мне они до вечера не нужны. И да, а сколько рублей вы можете поменять на марки?
— У меня приказ поменять вашей группе любую сумму. Разумную сумму…
— Пятьдесят тысяч рублей поменяете? Я, честно говоря, не ожидала, что АДД мне сразу марки выдаст.
— Сто тысяч марок? — полковника названная сумма несколько ошарашила, но приказ есть приказ. — В кассе нашей части столько нет, но я могу заказать в городской комендатуре… если мы выедем отсюда в восемь, то как раз к девяти в штаб попадем… после того, как вам деньги поменяют.
— Отлично, тогда я до восьми посплю…
В девять с небольшими минутами адъютант доложил маршалу Ватутину, что к нему на прием прибыла подполковник Серова. И, когда она вошла в кабинет, все нехорошие мысли относительно Голованова у Николая Федоровича сразу же отпали: сразу стали понятны причины столь трогательной его заботы об это «девочке». Вообще в АДД Героев было немного, а дваджы… тем более, что одна Звезда — вообще Героя труда. И ордена: Ватутин вообще еще не встречал женщин с таким большим «иконостасом». А когда он разглядел ордена повнимательнее, то понял, что с таким набором в стране, вероятно, вообще больше никого нет. Боевое Знамя, два Трудовых, а еще… Николай Федорович просто не сразу обратил внимание на довольно редкий орден Пирогова. Особенно странным выглядящий на кителе подполковника авиации…
— Товарищ Серова? Так это вы, которая эликсир Серовой…
— Ну, допустим, однако это не важно, я по другому делу вас побеспокоила. Мне нужно довольно срочно приобрести в Германии кое-какие станки и инструменты…
— Слышал уже, Асександр Евгеньевич меня предупредил. Я вызвал полковника Мерзликина, он у нас в этом лучше многих разбирается. Только я его на десять вызвал… может, чаю? Или кофе? Тут можно найти довольно неплохой кофе. Правда, дороговато, но я-то могу себе позволить угостить им юную девушку.
— Лучше чай тогда, и не потому, что мне ваше угощение принимать не хочется: я на эликсире бодрости сегодня, а он с кофе не очень сочетается.
— Ну что же… а кроме станов и инструментов вам что-то еще может потребоваться?
— Спасибо, что напомнили, а то я забыла почти. Тут неподалеку от Берлина есть унитазостроительный завод, который администрация все никак запустить не может…
— Вот ведь прохиндеи! Даже до вас добрались! Его не пускают потому что на заводе этом все склады забиты под крышу. А спрос на их продукцию пока не сформировался, немцы в Берлине лишь завалы разгребают, а нового строительства практически нет. Мы им уже сколько раз говорили: освободите склады — дадим уголь, а нет — уголь вам не нужен.
— Понятно. А можно эти унитазы у них купить так, чтобы в Москву отправить? У меня-то на железной дороге знакомых нет, а на самолетах унитазы возить — извращение.
— И много вам надо?
— У нас в общежитии полторы тысячи человек, а по уставу сколько положено?
— Одно очко на десять-двенадцать человек, — на полном автомате ответил Ватутин и сам смутился из-за обсуждения такой темы с довольно молодой девушкой. Но та сама не смутилась ни капли:
— Это для мужчин, а у женщин запросы побольше будут. Скажем, полтораста унитазов я готова хоть сейчас забрать… кстати, прежде чем брать, было бы неплохо и цену узнать сначала.
— Вы, Татьяна Васильевна, не поверите: они нас уже так достали, что их цены в штабе даже, наверное, дневальные знают. Семьдесят восемь марок за комплект, но без установочной арматуры. То есть там какие-то винты еще потребуются, чтобы их к полу привинчивать…
