Его глаза предостерегающе сверкнули.
– Стоило проучить тебя еще тогда.
Не успела я среагировать, как щеку опалило болью. Мой клык рассек нижнюю губу, и на языке появился солоноватый привкус. Испугавшись наших резких движений, конь снова взбеленился, и мне едва удалось увернуться от копыт.
Шум привлек остальных. Все, кто находился поблизости, с нескрываемым интересом смотрели в нашу сторону.
Я заметила, что большинство людей посылали неприязненные взгляды не мне, а мужчине. Видимо, в клане его недолюбливали.
– Гарт! – рявкнул кто-то издали.
Мужчина резко обернулся на топот ног, и я, воспользовавшись моментом, выхватила повод из его толстых пальцев. Я отступила на несколько шагов, утягивая за собой упирающегося коня.
Он был разъярен и ужасно напуган. Влажные ноздри животного раздувались, в уголках рта собралась пена. Когда наши взгляды встретились, конь замер на месте, а у меня внутри что-то затрепетало.
– Тише, тише, мальчик, все хорошо, – прошептала я и протянула руку, но конь с тихим ржанием отпрянул от нее. Медленно приближая ладонь к нему, я спокойно смотрела в карие глаза, безмолвно прося его довериться. И он услышал. Опустил огромную черную голову на один уровень с моей. Кожу окутало теплом, исходившим от мягкого носа лошади. – Хорошо. – Кому-то моя обагренная кровью улыбка показалась бы пугающей, но он только плотнее прижался к моей руке в поисках защиты. Шумное дыхание начало постепенно выравниваться.
– Гарт, что ты творишь? Ник убьет тебя, когда вернется! – прошипели откуда-то сбоку.
Я выглянула из-за шеи животного и встретилась взглядом с Фабианом.
– Делаю то, что он мне сказал! Уведи эту ненормальную! Она явилась из ниоткуда и набросилась на меня!
Я гордо вскинула голову и демонстративно отступила. «Давайте, попробуйте остановить меня».
– Фрейя, пожалуйста, оставь коня и возвращайся в дом. Я разберусь с этим, – взмолился Фабиан. – Нам и так всем достанется.
– Он бил его, – я указала рукой в сторону хмурого Гарта, который, судя по выражению лица, едва сдерживался, чтобы не ударить меня снова. – Чем этот конь заслужил такое обращение? Он просто испугался!
– Испугался? – рявкнул мужчина. – Он сам кого хочет испугает. С этой скотиной иначе никак. В него будто демон вселился.
– Не заткнешься, и кто-нибудь вселится в меня, – прорычала я и развернулась к ошарашенному Фабиану: – Куда его вели?
– Да как она смеет… – задыхаясь от злости, заговорил Гарт, но Фабиан грубо перебил его:
– Уходи, Гарт. Ты не имел права поднимать на нее руку. Впрочем, как и на коня.
Удаляющимся шагам человека вторили самые отборные проклятия.
Фабиан повернулся и уставился на меня.
– Фрейя, – наконец осторожно начал он. – Отдай мне повод, а сама иди в дом. Ник скоро…
– Куда. Его. Вели?
Он вымученно провел рукой по лицу. Переминаясь с ноги на ногу, Фабиан оглянулся по сторонам, явно не зная, как ему поступить.
– Послушай…
Но слушать я не стала. Просто пошла вперед, и конь безропотно последовал за мной.
Позади раздался обреченный стон.
– На пастбище, – выдавил он и попробовал еще раз: – Фрейя, умоляю.
Я смягчилась.
– Я просто отведу его. – Оглянувшись через плечо, я слегка улыбнулась Фабиану. – Тебе не о чем беспокоиться, обещаю.
Он что-то неразборчиво пробормотал и с опаской взглянул в сторону леса, куда уехали охотники. Вероятно, Николас приказал другу следить за мной в его отсутствие. Мне стало немного совестно оттого, что из-за меня у Фабиана могли появиться неприятности, но я пообещала себе оправдать его перед сыном вождя. Я знала, что конь не пойдет ни с кем другим, и хотела довести дело до конца.
Найти пастбище оказалось нетрудно. Огромное, огороженное высоким забором поле невозможно было не заметить. Что удивительно, но на этой территории не паслось больше ни одной лошади. Неужели их специально увели, чтобы выпустить одного?
– Да, малыш, ты явно не прост, – хмыкнула я, отодвигая засов на калитке. Жеребец в нетерпении загарцевал на месте. – Сейчас, сейчас.
Я потянулась к ремням на его морде и быстрыми, привычными движениями распустила их. Стянула недоуздок со стоящих торчком ушей и откинула амуницию в траву к деревянной изгороди.
Конь сорвался с места и резво поскакал по лужайке, проворно огибая редкие кусты и деревья. Он разогнался, резко остановился, взбрыкнул и помчался в другую сторону. Свободный. Сильный. Необузданный.
– Давно не бегал, да, мальчик? – прошептала я, наблюдая за животным и поражаясь его сверхъестественной красоте. Порождение тьмы, посланное танцевать под солнечным светом.
Молодой жеребец выглядел здоровым, но слегка выпирающие кости указывали на недостаток питания, а грязная, свалявшаяся шерсть – на плохой уход. Если этот конь был тем, о ком я думала, мне с трудом верилось, что его хозяин был способен на такое пренебрежительное отношение.
– Мятеж, – попробовала позвать я. Животное навострило уши, потрясло гривой и всхрапнуло. Но подходить конь не спешил, явно не привыкший к человеку. Я пощелкала языком, и он, немного поколебавшись, прошагал ко мне. – Значит, я права.
Я осторожно приложила руку к горячей, подрагивающей от напряжения шее лошади и погладила, успокаивая. Почти непреодолимое желание взобраться на спину коня дрожью прокатилось по всему телу, но я с усердием подавила его. Возможно, мне больше никогда не представится шанса сесть в седло, но этот момент точно был не самым подходящим.
Не отрывая взгляда от этого удивительно прекрасного создания, я села на землю и облокотилась спиной о калитку. Улыбка не сходила с моего лица. Прикрыв веки, я наблюдала за перескакивающим с места на место конем и впитывала его чувство свободы, что растекалось огнем по жилам.
Мне хотелось навечно продлить этот момент. Но у меня не было вечности. Зато было время до приезда Николаса.
Фабиан пришел за мной и Мятежом на закате. К тому времени Ник уже должен был вернуться, но, видимо, запаздывал. Фабиан лично передал мне поручения Делии и тоном, не терпящим возражений, сказал, что самостоятельно отведет коня в конюшню. Впрочем, к его огромному смущению, которое он скрыл за раздражением, конь не подчинился приказу и принялся носиться по всему пастбищу, вынуждая Фабиана терпеливо ходить следом и тихо чертыхаться.
– Позволь мне попробовать, – предложила ему, и Фабиан, отчаявшись, передал мне недоуздок.
Вот только жеребцу определенно не хотелось возвращаться в заточение. Он подошел только после долгих уговоров и приманивания разными угощениями.
Впервые за все время, проведенное здесь, мое настроение было приподнятым. Отведя лошадь в конюшню, я с готовностью взялась за стирку и с улыбкой отмахнулась от благодарностей Делии, которая теперь могла спокойно отлучиться по делам.
Ночь уже вступала в свои права, различить что-то во тьме комнаты было трудно, а потому я быстрее заработала руками, спеша закончить. Всю эту одежду еще предстояло развесить снаружи.
Входная дверь с грохотом распахнулась и ударилась о стену. Я вздрогнула и застыла на месте, так и склонившись над бочкой, но разворачиваться не стала. Плохое предчувствие вдруг отчетливо забрезжило внутри.
Вошедший мгновение оставался на месте, а потом от стен хижины отразился стремительный топот сапог по дощатому полу.
Я не без усилий придала своему лицу спокойно-отрешенное выражение и продолжила работу. Руки почему-то перестали слушаться.
В коридоре скрипнула половица, и на кухню ворвался Николас.
Я неспешно обернулась и внутренне сжалась, встретившись с ним глазами. Он выглядел по-настоящему взбешенным и держал себя в руках с заметным трудом: по свежевыбритому лицу ходили желваки, а грудь часто вздымалась от тяжелого дыхания.
Николас резко отбросил в сторону лук и колчан со стрелами, оставил огромный топор висеть на бедре и замер, прожигая меня злым взглядом. Какое-то время мы так и стояли, смотря друг на друга. Он – в дверном проеме с крепко сжатыми кулаками, чуть опущенной головой и широко расставленными ногами, и я – у большой бочки в углу комнаты с мокрым платьем в руках. Пару раз Николас приоткрывал рот, но так и не издавал ни звука, видимо, боясь окончательно сорваться.
