— У нас ничего нет из еды, — неуверенно произнесла Ханна.

— Здесь есть подземная оранжерея, насколько я знаю, — Алиса посмотрела в сторону двери.

— Я слышала об этом, но не верю, что это правда, — сказала Ярлина и покачала головой, — невозможно объяснить, кому могло удаться создать в подвале огромного дома целый сад с искусственным солнечным светом, и как в нем столько лет поддерживается жизнь.

— Он здесь есть, — Марго посмотрела на Ярлину и махнула рукой в сторону двери, — под лестницей дверь в подвал, ключ должен быть где-то в холле.

Она кивнула и вышла из гостиной, вслед за ней пошла и Ханна.

— Что с ней? — Ева подошла к Марии и растерянно оглядела ее бледное тело. Губы были сухими и обветренными, кончики пальцев вздрагивали, а выражение лица больше не скрывалось под маской — оно было измученным и уставшим.

— Из-за того, что она дольше всех нас провела в облике Принцессы Темной Луны, сейчас ей тяжелее, чем остальным. Ее тело стремительно ослабевает.

Время близилось к полудню, но Вестники все также оставались рядом с Марго.

— Может, ей отправиться обратно? — Ева взволнованно взглянула на Алису, которая прикладывала ко лбу Марии мокрое полотенце.

— Нет, иначе мы не сможем быть здесь, — пояснила Марго.

— Вестники не могут находиться в Доме Луны без Принца или Принцессы?

— Нет.

Девушка вздохнула, пытаясь собрать все мысли воедино. Она взглянула в окно, словно искала кого-то за стенами этого дома, кого-то, ожидающего в холодной пустоши среди бушующих ветров. Кто мог согреть, избавить от нескончаемого холода. Чьего взгляда Ева не помнила, но отчетливо представляла его глаза, смотрящие на нее, пока руки касались кожи сквозь ткань льняного сарафана. Губы сперва неспешно изучали ее, а после горячо прижимали к себе, в то время как ладони исписывали талию искусными рисунками, льющимися из самой души.

Марк.

— Я не понимаю, — Ева неожиданно вернулась в реальность, ощущая, как грудь неприятно сдавило. Она сжала ладонь так сильно, что почувствовала под пальцами биение пульса, — зачем Мария отправила нас сюда?

Марго озадаченно посмотрела на нее и покрутила в пальцах влажное полотенце.

— Я не уверена, — призналась она, — мама сказала, что боится. На твоем обряде что-то пошло не так, и ей пришлось спрятать нас здесь, — Вестница сделала небольшую паузу, чтобы обдумать свои слова, — это все, что я знаю.

— Один раз Мария делала то же самое, — Филипп, до этого просто наблюдавший за происходящим, вступил в разговор, чем привлек внимание Евы.

— О чем ты? — она покачала головой и посмотрела на Алису, но та стояла к ней спиной, делая вид, что не слушает.

— Выйдем в коридор?

— Ладно.

Филипп скрестил руки на груди и серьезно посмотрел на девушку. Из кухни доносились голоса, поэтому он говорил тихо.

— По слухам, однажды Мария уже скрывала Вестников в этом доме по причине того, что чуть не погубила целый круг. Над новой избранной провели обряд восшествия, и сразу после этого она подожгла дом, в котором все собрались. Никто не пострадал, но Геката едва не стерла их с лица земли, чтобы сохранить тайну, поэтому Принцесса скрыла членов круга здесь, пока жители того города не забыли обо всем.

— Богиня оставила их в живых?

— Я не знаю, — Филипп вздохнул и отвел взгляд, — опять же, это всего лишь слухи.

— Но я ничего подобного не совершала… — Ева опустила глаза и сделала вид, что рассматривает деревянный пол.

— Я понятия не имею, зачем на самом деле Мария спрятала нас здесь, но она отправила Марка в Скандинавию к Детям Севера за их голосом. Вестники в том круге — единственные способны общаться с Богиней помимо самих Принцессы и Принца. Говорят, это было даровано им лично, — он пожал плечами и облокотился спиной к стене, стуча зубами и размышляя над собственными словами.

— Мы могли бы попросить Принца помочь, — заключила девушка и подняла настороженный взгляд на дядю.

— Арон не появлялся на континенте уже несколько лет, никто не знает, где он, а на то, чтобы его искать, не было времени.

— К чему такая срочность, если ничего не произошло?

— Насколько я понял, Мария не знает, что случилось с тобой в ночь обряда, но утверждает, что «что-то пошло не так». В итоге она посчитала, что лучше переждать бурю здесь, чем пострадать там.

— Геката не хотела, чтобы я становилось Вестницей…? — предположила Евы, от чего у нее перехватило дыхание.

Филипп обнял ее за плечи и погладил по волосам, целуя в макушку. Он был непривычно горячим, от чего по коже пробежали мурашки.

— Как бы там ни было, здесь мы в безопасности.

— Но Принцессе совсем нехорошо, кто будет следить за всем? — она покачала головой и уткнулась в плечо мужчине.

— Есть одна рыжая чертовка, в которой я даже не сомневаюсь, — Вестник усмехнулся, прижимая племянницу крепче к себе.

— Алиса?

— Именно она.

Ева искренне засмеялась и прикрыла глаза, чувствуя под своей щекой размеренное сердцебиение. Оно успокаивало, позволяло расслабиться и забыть на время обо всем — об этом холодном, пугающем своими масштабами доме с его множеством бесконечных коридоров и извилистых лестниц, утопающих в черной бездне, о зародившемся тягостном чувстве внутри своего вновь ожившего сердца, о боли в своей душе.

Она чувствовала, как все меньше может сопротивляться влечению темной Богини, зову невидимых голосов, неугасающих и медленно поглощающих ее рассудок. Руки крепче сжали края его футболки, в то время как мысли блуждали в темной чаще воспоминаний, которые никогда ей не принадлежали. Леса, подобные тем, которые, как казалось, она видела раньше, но не могла понять, когда именно, мгновения, что словно напоминали о том, как долга вечность.

Дикий порыв ветра заставил Еву сжаться и сделать глубокий вдох свежего воздуха, чтобы избавиться от наваждения. Зов культа растворился в тишине.

— Я вижу их всех.

— Кого?

— Ушедших Вестников. Тех, кто когда-то был здесь, так же, как и мы сейчас.

Филипп ничего не отвечал, но девушка чувствовала беспокойство, отразившееся на его напряженных мышцах. По коже будто пробежало электричество.

— Ты видишь их?

— Их воспоминания, как свои собственные, но размытые, неясные, слышу их тихое пение и голоса.

— Такое случалось раньше? — мужчина немного отстранился от нее и сузил глаза.

— Да, когда я была в Вильнюсе, после чего мама и отправила меня к тебе, — Ева облизнула губы, — у тебя дома они звучали громче, а чем ближе я была к кругу — тем отчетливее видела луну перед своими глазами и незнакомых мне Вестников, совершающих ритуалы снова и снова.

Она видела, как играли мышцы на его лице, заметная обеспокоенность сменилась задумчивостью.

— Я знаю, что возле кругов новые избранные чувствуют особенную связь с Гекатой, но не думал, что в этом месте влияние будет столь же сильным.

Вестница не знала, что сказать. Мучительная тоска зародилась у нее в груди, и пусть видение прошло, в теле оставалась незажившая рана от острого ощущения внутри себя всех тех жизней, которыми она никогда не жила.

Отдаленные раскаты грома за окном заставляли вжиматься в постель, укутываясь в одеяло с головой. Эта ночь была еще холоднее, чем обычно. Спальня наполнилась гулом от сильного ветра на улице, пугая даже сильнее грозы.

Ева осторожно села на краю кровати, протерла глаза и зажгла лампочку, чтобы найти в шкафу полотенце и теплую одежду. Он был забит ее вещами, что вызвало у девушки искреннее удивление.

Она взяла все необходимое и направилась в ванную, в надежде, что вода поможет согреться и расслабиться. В коридоре было так темно, что приходилось касаться кончиками пальцев шершавых обоев, дабы не сбиться с пути. Ева замечала, как быстро угасал день в этом несуществующем мире, какими долгими были вечера, сумерки тянулись вместе с густыми облаками на небе, а ночи казались бесконечными.