– Держите.

Один из мальчишек ловко поймал дар и шустро спрятал в карман штанов. Другой деловито глянул на меня и вопросительно поднял брови, ожидая пояснений.

Смышленые, чертята.

Я таких люблю.

Наклонившись ближе, я заговорщицки подмигнула и тихо шепнула:

– Несущиеся по городу свиньи – это мелко для таких солидных пакостников как вы, господа. Я зачаровала для вас таракашек. Как только откроете банку, из нее вырвутся здоровущие быки. И вот они-то пробегут четко по главным улицам, а заодно не натворят разрушений, за которые стыдно будет нам троим.

– Ооо! – благоговейно выдохнули братья, глядя на меня с непередаваемым обожанием.

– Наслаждайтесь жизнью, – усмехнулась я, выпрямляясь и без всякого перехода: – АРТУР!!! Ты опять прохлаждаешься?

Артур вздрогнул от неожиданности, выронил ромашку на которой сосредоточенно гадал, и схватился за брошенную в траве косу. Николас проводил неприлично счастливых конкурентов мрачным взглядом проигравшего, схватился за лопату и засопел с удвоенной силой.

Проконтролировав работу, я отнесла в дом ягоды. Вечером сварю из них варенье для врагов, надо только не забыть намалевать череп на банке, а то голодный ученик случайно продегустирует, а мне бы не хотелось оправдываться перед светлым колдуном за труп несовершеннолетнего в своей кухне.

Заварив для себя чая с мятой, я повесила на сгиб локтя пустую корзинку, в свободную руку взяла ящичек с настойками, который давно порывалась разобрать, и вынесла все это добро на веранду, чтобы лучше видеть горе-работников.

Николас так далеко ушел в свои мысли, что вместо того, чтобы перекапывать землю, зачем-то принялся рыть яму. Видимо решил закапать в нее все скопившиеся с приездом в Доротивилль обиды. Ну… или врагов.

Я в психологии светлых разбиралась еще хуже, чем в мужской, поэтому решила не дергать пацана. Пусть себе копает.

Потом обрадую, что закапывать предстоит ему же.

В противоположной части огорода Артур имитировал покос. Весь из себя такой холеный в миг знакомства, сейчас непутевый мужик потерял часть прежнего лоска, но не утратил годами взращиваемую в нем лень и не желание шевелиться.

Еще немного понаблюдав за ним и парочку раз рявкнув, призывая к порядку, я недовольно поджала губы и покачала головой.

Нет. Этого трудотерапией на грядках не исправишь.

Этого исправит глубокое потрясение, мощное проклятье… ну или могила.

Сомневаюсь, что та въедливая бабенка согласится на последнее, поэтому надо думать на тему первого и второго. Эх, если бы этот вредный гримуар не заблокировал мои силы, сейчас бы не было головной боли из– за «…для активации заклинания необходимо, чтобы ведьма была влюблена» и пленника в подвале, а так…

Лопата в руках Николаса издала странный звук, привлекая мое внимание. Ученик, по колено утопшей в яме, еще немного потыкал той в землю и посмотрел на меня.

– Госпожа колдунья, здесь что-то твердое.

Заинтригованная, я оставила склянки с зельями на столике и подошла ближе. Спустилась в яму, ногой сгребла немного земли в сторону и в ужасе уставилась на кусочек крышки сундука.

– Клад! Мы нашли клад!!! – по-мальчишески громко завопил обрадованный находкой Николас и пустился в странный танец. Он высоко подбрасывал колеи, вихлял тощим задом и потрясал над головой лопатой, но потом увидел мое обеспокоенное лицо и убавил градус восторга.

– Ведь ура, госпожа колдунья?

Нет, ребенок, никакое это не ура.

Даже близко.

Светлых колдунов и колдуний не зря селили возле черных собратьев по дару. Делалось это в надежде, что дисциплинированные светлые не дадут темным проявить свою вредительскую натуру и вовремя стукнут на соседа в ковен.

И будь я настоящей светлой колдуньей, то прыгала, вихляла задом и победно подбрасывала лопату еще активнее, чем Николас минуту назад. Нет, я бы уже со всех ног мчалась в дом, теряя на ходу домашние туфли, в поисках ручки и бумаги, чтобы поставить на уши весь светлый ковен.

Но я была черной ведьмой – это раз.

Два, я точно знала, что обычно хранится в подобных сундуках за семью печатями.

Три, я туда это не закапывала.

Четвертое, не факт, что светлые поверят в чистосердечное «это не мое».

С трудом сглотнув, я постаралась взять себя в руки и призвала спокойствие. А еще Артура с лопатами.

Мы скоренько взялись за дело и уже через полчаса полностью откопали находку. Сундук был небольшим, с изящными ручками по бокам и скрытым замком на крышке. Я провела пальцами по испещренной знаками поверхности, почувствовала, как кольнуло подушечки пальцев и чуть быстрее застучало сердце.

– Николас, метнись в дом и принести со стола скатерть и прихватки для горячего, – велела я. – Только аккуратно, не расколоти ничего в процессе.

– Да, госпожа колдунья! – с готовностью кивнул пацан, срываясь с места.

В доме громко хлопнула дверь, громыхнул опрокинутый стул, разбилось забытое блюдце с вареньем.

– Послал Семиликий недотепу… – вздохнула я и мысленно с облегчением добавила:

«Хорошо, что не мне!»

Ну же, Корвус Кей. Где там ходишь? Возвращайся уже к своим обязанностям светлого колдуна и забирай у меня этого чудовищ… чудесного ребенка пока он еще чего запрещенного не обнаружил в моем доме.

– Артур, обкопай сундук с того краю и отожми лопатой дно. Только осторожно. Людям нельзя касаться его голыми руками.

Мужик с кряхтением принялся выполнять мое поручение, а тут и Николас подоспел. Нарочно не встречаясь со мной взглядом, он протянул скатерть с прихватками. Я накинула на крышку сундука ткань, натянула на руку прихватку, а другую перекинула Артуру.

– Давай. Надо отнести его в дом.

Николас поменялся с Артуром местами и вцепился в черенок от лопаты, с помощью рычага помогая нам поднять сундук из ямы. Мы же схватились за ручки по бокам, поднажали и… ничего.

– Слишком тяжелый, – пожаловался раскрасневшийся от натуги Артур.

– Может магией шарахнем? – предложил Николас.

– Я тебе шарахну! – рявкнула я. – Знаешь сколько а нем защитных заклинаний? Шарахнет так, что половину Доротивилля взрывом испепелит, молчу про нас.

– И что делать? – спросил Артур, выпуская ручку.

Я выпрямилась, еще раз оценила размеры ямы, в которую угодил сундук и я за одно, и ткнула в ближайшую к дому стенку.

– Николас, тащи веревку из сарая. Артур, хватая лопату и немного откапай тот край, чтобы получился пологий спуск. Попробуем выволочь его.

Пока представители противоположного пола безропотно выполняли мои указания, я вернулась в дом, нашла кусок клеенки и помолилась всем темным богам, чтобы скользкий материал облегчило наше трудное дело по извлечению сундука из ямы.

– Готовы? – вопросительно взглянула я на замерших наверху получившейся горки мужчину с мальчиком. Те кивнули. Артур откровенно неуверенно, Николас с энтузиазмом и аж четыре раза.

– Раз. Два. Тянем!

Мужчины громко запыхтели и дернули за привязанную к ручке веревку, я уперлась пятка в землю и подтолкнула в бок. Сундук нехотя сдвинулся с места, откинув комья земли. Вот он встал на клеенку и медленно, с крайней неохотой пополз вверх по склону.

– Еще чуть-чуть, – подбадривала всех я. – Еще немного!

И тут веревка лопнула.

Николас испуганно вскрикнул и сел на землю. Продолжая сжимать злосчастную веревку, Артур сказал более грубое словечко и опустился рядом. Сундук с радостным «вжик» поспешил вернуться на прежнее место.

Я, никак не ожидавшая такой подставы, завалилась грудью на прикрытую скатертью крышку и с матами весело съехала по импровизированной горки обратно в яму.

– Госпожа колдунья, вы как? – в один голос поинтересовались склонившиеся над ямой помощники. Николас с тревогой, Артур – с надеждой.

Сжав зубы, я слезла с сундука, отряхнула руки и скомандовала:

– Еще раз!