— За пять коротких лет, — нахмурился Седрик. — Давай немного перескочим. Что у него за способности?
Седрик принялся сравнивать с Гарри.
— Чтение мыслей, — «Мысли свои ты тоже не скроешь от меня». — Телекинез, — Гарри пули отражал обратно в Седрика, наверное да. — Умеет раздваиваться. — Гарри вроде так не делал, но чем чёрт не шутит.
— Продолжай, пожалуйста, — удовлетворённо кивнул Седрик.
Они уже стояли около заветной двери, в которой должен был идти допрос, но процедура есть процедура.
— Стал известен тем, что выиграл премию Лукаса за подтверждение собственных способностей в экспериментальных контролируемых условиях — поднял в воздух килограммовую гирю силой мысли. Воздействие фиксировалось приборами и на камеру, данные исследованы нашим научным центром, выглядят вполне правдоподобно. После получения премии Лукас Альварес прилюдно объявил о том, что он не прав и закрыл проект.
— Странно, такой идейный Лукас Альварес так быстро сдался.
— Эксперимент повторили в трёх разных лабораториях, но сам Жозе отказался быть подопытным в экспериментах. Есть сведения о том, что Лукас после этого подсел на антидепрессанты, буквально месяц назад. Отследить Жозе оказалось сложной задачей, его нашли только в Килории под именем Жан Маркиз Лагуа — молодой граф, наследник огромного поместья, объявившийся через двадцать пять лет после смерти дедушки.
— Насколько вы уверены, что взяли того?
— Биометрия совпадает на 99 %, логических противоречий нет, — отчеканил тот.
Луч надежды — выйти на знающего и опытного чародея, способного научить магии за пять коротких лет, — был настолько тусклым, что Седрик невольно сжал кулаки и вошёл в тёмную комнату.
Напротив скрученного по рукам и ногам человека сидел дознаватель. Жозе выглядел не очень: лицо опухло от ударов, один глаз закрылся. Хоть его и отмыли, но струйка крови всё ещё стекала из разбитой губы. Его били — это плохой знак.
— В истории есть ещё пробелы, но не тратьте время — он не тот, за кого себя выдаёт.
Жозе затараторил на минтлу, обращая свои слезливые глазки к Седрику, потом сообразил, что это не кто-то, кто приехал его спасать.
— Я Вас знаю, — вдруг округлил заключённый глаза. — Вы же Седрик Красс, президент Шияра.
— Император, — поправил Седрик. — Порадуй меня, скажи, тебе ведь твой учитель запретил демонстрировать силу и теперь ты хранишь его тайны даже ценой свое жизни?
Седрик даже подсказал несчастному выигрышную стратегию, но уже знал результат, поэтому разочарование медленно сменялось всевозрастающим гневом за потраченные деньги из государственного бюджета, время и ложную надежду. «Ну же, скажи да!» — словно делая своей невесте предложение, молил внутри себя император.
— Уважаемый сеньор, я обычный человек и уже объяснил, что меня взяли по ошибке, ни к какому Жозе я отношения не имею.
— А заговорил на минтлу, — вздохнул Седрик. — Давай опустим эту часть лжи и перейдём к следующей.
— Я не скажу ничего, — насупился он. — Меня выкрали, это международный скандал, я требую присутствия посла и личного адвоката!
Седрик глянул на дознавателя. Тот пожал плечами:
— Всё было, и это тоже было. Мы выяснили у него, что он Жозе.
— Кто угодно сознается под такими пытками! — взмолился парень, молодой ещё совсем, не служивший, типичное гражданское сцыкло.
Седрик же лично достал нож.
— Вот как мы поступим: я буду отрезать тебе пальцы, у тебя их в сумме двадцать. Значит у тебя есть двадцать попыток промолчать. Будешь отвечать и больно не будет.
Он крутанул нож к руках и сел на стол, рядом с прикованными к столу руками в наручниках. Двое стоявших у дальней стены бугаёв тут же расправили ноющему мужичку пальцы с аккуратными ухоженными ногтями.
— Вопрос простой: как ты прошёл тест Лукаса Альвареса на выявление магических способностей?
Жозе побледнел, сглотнул, посмотрел на свои пальцы, потом на нож, который Седрик крутил в руках. До некоторых не доходит сразу и приходится всё же резать пальцы, но не спеша, делая перерывы между каждым. Даже крепкие к концу первой руки рассказывают всё. У этого до дела не дошло.
— Мы с Альваресом всё подстроили! — выкрикнул он и разрыдался. Пришлось ждать несколько минут прежде, чем он успокоится. — Это мой профессор из университета, он сам предложил. Я тут вообще ни при чём, мне и денег досталась лишь пятая часть. А у него рак, ему и лечение нужно было, и в чудо он уже готов был поверить. Я увлекался в то время фокусами и…
— Довольно, — прервал их Седрик и отвернулся от этого заморыша.
Потратил время.
Потратил деньги.
Получил ложную надежду.
А оказалось, что два бездельника решили нажиться. Один от нечего делать, не важно где он прятался пять лет, вступил в сговор со вторым, который ради денег отказался от своего самого главного принципа. Считай продал себя. Ради цифры в банке. Ради временного, что сейчас есть, а завтра нет. Продал и себя, и имя, и веру человечества в науку.
— Я тут не виноват, я верну деньги, обещаю! Отпусти-ите меня…
Седрик, отвернувшись, достал пистолет, снял с предохранителя, развернулся и почти не целясь всадил пулю лжецу в голову. Двух бугаёв обрызгало кровью, стекающей теперь по дальней стене.
— Больно не было, как и обещал, — процедил сквозь зубы Седрик и вышел, тяжело дыша.
«О, этот лютый гнев, что поднимается изнутри. А ещё пьянящее чувство, что ты можешь всё. Ой, я забыл, ты ведь не можешь пока всего», — под стук сердца раздался голос из глубин.
— Заткнись! — зашипел Седрик. — Если ты думаешь, что это ты причина этому гневу, то ты ошибаешься. Я не разделю с тобой счастье видеть страдания тупых идиотов, я сам наслажусь ими сполна!
И злоба, что была не его, а таилась глубоко внутри, вновь вспыхнула и угасла, оставляя с кислым сожалением впустую потраченного времени.
Дни летели, сезоны сменяли друг друга, безумный хоровод поездок и кругом неутешительные новости. В тылу, в самой Сайберии восстание подавленное кровью, вспышки болезни Икара и страшной болезни по всему миру, метеорит упал в районе Холодного Камня и образовавшаяся дыра свищет радиацией, экология ухудшается из-за обилия фабрик и отсутствия должного контроля, в Академии Колдовства в главном обучающем центре случилось чрезвычайное происшествие с участием потусторонних сил — тринадцать погибших, среди них два профессора. После этого инцидента появилось среди преподавательского состава антимагическое движение, требующее запрета использования магии вне коллегии магов.
Кроме прочего какие-то идиоты лазили в Мерлин и включили систему раннего обнаружения угрозы… Спрашивается, где были Литария со своей охраной, когда это случилось, но теперь к нему на три десятка километров не подойти — жарит бортовым лазером всё, что видит и будет жарить ещё сто восемьдесят длинных лет, пока запасы дейтерия не иссякнут.
Прошло в общей сложности тринадцать коротких лет, как Гарри показал и доказал эффективность магии. За это время выпустилось три поколения солдат, способных кое-как колдовать. Многое изменилось в отношении ВАПиТКС, но многое осталось как прежде — почти никаких новых чар, за исключением замораживания воды в стакане и зажигания светлячка над головой. Почти никаких новых открытий.
Книга на эльфийском, которую дал Гарри, почти не поддавалась переводу, так и оставшись лежать. Гинн из неё черпал какие-то знания, но пока похоже было на игру в угадайку и за тринадцать коротких лет его колупатели не продвинулись ни в чём и никак.
Гинн занимался сейчас лечением магических болезней. Болезни лечению действительно начинали поддаваться — хоть в чём-то была польза от потраченных денег. Польза на этом заканчивалась и начиналось форменное безобразие, организованное Седриком. Так же, как разведка была направлена на выявление людей, обладающих экстраординарными способностями, похожими на магию, группа профессоров вместе с новоиспечённым историческим факультетом ВАПиТКС занималась исследованием верований и легенд, возникших на разных местностях в разное время.
