Так Сань, ты почти облажалась. «Единороги» будут ещё только изобретены в середине 18 века в России, как и карронады, только уже в Англии, для британского флота.

— Это такие пушки. У них баллистика лучше, они легче, чем гаубицы… — твою душу, гаубицы тоже ещё не известны. Из артиллерии, стреляющей по навесной траектории известны бомбарды и мортиры.

— Гаубица?

— Забудь. Короче мне нужно что-то, типа полевого «единорога». Для начала.

— Царевна. Об этом надо говорить с мастерами.

— А где мастера? И кто они?

— Вон один из них идёт. Старший над ними. Яков Фрязин.

— Ещё один Фрязин? Павлин тоже же Фрязин?

— А, ты, царевна об этом. Так фрязиными зовут всех итальянцев. А так его зовут Якоб Джиакомо. Но кроме него есть и наши мастера. Кондрат есть. Хорошие пищали льёт. Васюк, ученик русского Якова, большого пушечного мастера. Умер он, к сожалению. И ещё один его ученик, Иван.

— А к кому лучше мне обратиться?

— То не знаю, царевна. Все хороши.

— Ладно. Тогда первого, кого встречу. Ты укажешь мне?

— Конечно. О, вон Васюк бежит. Васюк, подь сюда.

Васюком оказался мужчина лет 40 или чуть старше, со всколоченной бородой. К тому же и палёной.

— Чего? — Остановившись, спросил он.

— Иди сюда. С тобой царевна Александра хочет поговорить.

Васюк подошёл. Перекрестился и поклонился мне.

— Неужто сама царевна Ляксандра, что святыни привезла? — Спросил он.

— Она, Васюк. Хочет заказать пушки.

— Так то, у Государя спрашивать нужно, разрешения то.

— Я спрошу. Тем более мне нужно, чтобы ты отлил пушку по моему эскизу. — Ответила ему.

— По чему?

— Господи… По эскизу. Я нарисую тебе и всё расскажу. Сможешь?

— Ну так. Почему бы и нет?

— Вот и договорились. Пойдём к тебе.

— Куда ко мне?

— В литейку, не домой же! Где ты пушки льёшь?

— А, тадыть туда. — Он указал на строение из кирпича, стоявшее чуть наискосок. — Мы там с Иваном льём. Как учитель нам заповедовал.

— Учитель, это хорошо, но мы будем создавать пушку нового образца.

— Чего?

— Ни чего. Пошли!

Но только мы направились к пушкарской избе, как подбежал ратник.

— Царевна, тебя Великий Государь требует к себе.

Вот же!!! Не было печали, черти накачали. Что ему надо? Ладно, пойдём узнаем. Государю не принято отказывать…

Обычный во дворце дурдом.

Интриги в нём, да страх.

Зайдёшь в кафтане золотом,

Уйдёшь в стальных цепях.

"А мне не любо в этом жить.

И нужен мне простор.

Хочу неистово любить

И Родине хочу служить,

Я ведь царевна, я- Major!"

И мы глядим принцессе в след,

Вон как батюшку царя,

Вокруг пальца обвела.

Мужем правит, как захочет.

В стычках шашкой бошки сносит.

Zay

Мои гвардейцы и муж последовали за нами. Проехали на конях до Грановитой палаты. Там спешились. Меня уже ждали на крыльце. И кто бы мог подумать?!!! Сам Вельяминов Иван Васильевич. Правда спесь с него Государь сбил. Мы смотрели друг другу в глаза. Высокомерие у меня просто зашкаливало. Он поклонился.

— Царевна, Великий Государь велел явится к нему.

— Здравствуйте, боярин Иван Васильевич.

— Здравствуй, царевна Александра Вячеславовна. Ты идёшь одна. Остальные останутся здесь. И саблю свою отдай. Таково требование.

Я оглянулась на мужа. Он смотрел на меня с тревогой в глазах. Я ему улыбнулась.

— Ванечка, подожди здесь. Всё будет хорошо.

— Да, Саша. Мы ждём.

Посмотрела на Вельяминова. Отстегнула ножны от пояса, передала шашку окольничьему.

— Пойдёмте боярин.

Прошли зал, где стоял престол московских владык. Зашли за него, там была дверь. Вельяминов открыл её, но порог не перешагнул. Перешагнула я. Там меня ждал другой боярин. Он молча сделал приглашающий жест и пошёл впереди меня. Миновали эту комнату и прошли в другую. А вот там меня ждал сам Государь.

— Здравствуйте, Ваше Величество, Великий Государь. — Поприветствовала его, склонив голову и присев в реверансе. Некоторое время он молчал. Стоял возле массивного стола. Потом услышала.

— Проходи, Александра. — Я выпрямилась. Василий указал мне на стул с высокой спинкой. Села. Смотрела на властителя вопросительно. Его взгляд пробежался по мне, остановился на перстне. Усмехнулся.

— Носишь?

— А как ещё, Государь?

Он кивнул. Прошёлся вдоль стола. Там лежали книги, какие-то свитки. Часть из них была раскрыта. Он сел в кресло. Продолжал смотреть на меня.

— Что ты делала возле пушкарских изб?

— Хотела заказать три-четыре пушки. — Брови Князя удивлённо изогнулись.

— Зачем тебе пушки? Ты знаешь, что их только с моего позволения кому-то выделяют, кроме войска?

— Да, Государь. Я хотела просить у тебя их. Ты же даровал Вяземским земли под Тулой?

— Даровал. В прошлом годе. Там земля пограничная. Надо обустраивать её. Видишь ли, Александра, Тула ведь всего два года назад перешла полностью под мою власть.

— Как два года назад? А до этого чья была?

— По разному. Сначала принадлежала Чернигову, потом её у них захватили рязанцы. Тула даже одно время принадлежала жене монгольского хана Узбека Тайдуле. Пращур мой Дмитрий, прозванный Донским отобрал Тулу у рязанцев. Но через некоторое время по договору вернул её им назад. А рязанцы чуть менее ста лет тому, по договору отдали Тулу Витовту, литовскому князю. Но мой дед, которого тоже звали Василием, отобрал её у литовцев. Тула очень важна, эта земля была постоянным полем боя Москвы с татарами. Рязанцы продолжали претендовать на неё. А два года назад она окончательно стала моей.

— Понятно, Государь. Я хочу съездить в земли, дарованные Вяземским. Осмотреться там, найти место для опорного пункта.

— До чего?

— Опорный пункт. Построить там крепость, для начала деревянный острог, а потом дай бог и каменный. Оснастить крепость пушками, Государь. Тогда никакие татары и ногаи будут не страшны. И опираясь на эту крепость начать освоение этой земли. А земля там очень богата. Вот только малолюдна. Правильно, кто, находясь в своём уме рискнёт там селится, строится, если сохраняется постоянная угроза быть убитым или пленённым в рабство татарами? А вот опираясь на эту крепость, можно начинать заселять земли там людьми. Скажи, Государь, а в Туле пушки, пищали, льют?

— Нет. Там делают оружие, брони. Но я хочу туда послать литейщиков. Правда нужно стены Тулы укрепить, заменить их на каменные.

— Это хорошо, государь, что в Туле будут лить пушки. Там руды железные хорошие, богатые.

— Значит тебе нужны пушки?

— Нужны Государь. Только такие, которые я укажу.

— Это как?

— Сделать пушки по моим рисункам. Хочу, чтобы мне отлили «единороги».

— Что за «единороги»?

— Пушки такие. Они более скорострельные, чем ныне существующие. Легче нынешних пищалей и бомбард. Стреляют дальше и более точно. И пороха меньше расходуют. К тому же из «единорогов» можно стрелять не только ядрами и картечью, но и бомбами.

— Картечь? Это что такое?

— Государь, и сейчас артиллеристы применяют картечь, вернее её аналог в виде каменных голышей. Это для того, чтобы нанести максимальный урон живой силе ворога.

— Живой силе! Интересное название. А что есть ещё и не живая сила?

— Есть, это когда живая, под ударом картечи становится не живой и спокойно уже лежит, никого не трогая и не чиня урону.

Князь засмеялся. Я тоже улыбнулась.

— Молодец, Александра. Хорошо, пусть тебе делают твои пушки. А мы потом посмотрим, так ли они хороши. Кому заказывать будешь?

— Там какой то Васюк есть, с ним начала разговор, когда меня к тебе, Государь, велели прийти.

— Знаю такого. Ученик Якова Литейщика. Хороший мастер был. Васюк многое у него перенял. Добро. Можешь ещё у Петра Фрязина Пушкарского заказать. Тоже хорошие пищали льёт. Но оплачивать будешь сама.