— В чем спасти?

— Ногу он повредил. Сильно. Знахари сказали отрезать её надо. А как отрежешь? Охотник он. Муж сказал, что лучше ему не жить.

— Где он?

— В посаде дом у нас.

— Пошли.

Мы с женщиной шли быстро. За нами увязался Иван. Он как раз споласкивался и услышав разговор, только и успел на мокрый торс накинуть рубаху, схватил меч в ножнах и кинулся за нами.

— Княгиня, царевна, ты куда?

— К страждующему, Ванечка. Разве господь не велит, проявить христианское смирение и оказать помощь тому, кто в ней нуждается?

— Александра, но это опасно выходить в посад.

— Правда? А что там опасного? Татары? Или тати? Или может литвины с ляхами?

— Нет, такого у нас нет.

— Тогда в чём опасность, Ваня?

— Просто ты не должна вот так срываться и бежать куда-то без охраны.

— Я сама могу за себя постоять. Но ты прав, Ванечка. Поэтому выдели мне пару воинов, с которыми я буду заниматься и которые будут меня везде сопровождать.

— Я выделю тебе пять боевых холопов.

— Вот и хорошо. Спасибо тебе боярин!

Мы зашли в избу в посаде. Женщина провела меня. Там, возле печи лежал мужчина. Он тяжело дышал. Я осмотрела его правую ногу. Хотя что там осматривать, я сразу увидела, открытый перелом. Кость порвала мышцы и кожу. Твою душу. Очень жёстко. В это время, в таких случаях был только один выход — ампутация. Я быстро осмотрела его.

— Когда ногу сломал? — Задала вопрос.

— Ночью, матушка-боярыня. Под утро. — Поклонилась мне его жёнка.

— Да вы, бл…ь, с ума сошли? Почему сразу не пришли? — Нецензурщина вырвалась у меня непроизвольно.

— Я к знахарям бегала.

— Дура! Какие знахари? Тут хирург нужен! — Заорала я. Даже не знаю почему. Мне стало жалко этого мужчину. Он был совсем бледный. Господи, какую боль он терпел. Я посмотрела на Ивана.

— Ванечка, найди телегу здесь. Его нужно вести к нам. Я там постараюсь помочь ему.

— Помочь? Тут ногу резать нужно. Иначе богу душу отдаст.

— Ванечка, — ласково проговорила я, только в моём голосе чувствовалась ярость, — давай я сама решу, что резать, а что нет. Телегу найди мне. — Говоря последние слова, резко повысила голос. Иван выскочил из избы, как ошпаренный.

Вскоре к избе подогнали телегу.

— Ваня, надо перенести его туда. — Сказала я боярину.

В дом зашли трое мужиков и сам Иван. Взяли охотника и перетащили в телегу. Потом мы везли его. Он стонал, кусал себе губы. Я шла рядом, держала его за руку.

— Всё будет хорошо. Как тебя зовут?

— Жданом. В крещении Георгий.

— На меня смотри, Георгий. Это хорошее имя. А знаешь ли ты, что означает имя Георгий?

— Нет, госпожа.

— Так вот, это было давно, ещё в Римской империи. Георгий был воином. Однажды, Георгий стал свидетелем вынесения приговора христианам. Приговора жестокого и несправедливого. Всем своим существом он протестовал против этого и уже больше не мог оставаться в стороне. Он раздал все свое имущество беднякам, подписал вольные своим рабам и предстал перед императором Диоклетианом, объявив себя христианином. Святой не просто исповедал свою веру во Христа, но еще и обличал жестокого правителя. Диоклетиан призвал отречься святого Георгия от своих слов, но, получив отказ, приказал подвергнуть его мучениям, причем настолько жестоким и изощренным, что без благодати Божией, человеку их вынести было бы просто невозможно. Его колесовали, бросали в негашеную известь, заставляли бежать в сапогах с огромными гвоздями внутри. Видя стойкость и мужественность великомученика, император приказал отсечь ему голову.

Святой Георгий очень часто на иконах изображается на белом коне с копьем в руках, которым он поражает змия. Это символизирует победу над Диаволом, самым «древним змием» в истории человечества.

Это я помнила из слов своего отца. Ибо святой Георгий покровитель воинов. Все, кто шёл рядом со мной, слушали затаив дыхание. Похоже это не рассказывали им в церквях.

— Твой тёзка великий мученик и великий воин. Понимаешь меня? — Спросила я, улыбаясь, охотника. Он тоже улыбнулся.

— Понимаю, боярыня. Я тоже буду терпеть. Я всё вынесу.

— Конечно. Всё будет хорошо, веришь мне?

— Верю, госпожа моя.

Мы, наконец, приехали на боярское подворье. Георгия перенесли в мой хирургический дом. Положили на хирургический стол. Вся моя команда была уже в сборе. Дарёнка, Фрося и коновал. В пошитых халатах, с медицинскими масками. Обалдеть! Я даже улыбнулась, глядя на них. Георгия зафиксировали с помощью ремней. Дерёнка напоила его своим отваром на мухоморах. Я ждала, когда он уснет и уйдёт в параллельную реальность. Его глаза закатились. Всё, поехали. Рассекла плоть скальпелем. Обнажила около костную ткань. Потом начала чистить рану от осколков костей. А они были. Вычищала. Охотник даже в дурмане стонал. «Подожди мой хороший, сейчас я закончу» — Говорила сама себе работая. Потом соединила кости. Фрося была бледная, как смерть. Ничего, пусть привыкает. Дарёна хорошо справлялась с возложенными обязанностями. Не рефлексовала. Молодец. Коновал страховал больного, фиксируя его. В итоге, вычистив рану и сложив кости так, как они должны быть, начала сшивать плоть. Когда закончила, пот лился с меня как из брандспойта. Фрося только успевала убирать мне его. Когда зашила разрез, приложила с двух сторон к ноге приготовленные дощечки и стала туго пеленать. Замотала ногу в самый настоящий кокон. Господи, главное, чтобы кости срослись правильно. Гипса у меня не было, как и рентгена. И это дико меня бесило. Вообще не было даже самого элементарного, что имеется в моём времени. Всё приходится делать на коленке.

— Всё. — Сказала я закончив. — Дарёна, твоя задача сейчас, не дать развиться огневице. Понимаешь? Есть у тебя настои, мази или ещё что против этого?

— Есть, княгиня. Я всё сделаю. Буду сидеть рядом с ним. — Она сняла маску и улыбнулась мне. Впервые улыбнулась. До этого была молчалива.

Коновал смотрел на меня жалобным взглядом. Вздохнув, налила ему в кружку самогона. Он выпил, спросил нужен ли будет ещё? Получив отрицательный ответ, снял халат и куда-то свалил. Я вышла уставшая из своего больничного дома или, как я стала его называть, лазарет. Там меня ждала жена Георгия. Я разрешила ей зайти, правда потребовала, чтобы надела халат и вымыла руки. Фрося должна была проследить. Сама прошла к терему и села на ступеньку. Рядом со мной присел Иван.

— Устала, княгиня?

— Есть такое. Ваня, мне гипс нужен. — Иван посмотрел на меня вопросительно. — Ваня, гипс, это строительный материал. Используется в строительстве, особенно там, где строят каменные здания. Его ещё называют в Европе парижской штукатуркой.

— Надо было батюшке обсказать, когда они в Псков поехали.

— Надо было. Да как говорится, хорошая мысля, приходит опосля. Но ты теперь знай это Ваня.

— А зачем он тебе?

— А вот для таких случаев, как переломы костей. Я сделаю порошок из гипса и пропитаю им полоски холстины. Здесь ведь главное что? А то, чтобы сломанные кости были жёстко зафиксированы.

— Так лубок накладывать.

— Я знаю, но гипсовая повязка в этом случае лучше. Поверь мне.

— Откуда ты всё это знаешь, княгиня?

— Я училась, Ванечка. Много училась. Читала труды великих лекарей прошлого.

— А Елена, сестра твоя?

— И она училась. И продолжает учиться, как и я.

— Так вы и так уже вон какие.

— Какие? — Глядя на Ивана улыбнулась.

— Шибко учёные.

— Ваня, нам с Еленой наши учителя говорили так — ученье свет, неученье тьма. И ещё, век живи, век учись. Понял? — Он кивнул. — А ты, Ваня, учился?

— Конечно. Нас письму с Василием учили, счёту.

— И всё? Научили письму, счёту, а дальше?

— А что дальше? Я воин, княгиня Александра. Мне больше воинскую науку знать надо.

— И как? Знаешь воинскую то науку?

— Ну да.

— То есть, ты знаешь, что такое тактика и стратегия?

— Учили мы это. Тактика, это ведение боя. Стратегия, это ведение воинских действий с ворогом на протяжении определённого количества времени. Как и где лучше зачинать битву с врагом. Или несколько битв с ворогом.