(Из сообщения ЦК КПК в связи с обобщением мнений о созыве IX съезда КПК от 27 октября)
Се Фу-чжи: «…Чтобы создать партию, следует очень хорошо изучить труды председателя Мао. По вопросу строительства партии существует ревизионистская линия (Лю Шао-ци. — Прим. авт.) и линия председателя Мао. Необходимо подвергнуть резкой критике ревизионистскую линию и разоблачить ее. При восстановлении партийных организаций на заводах следует прежде всего завершить борьбу между этими двумя линиями…»
(Из речи на расширенном совещании Пекинского ревкома 4 декабря)
ЦК КПК: «…Товарищи подняли вопрос о восстановлении организационной жизни в партии, но это вовсе не означает, что следует идти по старому пути, которым шли до великой культурной революции. Необходимо, высоко подняв великое красное знамя идей Мао Цзэ-дуна, на основе идей Мао Цзэ-дуна исправить ошибки, восстановить и реорганизовать партию…»
(Из документа ЦК (67) № 366)
Известен еще один документ — доклад-предложение Шанхайского ревкома о «систематическом наборе новых членов партии…» от сентября 1968 года. На этом документе имеется резолюция Мао Цзэ-дуна, адресованная «товарищам Линю, Чжоу и членам группы по делам культурной революции. Встретиться, обсудить и доложить». Документ был одобрен ЦК и «группой по делам культурной революции». В нем дается указание «привлечь в партию группу хороших элементов из бунтарей», то есть влить «свежую кровь». Вступающие в партию «должны быть передовыми элементами, добросовестно изучающими и применяющими на практике идеи Мао Цзэ-дуна», сознающими необходимость «борьбы двух линий…». В ходе борьбы против ревизионизма они обязаны выступать с самокритикой и постоянно следить за соответствием своих взглядов взглядам мирового пролетариата. К тем же, «кто прошел через все тяжелые испытания великой пролетарской культурной революции, следует относиться особо и не применять к ним кандидатский стаж».
Директивы ЦК и указания, изложенные в речах руководителей «культурной революции», не оставляют никакого сомнения в том, что был взят курс не на «реорганизацию» и не на «восстановление», а на создание совершенно новой партии, с новой программой, новым уставом и обновленным путем вливания «свежей кровг» составом. И чтобы не оставить никакого сомнения относительно этого «курса», «Вэньхуэй бао» сочла необходимым еще раз напомнить: «Культурная революция — это движение за чистку партии в беспрецедентных масштабах». На предприятиях и в учебных заведениях Шанхая обсуждается вопрос о роли «коммунистов» и «партийных организаций» в «культурной революции», этот вопрос обсуждается также «беспартийными молодыми людьми, которые, по существу, являются членами партии». А через несколько дней новогодняя директивная статья, опубликованная в «Хунци», «Жэньминь жибао» и «Цзефанцзюнь бао» возвестит, что «культурная революция» является «великим движением за обновление партийных организаций», что в партийные организации следует принимать «самые лучшие пролетарские элементы, которые проявили себя в ходе культурной революции…».
Направление дано, курс ясен.
Теперь следовало приступить к практическому осуществлению принятого курса. И приступили: была создана комиссия по разработке проекта Устава, которую возглавила «группа по делам культурной революции при ЦК», а в этой группе ответственность за ее работу была возложена на Чэнь Бо-да, Кан Шэна, Чжан Чунь-цяо и Яо Вэнь-юаня. Уже через неделю хунвэйбиновская организация при Пекинском горном институте опубликовала в своем печатном органе «Дунфанхун» свой проект нового Устава КПК. В нем указывалось: «Современный мир вступил в новую эпоху, эпоху, знаменем которой являются идеи Мао Цзэ-дуна». Этот проект, возможно, был одним из первых, но не последним. На улицах Пекина в эти дни было расклеено множество проектов различных «революционных организаций». И если когда-нибудь эти «проекты» будут собраны и опубликованы, они станут одними из самых сильных документов, разоблачающих Мао и его штаб.
Но есть еще один момент, который я отметил в своей записной книжке.
«14. Х.68 г.
…Удивительно, что еще в первом документе — «Сообщении» ЦК и «Группы по делам культурной революции при ЦК» от ноября 1967 года было не только определено направление «реорганизации» партии, но и указан срок созыва съезда партии: 1968 год, не позднее 1 октября — национального праздника. В следующем очередном документе — инструкции ЦК и «группы» от 4 декабря указывалось, что проекты Устава и Программы с поправками и дополнениями должны быть представлены до 15 января 1968 года. Но год уже подходит к концу, прошел и национальный праздник, а о съезде говорят все меньше и меньше. Почему?..»
Почему так медленно идет реорганизация партии? Почему оттягивается срок созыва съезда партии? Эти вопросы не сходили с уст дипломатов в 1968 году. Всем было ясно: при осуществлении своего генерального плана руководители «культурной революции» столкнулись с непредвиденными, а возможно, и непреодолимыми трудностями. И это были трудности самого различного характера: и отсутствие ясности относительно методов и путей осуществления этого плана, и недоверие к новым партийным организациям и новым членам партии. Иначе как расценить слова Се Фу-чжи о том, что «после того, как будет восстановлена партийная жизнь, потребуется переходный период», что партия «сможет выполнять свою руководящую роль только после того, как в нее будет принята часть бунтарей» и что «партия не должна руководить революционными комитетами…».
И не только это: непреодолимые трудности вызваны трудно преодолимыми противоречиями между партийными кадрами и бунтарями — цзаофанями и хунвэйбинами. Хунвэйбины и цзаофани с самого начала предпринимали попытки захватить партийные организации, в массовом порядке проникнуть в них. Но именно это не устраивало старые кадры партии, увидевшие в курсе на «реорганизацию» партии возможность для ограничения «фронта удара» бунтарей и их организаций.
А что же с революционными комитетами? Наступил январь 1968 года. Ровно год назад Мао Цзэ-дун разослал «миллион хунвэйбинов» во все провинции, автономные районы и города центрального подчинения с целью развернуть «движение за захват власти». После рождения первых «революционных комитетов» было дано указание о реорганизации партии. На бумаге это выглядело просто, но в жизни оказалось намного сложнее. Это было время очередных парадоксов, мучительных зигзагов Мао Цзэ-дуна и его штаба, острых схваток, борьбы, столкновений, когда любое действие рождало острое противодействие, а оно иногда перерастало в стихийные выступления, которые перечеркивали реализацию планов и намерений пли надолго замедляли ее.
Так каково же положение с созданием ревкомов? К апрелю 1967 года их было создано только шесть… Шесть из двадцати девяти. Затем наступил длительный перерыв. После долгих и болезненных родовых мук в августе наконец родился седьмой. Еще через три месяца во Внутренней Монголии появится на свет восьмой, а в последние дни последнего месяца — девятый. Десятый ревком будет создан уже в новом, 1968 году в условиях осуществления нового «стратегического плана» Мао Цзэ-дуна. С этого момента почти каждый месяц будут создаваться по три ревкома, а последние два, в Синьцзяне и Тибете, появятся в сентябре при содействии специальных войск, непосредственно подчиненных Военному совету ЦК. Со времени создания первых ревкомов в начале 1967 года до организации в 1968 году последних прошел достаточно большой срок, чтобы дипломаты и дипломатические наблюдатели в Пекине смогли проанализировать, сопоставить факты, сравнить их, сделать некоторые выводы. И эти выводы не оставляли никакого сомнения в существенной разнице между составом руководства первых ревкомов и вторых. В первых ревкомах были широко представлены «революционные организации», и об этом убедительно свидетельствовали цифровые данные: в Шаньсийском ревкоме они составляли почти 50 процентов, в Пекинском — 31 процент, в Гуандунском, созданном намного позже — в феврале 1968 года, — только 15 процентов. Но важно отметить не столько количество, сколько реальную власть, которую они имели. В первых ревкомах хунвэйбины и цзаофани играли ведущую роль.
