Во исполнение директив, содержавшихся в «приветственной телеграмме», началось «распространение опыта» шанхайских цзаофаней. Пламя «январской революции» постепенно охватывает всю страну, повсюду начинается «борьба за захват власти». Левые группировки в различных «революционных организациях» ведут не только «борьбу за власть», но и борьбу между собой. Останавливаются фабрики и шахты, нарушается нормальный ритм работы торговых и финансовых учреждений, прекращаются занятия в учебных заведениях. В дацзыбао, расклеенных на улицах Пекина, сообщается о волне стачек и «восстаний». Первые дни «январской революции» отмечены беспорядками и анархией. В это время в Пекине состоялось заседание Военного совета ЦК КПК, на котором Мао Цзэ-дун говорил: «…В условиях исключительного обострения борьбы между двумя классами армия не может не вмешаться, армия должна вмешаться и поддержать левые группировки». Пройдет еще несколько месяцев, и Чжоу Энь-лай признает: «Большинство товарищей, которые отвечают за провинции, города, районы и играют там руководящую роль, являются военными…»
Военные…
Военные выступили, но на политической арене борьба продолжалась. Продолжалась и борьба за захват власти, за создание новых органов власти — ревкомов. Первый провинциальный революционный комитет был создан в северной провинции Хэйлунцзян. В столице провинции — Харбине «революционные организации» захватили редакции двух провинциальных газет, радиостанцию, управление органов общественной безопасности… Это произошло 12 января при участии первого секретаря провинциального комитета КПК. Через восемнадцать дней представители «революционных» кадров, армии и «революционных» масс приняли совместную декларацию, и в последний день января было объявлено о создании провинциального ревкома. Но Мао Цзэ-дун отдает предпочтение не первому Хэйлунцзянскому ревкому, а второму — в провинции Шаньси.
Почему? Потому что именно в Шаньси Мао Цзэ-дун увидел практическое воплощение своей идеи о «союзе трех сил» — «революционных масс», части партийных кадров, армии. В одной из дацзыбао будет обнародован «совет», данный Мао Цзэ-дуном Чжан Чунь-цяо и Яо Вэнь-юаню: «Шанхайская коммуна должна взять пример с Шаньси, где объединились 53 процента революционных масс, 27 процентов военных и 20 процентов кадров…» После Хэйлунцзяна и Шаньси и по их образцу и примеру создаются ревкомы в провинциях Гуйчжоу и Шаньдун. И везде инициатива принадлежала армии, которая действовала с молчаливого согласия партийного и административного аппаратов или в тесном сотрудничестве с ними. Поле деятельности «революционных организаций» в некоторой степени было ограничено. Но лишь «в некоторой степени» и только в некоторых провинциях, поскольку подобное развитие событий встречало яростное противодействие хунвэйбинов и цзаофаней и сильное сопротивление партийных комитетов.
В начале июля 1968 года мне пришлось по пути в Гонконг провести около двадцати часов в Кантоне. Там на балконах, террасах, крышах учреждений и домов еще сохранились сложенные наспех из камней и кирпичей баррикады. Бои между «революционными организациями» продолжались в течение нескольких недель… А начались эти события, как и в Шанхае, в январе 1967 года. Во время томительного ожидания единственного поезда, шедшего в Гонконг один раз в сутки, в огромной и какой-то неуютной из-за пустоты гостинице в Кантоне я услышал от дипломата-очевидца рассказ о том, как развертывались события в этом южном городе. Начались они в ночь с 21 на 22 января, когда в плохо освещенных аудиториях университета имени Сунь Ят-сена были созданы первые ревкомы Кантона и провинции Гуандун. Члены нового ревкома во главе возбужденной, разъяренной толпы молодежи направились к дому первого секретаря городского комитета КПК. Его заставили выйти и «публично» передать власть. «Новая власть» провозглашена «во имя и в духе указаний председателя Мао». И в городе начинаются шумные демонстрации. Но не пройдет и двух недель, как по новому ревкому откроется «огонь». Деятельность ревкома парализована. Из южных районов и провинций как мутные потоки после проливных тропических дождей в Кантон стекались десятки, сотни, тысячи людей. Они участвовали в демонстрациях, наводнили город плакатами и дацзыбао, провозглашали лозунги. За кого? Против кого? И почему? Вряд ли кто-нибудь знал это…
А «указание» Мао Цзэ-дуна о вмешательстве армии уже поступило и в Кантон, где в соответствии с ним комитет военного контроля берет власть в свои руки. Ревком постепенно начинает терять свои позиции. Некоторые «революционные организации», наиболее непримиримые, фанатичные, были распущены, их руководители арестованы, некоторые из арестованных осуждены, некоторые из осужденных приговорены к смертной казни. Ряд «революционных», «бунтарских» организаций не примирился с военным контролем, наиболее «бунтарская» из них — группа хунвэйбинов из Промышленного института опубликовала «Обращение», в котором потребовала от членов военного комитета выступить с самокритикой перед революционными массами, снять военный контроль над редакцией «Кантонский вестник», предоставив ей право помещать критические статьи и материалы, написанные членами «революционных организаций».
Комитет отверг эти требования и вновь напомнил: «Революционные массы должны поддерживать армию и подчиняться комитету военного контроля… Если у революционных масс возникнут какие-либо вопросы или замечания, они вправе высказывать их комитету». Текст этого «напоминания» был расклеен на всех улицах Кантона 20 апреля, а через два дня, поскольку положение становилось все более напряженным, демонстрации «революционных организаций» — все более шумными, агрессивность хунвэйбинов все возрастала, в город прибыл Чжоу Энь-лай. Чжоу прибыл в сопровождении командующего Кантонским военным округом Хуан Юн-шэна и в тот же день выступил на митинге перед хунвэйбинами.
Через четыре дня он выступил вновь, на этот раз в здании штаба военного округа, перед представителями организаций хунвэйбинов и цзаофаней. Чжоу затронул многие вопросы, но прежде всего он выступил в защиту армии и установленного ею контроля. Но именно это и не устраивало хунвэйбинов и цзаофаней. Они были недовольны, и их недовольство вылилось в новые демонстрации протеста. На этот раз они были направлены против Чжоу Энь-лая. Чжоу прибыл в Кантон, чтобы примирить враждовавшие между собой «революционные организации», вернуть доверие к военным и военному контролю, снять напряжение, однако он уехал, а «напряжение» осталось…
Хунвэйбины продолжали требовать восстановления своих разогнанных организаций, настаивать на выступлении членов комитета военного контроля с «самокритикой» перед «революционными массами»… Обстановка накалялась. В августе вспыхнула открытая борьба между различными «революционными организациями». Вновь воздвигаются баррикады, вспыхивают уличные бои, слышатся выстрелы и пулеметные очереди…
Однако подробности этих драматических событий мы, дипломаты и корреспонденты в Пекине, узнали значительно позже. В конце 1967 года нам стало известно и содержание речей Чжоу Энь-лая в Кантоне, а также его «беседы» с представителями кантонских цзаофаней. Эта беседа состоялась 3 ноября в Комитете народных представителей. В ней приняли участие также член «группы по делам культурной революции» Ци Бэнь-юй и командующий ВВС У Фа-сян. Во время беседы представителей «революционных бунтарей» Кантона информировали о «работе по оказанию поддержки левым силам», проделанной комитетом военного контроля, а также о том, что командование Кантонского военного округа выступило с «самокритикой» в ЦК и командующий военным округом Хуан Юн-шэн и руководитель комитета военного контроля Чэнь Да взяты «под защиту» Пекина. Ци Бэнь-юй сказал на этой встрече: «Еще со времени Цзинганшаня товарищ Хуан Юн-шэн следует за председателем Мао и заместителем председателя Линем. В этом отношении он один из немногих людей в нашей стране. Создание престижа товарищу Хуан Юн-шэню — это вопрос, который касается не только его лично, он связан с пониманием всего положения». Говоря о руководителе комитета военного контроля, Чжоу подчеркнул: «ЦК считает, что Чэнь Да является хорошим человеком». У Фа-сян добавил: «Товарищ Чэнь Да — это истинный коммунист, культурный, молодой, отличающийся хорошим здоровьем человек, и его работа всегда приносит хорошие результаты».
