Я уже намеревался покинуть аэропорт и отправиться в обратный путь, в город, как вдруг кто-то похлопал меня по плечу. Оборачиваюсь — Йожек, венгерский посланник.

— Ну-ка, Крум, давай посмотрим, что там за толпа.

В глубине просторного зала ожидания собрались почти все провожающие, все дипломаты. Чувствовалось оживление, слышался какой-то шум.

— Что случилось? Может быть, произошел какой-нибудь инцидент? Какая-нибудь стычка? Или нападение?

Мы подошли и увидели нечто такое, что даже у нас, привыкших к необычным зрелищам, вызвало и любопытство, и удивление. Возле стены стояла стеклянная витрина, в которой лежало несколько плодов манго — желтых, крупных, как дыни, а по обеим сторонам витрины в «почетном карауле» стояли неподвижно, затаив дыхание, вытянувшись по стойке смирно, два солдата. И все стало ясно.

Оказывается, какая-то пакистанская делегация подарила Мао Цзэ-дуну плоды манго, а он в свою очередь распорядился передать их как подарок за особые заслуги одной «рабоче-крестьянской» агитбригаде «идей Мао Цзэ-дуна». И поднялся большой шум. Началась фетишизация плодов. Их поместили в раствор формалина, чтобы сохранить «для поколений», выставили для всеобщего обозрения, из далеких провинций в Пекин приехали специальные делегации, затем плоды разделили и отправили на места для показа, но этого оказалось недостаточно. Изготовили копии и послали в наиболее отдаленные районы, где их ожидали «ликующие» толпы. Среди «ликующих» находились и поэты, которые, разумеется, не остались безучастными к такому событию и воспели его в стихах:

Я рассказывал, что уже на пекинском аэродроме тебя оглушают нестройные, отрывистые звуки песни «Алеет Восток», льющиеся из всех громкоговорителей. В зале ожидания повсюду мраморные бюсты и портреты. Словно принимая эстафету у замолкающих репродукторов, начинает «обстрел» цитатами из произведений Мао и песнями о Мао агитбригада. У выхода из аэропорта возвышается огромная статуя Мао… Вдоль дороги, ведущей в город, расставлены специальные стенды с огромными красными иероглифами — цитатами из произведений Мао. На всех перекрестках дети громко читают цитатник; ограды и стены домов исписаны цитатами; у входа в посольство стоит китаец-милиционер, прижав к груди «красную книжечку» — цитатник «председателя Мао». Культ «председателя Мао» везде и во всем. Сейчас, в начальный период «культурной революции», «большого тайфуна», он принял небывалые масштабы.

А начал зарождаться он еще в яньаньский период.

Но до Яньаня Коммунистической партии Китая пришлось пройти через все «круги ада», преодолевать непреодолимые препятствия, вести бои, отступать и наступать.

Апрель 1949 года. Опубликован Указ Революционного военного совета об учреждении нового, красного знамени для Народно-освободительной армии Китая с золотой звездой и двумя иероглифами в верхнем левом углу: «1 августа». Эта дата считается днем рождения китайской Красной Армии. В ночь на 1 августа 1927 года под руководством коммунистов Чжу Дэ, Хэ Луна и Е Тина восстали два корпуса гоминьдановской армии. Восставшие захватили один из крупных городов Восточного Китая, а затем двинулись на юг, в провинцию Гуандун, известную своими революционными традициями, чтобы соединиться с вооруженными отрядами крестьян и революционными рабочими Кантона. Повстанческая армия пробивается на юг, ведя тяжелые бои с многократно превосходящими силами противника. И хотя Наньчанское восстание потерпело поражение, оно имело весьма важное значение: было положено начало арьергардным боям революции, новому периоду в истории китайской революции — периоду гражданской войны между КПК и гоминьданом. Новый период связан с новой партийной линией. А новая партийная линия была провозглашена на августовском совещании в 1927 году. Отстранив правооппортунистические элементы во главе с генеральным секретарем Чэнь Ду-сю, партия взяла решительный курс на развитие аграрной революции и создание в ходе развертывания вооруженной борьбы собственных вооруженных сил. Новый курс утверждался в обстановке временного спада революционной волны, а также репрессий и террора против партии. Многие партийные работники были убиты, партийные организации, коммунисты вынуждены были уйти в глубокое подполье. Потерпел поражение ряд крестьянских восстаний, вспыхнувших на юге и юго-востоке страны, самым массовым из которых было восстание «Осеннего урожая». Разгромлена Кантонская коммуна.

Остатки участвовавшей в восстании «Осеннего урожая» 1-й революционной крестьянской дивизии, возглавляемой Мао Цзэ-дуном, отступая с непрерывными боями, достигли Цзинганшаня в провинции Цзянси. Горы и скалы превратили Цзинганшань в созданную самой природой неприступную крепость. Через несколько месяцев сюда прибыл со своим отрядом Чжу Дэ, приведя с собой восставших шахтеров из Шуйкаусяна, тысячи вооруженных крестьян — ветеранов Кантонской коммуны и Наньчанского восстания. Все эти отряды объединяются, закладывается фундамент Народно-освободительной армии Китая. В Цзинганшане создана народная власть, бои продолжаются. Воинские отряды испытывают страшные лишения, им не хватает оружия, боеприпасов, продовольствия, лекарств. Цзинганшань оказалась в железном кольце блокады.

В этих сложных условиях в Москве созывается VI съезд КПК, проходивший при непосредственном участии делегации Исполкома Коминтерна. Накануне его открытия IX пленум Коминтерна принял резолюцию по китайскому вопросу, в которой вменил в обязанность всем своим секциям всемерно поддерживать китайскую революцию. Стратегическая линия, утвержденная съездом, выражена в формуле: «Основной враг — помещик; опора пролетариата на селе — беднота, середняк — прочный союзник». VI съезд занимает важное место в истории КПК и китайской революции: он вооружил партию ясной программой борьбы, разработал тактику и пути выхода из кризиса, меры по мобилизации революционных сил, основы организации, стратегии и тактики Красной армии.

В начале 30-х годов в руководстве Коммунистической партии Китая сформировалась левосектантская, путчистская линия. Игнорируя мнение Коминтерна, руководство КПК заявило, что в Китае сложилась революционная ситуация, и призвало к организации «политической борьбы», к восстаниям и бунтам, «которые должны перерасти в восстание в общегосударственном масштабе».

Еще в 1924 году Мао Цзэ-дун предложил ЦК КПК свой план «штурма» провинции Цзянси с целью овладения ею в течение года. В 1930 году руководство КПК вернулось к этому плану. Политбюро приняло резолюцию «О новом революционном подъеме и завоевании власти первоначально в одной или нескольких провинциях». Эта линия противоречила рекомендациям Коминтерна и, по существу, означала признание возможности немедленного революционного взрыва в стране. И лишь при энергичном вмешательстве Исполкома Коминтерна ошибочные левосектантские установки были отвергнуты, а узурпировавший руководство КПК Ли Ли-сань отстранен.

Через год, 7 ноября 1931 года, в день годовщины Великого Октября, в столице Центрального советского района открылся I Всекитайский съезд рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Съезд принял проект Конституции Китайской Советской Республики, первый параграф которой провозгласил: в китайских советских районах устанавливается «политическая власть» демократической диктатуры пролетариата и крестьянства. Ее цель — ликвидация феодальных пережитков и господства империалистов в Китае, объединение всей страны, систематическое ограничение процесса развития капитализма, расширение хозяйственного строительства, развитие классового самосознания и организация пролетариата и объединение широких масс крестьян-бедняков и пролетариата с целью установления диктатуры пролетариата.

Но контрреволюция не дремала. Вскоре она предприняла первый поход против Центрального советского района. Против стотысячной гоминьдановской армии командующие тремя корпусами Красной армии — Чжу Дэ, Пэн Дэ-хуай и Хуан Гун-люэ широко применяли партизанскую тактику. Нападая на отдельные части противника, отсекали их друг от друга и били поодиночке. Через четыре месяца начался второй поход против Красной армии, в котором участвовало вдвое больше войск. Спустя еще два года Чан Кай-ши предпримет четвертый, а затем пятый поход против Красной армии. Но еще до этого, в сентябре 1931 года, начнется японская агрессия против Китая. Правящие круги Японии рассчитывали путем захвата Китая создать плацдарм для нападения на Советский Союз и для установления господства над всей Азией.