Итак. После ужина сбегать к Ивару, хотя одно воспоминание о его лице, о коже, испятнанной ядом, заставляло поджимать живот от ужаса. Но навестить надо, а то на ночь останутся ужасы, что там с ним.

То же, но в учебке, — девочка-воровка с чёрного рынка. Селена очень и очень надеялась, что эльфы-философы помогут Бернару с её ушибами. А потом надо будет разузнать, что с ней, почему она была в такой страшненькой, мягко говоря, одежде, и есть ли у неё родители.

И зависла на минуту, размышляя: нужно ли Ивару и неизвестной пока девочке принести ужин? Трисмегист-то и Понцерус точно получат свой ужин…

Заодно узнать от двух эльфов-философов, как там им такой очередной книжный подарочек. Сумеют ли они найти возможность восстановить те страницы, что кем-то безжалостно выдраны? В этом Селена надеялась только на Трисмегиста, на те его библиотеки в прошлом, к которым у него одного был доступ. «И, кстати, неплохо бы поговорить с ним о том, чтобы и эти библиотеки воплотить в книги, — размышляла она, шагая между высокими кустами и время от времени вставая сбоку от тропки, когда мимо с писклявыми воплями мчались счастливые и голодные ясельники. — Переписчики у нас есть. Один Колин чего стоит! Думаю, и остальные захотят принять участие в воссоздании старинных книг для нашей библиотеки…»

Эден. Завтра придётся съездить в город, по тому адресу, который Астильба передала. Господи… Как разговаривать с родителями Эдена? Не сочтёт ли сам Эден предательством со стороны хозяйки места, что она начала устраивать его судьбу? Может, его сестра, Дэлма, права? И лучшим выходом из ситуации будет предложить родителям Эдена время от времени проведывать младшего сына, приезжая в Тёплую Нору?.. Голова кругом.

Может, снова собрать совет? Хотя… Есть Джарри. Есть Коннор и братья, с которыми можно без лишних советчиков обсудить положение и прийти к логичному выводу. Селена вздохнула. Что там ещё? Игра с Белостенными. Подготовка программы для старших оборотней. Ага! Чуть не забыла! Надо поговорить с Понцерусом, чтобы он попросил в школьной библиотеке учебники для людей — на весь последний месяц лета. Хочется верить, что ребята из братства и все, кто сочувствует старшим ребятам-оборотням, успеют адаптировать их для начала учебного года…

Стен, который шёл с Риганом последним из ясельников, увидел маму и тут же издал боевой клич. И побежал к Селене. Так что Селена вошла в Тёплую Нору с сыном на руке и с мальчиком-драконом, который по старой привычке держался за карман её блузы.

А когда очутились в столовой и Селена пошла было к столу ясельников Вильмы, чтобы усадить сына, Риган ошеломлённо сказал, глядя на входную дверь:

— О-о!

Селена оглянулась.

В столовую, хохоча, входили ребята из братства — на этот раз впереди не Коннор, а Хельми, который под колени поддерживал сидевшего на его спине Эдена.

Вскоре смеялась вся столовая, глядя на счастливого и слегка очумелого мальчика-некромага, улетавшегося до состояния, когда он даже не мог сидеть на стуле, на который его усадил юный дракон. Смеясь, рядом с Эденом села Синара, а с другой стороны его поддерживал Берилл, придвинувший свой стул к нему.

«Коннор, он успокоился?» — встревоженно спросила Селена, расслабив браслет.

«Да, он спокоен, — подтвердил мальчишка-некромант и в свою очередь спросил: — После ужина сбегаем к Трисмегисту? Сейчас всё самое интересное у него!»

«Согласна, — усмехнулась хозяйка места. — Хотя подумываю, что ту девочку придётся оставить на ночь у них. Они ведь могут сделать так, чтобы она не сбежала? Хотя… Дом у них маловат для такого количества жильцов».

«Значит, устроим в учебке же, у Бернара, кое-что, чтобы она не смогла покинуть дом, — решил Коннор, садясь за свой стол и рассматривая ужин на подносе. И покачал головой. — Столько событий, мама Селена!»

«И чё? — ввинтился в разговор Мика. — Чё — все плохие, что ли? Видели бы вы, как радовался Александрит, когда я ему показал книгу по металлу и станочек наш! Мы уже завтра будем ремонтировать его! Детали у нас есть — к вечеру закончим! Я же говорил, что у нас поездка — ого, какая здоровская!»

«Говорил-говорил, — снисходительно сказал Мирт. — Селена, я успел побеседовать с Понцерусом. И он согласился съездить в школьную библиотеку. Вместе с нашими ребятами-эльфами. Вроде как хотим на лето кое-какие учебники для изучения взять. Так что с этим делом у нас всё отлично!»

«Мирт, ты не представляешь, как я тебе благодарна! — ахнула Селена. — А то я уже начала киснуть во всём этом круговороте событий!»

Братья мысленно рассмеялись, и только Колин объяснил, в чём дело: «Хорошенькое же словечко ты нашла — киснуть!»

И тут вошёл Джарри, кивнул Стену, который замахал ему ложкой — Риган еле успел поймать его руку и опустить, чтобы не забрызгал кашей всё и всех вокруг. А потом семейный посмотрел на Селену, и она отчётливо почувствовала, как расслабились её плечи: да, она не одна. И это сейчас самое важное в её жизни.

Половину времени ужина Селена всё-таки понервничала из-за своей недогадливости: вот что было бы до ужина забежать к эльфам-философам и выяснить, чем кормить Ивара в его состоянии, а потом добежать в учебку, чтобы допросить Бернара, можно ли кормить неизвестную девочку и чем?..

Ситуация разрешилась, когда она начала дёргано метаться в мыслях: вскочить и сбегать к дому Трисмегиста? Послать кого-то? А сам Трисмегист? Веткин-то привык, что надо приносить в тот дом ужины и обеды для Понцеруса. Сообразил ли домашний, что едоков стало не только больше, но и вынужденно разборчивей в еде?

«Да чего я психую! — рассердилась Селена, в конце концов. — Трисмегист живёт у Понцеруса со вчерашнего дня. Ивар — тоже. Веткин прекрасно знает, что из еды и сколько туда носить! А значит — давно послал туда дежурных!»

Неясное чувство заставило поднять глаза. У входа в столовую, чуть боком к помещению, весело гудящему-звенящему детскими голосами и смехом, стоял Трисмегист. Судя по его глазам, чуть опущенным, он без слов общался с кем-то. Проследив взгляд старого эльфа-бродяги, Селена обнаружила Веткина, стоявшего у занавески, разделяющей столовую и кухню. Домашний смотрел на Трисмегиста очень внимательно и время от времени утвердительно качал головой, вроде как: «Всё запомнил. А как же!»

Трисмегист отступил назад и исчез. Потом шевельнулась занавеска, скрывая убежавшего на кухню Веткина. Селена с облегчением вздохнула: Трисмегист сам решил проблему с ужином для Ивара.

Бросила взгляд на стол братства. Видели Трисмегиста? И удивилась: Коннор и Мирт, улыбаясь, тоже смотрели… на пол?

Ах, вот в чём дело!

Она тоже улыбнулась: от входа в столовую к кухне неторопливо шествовал Малиныч. Встретился ли Трисмегист с ним? Или они разминулись? Древняя шляпа была нахлобучена по самые насупленные брови домашнего из учебки. Малиныч, которого разглядели только самые чувствительные к магическим существам дети, скрылся за занавеской. «В гости пришёл?» — недоумевала Селена. И — поняла: Бернар прислал домашнего предупредить, что нужен ужин не только для него, для старого эльфа-целителя, но и для его подопечной, что значит — Малиныч сейчас объясняет Веткину, в какой пище нуждается избитая девочка, прихваченная с чёрного рынка.

Что ж… Появление Трисмегиста, а затем Малиныча — это намёк, что сразу после ужина лучше к двум болезным не ходить. Зато теперь ясно, что девочка очнулась — ну, или Бернар дал ей возможность очнуться… Селена рассеянно перебрала необходимые на сегодня дела и решила на всякий случай, чтобы потянуть время ужина тех, кто вне Тёплой Норы, в первую очередь посетить Александрита, узнать, правда ли станок, приобретённый Микой, настолько хорош, как говорит об этом мальчишка-вампир.

«Ты мне не веришь?! — ворвался в её думы изумлённый голос Мики, и Селена спохватилась, что не думает, а мысленно проговаривает про себя, как привыкла к беседам с братством, используя браслет. — Да видела бы ты, как пританцовывал вокруг этого станка Вилмор! Не надо было бы спрашивать никого, прав ли я!»