Мари снова закрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Думаешь, оно того стоило? — спросила она спустя полминуты тишины. — Приходить сюда, рискуя всем ради моих догадок?

Курт шагнул к ней ближе. От взгляда его золотисто-карих глаз ей стало даже теплее, чем от солнца.

— Да, — ответил он самым серьезным. — Сюда стоило прийти хотя бы для того, чтобы понять, почему ты такая странная.

Мари хохотнула и шлепнула его по руке.

— Эй! Я не странная!

— О, это не твоя вина, — невинно ответил он. — Просто горный воздух заставляет делать сумасшедшие вещи.

— Какие?

— Такие.

Не колеблясь, он наклонился и нанес ей быстрый и звонкий поцелуй в щеку. А потом бросился бежать дальше по горной тропе.

— Курт!

Мари, смеясь, бросилась следом.

— Курт, осторожнее!

Когда она догнала его, он уже стоял на уступе выше, снова благоговением глядя на долину. Мари замерла, неспособная оторвать от него глаз. Курт повернулся, чтобы посмотреть на нее, и его лицо опять стало серьезным, а его темно-каштановые волосы развевались на ветру.

Он подошел к ней и взял ее за руки. Когда он заговорил, то почти перешел на шепот.

— Даже если ничего не получится, — сказал он, — то ты уже дала мне больше, чем любая чистокровная любому вожаку до нас. На смертном одре я смогу с чистой совестью сказать, что мы пытались.

Он обвил ее талию одной рукой и притянул к себе. У Мари перехватило дух. Аккуратно, свободной рукой, он взял ее за подбородок и приблизил ее лицо к своему.

Мари чувствовала, как безрассудно бьется ее сердце. Или это его? Где чье сердце было не разобрать.

Золотые блики солнца отражались в его глазах, на мгновение заставив ее поверить, что сейчас он раствориться в облаке магии. Но сильные руки, которые держали, были очень теплыми и очень настоящими. Мари поймала себя на том, что смотрит уже не в его глаза, а на его губы.

Курт начал медленно наклоняться, когда голос Ленза врезался в волшебную тишину момента.

— Мари! Скоро стемнеет! Я хочу, чтобы ты вернулась домой!

Она разочарованно выдохнула и закрыла глаза.

— Нужно было забраться выше, — сердито проворчал Курт.

Мари неохотно отстранилась от него, чтобы взглянуть вниз. Дедушка смотрел прямо на них.

Она взяла Курта за руку и, изо всех сил стараясь улыбнуться, потянула его за собой.

— Давай, горный козлик. Научим тебя отсюда спускаться.

Следующие несколько дней Мари казалось, что она ходит по облакам. Это было странно, учитывая, что ничего такого не произошло и, по сути, всё осталось, как прежде. Курт еще не обрел покой, а дедушка всё еще не мог начать относиться к нему без предубеждения.

И всё же после прогулки по горе Мари не могла перестать улыбаться.

Между тем пошла уже третья неделя их пребывания на ферме. Мари отчаянно гнала от себя мысли о том, что, вероятно, их с Куртом план провалился, и ей всё-таки придется вернуться в волчий город.

Чтобы отвлечься хоть как-то, она помогала бабушке и дедушке собирать ранний урожай. К ней в этом деле присоединился Курт, который искал любые поводы, чтобы отказаться от очередной тренировки.

Кажется, боевое искусство, которое подарило покой Лензу, вовсе ему не подходило.

— Мари, не отвлекай его! — рявкнул дедушка, когда она в очередной раз подошла к Курту, который трудился в поле. — Дни становятся короче, мы должны успеть всё собрать на этой неделе.

Она закатила глаза и кивнула, передавая Курту ведро воды, чтобы он мог напиться.

Курт сделал несколько глотков и покачал головой.

— Он командует тобой так, будто верит, что ты не способна думать самостоятельно.

Мари улыбнулась и пожала плечами.

— Да, но… Он всегда был суров, но, когда я была маленькой, он взял меня…

Ее прервал звук приближающей лошади. Они стояли на виду, и кем бы ни был посетитель, он мог их увидеть, поэтому Мари неохотно направилась к воротам, чтобы поприветствовать гостя. Она узнала в нем владельца скотоводства, который жил ниже по дороге.

Мужчина, немного моложе, чем был бы сейчас ее отец, был весь в дорожной пыли. Он приехал на телеге, в которой сидел новорожденный теленок.

С копной седеющих черных волос и широко посаженными глазами, мужчина уставил на Мари, когда увидел ее. Она же пыталась вспомнить про него хоть что-то. Кажется, он овдовел как раз перед тем, как ее семья переехала в Валд.

Курт последовал за ней, и бабушка с дедушкой тоже вышли.

— Ленз! — крикнул мужчина, спрыгивая с лошади. — Ты вроде хотел купить у меня теленка, а? Этот тебе должен понравиться.

Он сделал паузу, прежде чем спросить:

— Это Мари?

— Да в обоих случаях, — проворчал дедушка.

Пока Ленз осматривал теленка, мужчина проделывал то же самое с Мари. Курт нарочито громко откашлялся, когда взгляд соседа готовился соскользнуть с лица девушки и отправиться гулять ниже.

Подняв глаза, мужчина, кажется, впервые заметил Курта.

— А это кто?

Все замерли, не зная, что сказать. Курт и Йохан не покидали пределы фермы, чтобы не вызвать вопросов, на которые проклятие всё равно не позволит им ответить. Но всеобщее молчание на прямой вопрос выглядело так же подозрительно, как появление в Майсене незнакомцев, так что Мари собралась с духом и выпалила:

— Это мой жених!

Мужчина вяло кивнул и пробормотал Курту приветствие, а Мари не упустила вспышку ярости на лице деда.

— Вы идете на свадьбу Адлера в конце недели? — спросил гость у Ильзе.

— Мы еще не решили, — натянуто ответила та.

— Жаль, а то люди уже начинают шептать, чего это Ильзе и Ленз совсем носа не показывают в деревне, — он усмехнулся. — Скрываете что-то, а?

Бабушка и дедушка обменялись тревожными взглядами, а потом Ленз сказал:

— У нас урожай в этом году рано и обильно пошел. Стараемся сохранить темп работы.

— Но мы, пожалуй, будем на свадьбе, — вмешалась Ильзе.

Мужчина и Ленз еще несколько минут обсуждали покупку теленка и ударили по рукам. Когда сосед уезжал, то бросил на Мари еще один жадный взгляд, а дедушка, разъяренный, подлетел к ней и Курту.

— Мари, — строго сказал он, — я не желаю больше слышать от тебя подобную чепуху!

— Что ты… — начала она, но Курт ее перебил.

— Я бы не назвал нашу помолвку чепухой, старик.

Ленз пару мгновений молчал и тяжело дышал, а затем повернулся к Ильзе.

— Ну, вот и всё. Я не могу больше притворяться, что позволю своей внучке выйти замуж за эту псину.

— О, ну ты-то был лучшим выбором для своей жены, — съязвил Курт.

Ленз впился в него гневным взглядом.

— Я изменился для своей жены, а не просто вешал лапшу на уши, что могу разрушить чары, когда захочу, — прошипел он.

В следующий миг они вцепились друг в друга, и Мари не успела опомниться, как нос Ленза оказался в крови, а Курт валялся на земле, сбитый с ног посохом. Ленз ударил его палкой в грудь.

Лицо Курта исказилось болью и ненавистью. Он попытался встать и этим спровоцировал новые удары.

Мари, не помня себя от захлестнувшей ее ярости, схватила с земли первый попавшийся камень и бросила его в мужчин. Она намеренно промахнулась, но сумела привлечь их внимание. И когда они застыли, Мари услышала, как произносит слова, которых никогда никому из них не говорила раньше.

— Я ненавижу вас обоих! — крикнула она.

И в тот момент она не врала.

Она развернулась и побежала к горе так быстро, как позволяли ее ноги. Рванула вперед с такой скоростью, будто за ней по пятам гнались злые духи. Слезы жгли ей глаза. Должно быть, бабушка остановила Ленза и Курта, потому что ее никто не преследовал.

Мари не нашла в себе сил взобраться на гору, где всего пару дней назад произошел один из самых волнующих моментов в ее жизни. Вместо этого она свернула с тропы и направилась к деревьям. Она бродила среди них, пока не нашла достаточно плоский валун, чтобы плюхнуться на него. Сделав это, она растворилась в рыданиях.