Всякая надежда разрушить чары рассеялась, когда они сбежали из Майсена, но спустя полчаса одиночества в лесу Мари была бы рада и просто воссоединению. Уверенность в том, что с Куртом и Йоханом случилось что-то плохое крепла с каждой секундой. Но что именно? И что ей делать? Как им помочь?

Мари не могла больше сидеть на месте и начала ходить взад-вперед. Чем дольше они отсутствовали, тем хуже она себя чувствовала. Наконец, она услышала приближающие шаги и шуршание веток.

— Слава Создателю, вы вернулись! — воскликнула она, продираясь сквозь деревья навстречу шагам.

Однако вместо того, чтобы увидеть Курта или Йохана, она столкнулась… с Криганом.

Они удивленно уставились друг на друга. В руках у Кригана был небольшой мешок, который он неуверенно протянул Мари.

— Это твоё.

Она заглянула внутрь и увидела в мешке свою книгу. Недоброе чувство, которое преследовало с момента пробуждения, усилилось в десятки раз. В животе будто упал и перевернулся камень.

— Криган, — прошептала она, — что это значит?

Он промолчал и ответил ей взглядом, которого она никогда раньше не видела на его юном лице. Он выглядел повзрослевшим лет на десять. Что произошло в стае, пока их с Куртом не было? И где…

— Криган, где Курт? Ты знаешь?

Вместо ответа Криг шагнул к одной из лошадей, которые были привязаны к деревьям неподалеку.

— Я возьму одну? — спросил он. — Вторая останется тебе.

Мари испытала прилив ярости и перегородила ему путь.

— Я не дам тебе сдвинуться с места, пока ты не скажешь, что происходит! Где Курт? И что случилось, пока нас не было?

Страдание на его лице стало настолько явным, что Мари против воли начала готовиться к худшему.

Криган вздохнул.

— Дядя Руперт нашел способ снять проклятие.

— Разве это не прекрасно?

Криган помолчал, прежде чем ответить.

— Я думал, что он делает что-то великое, жертвуя благом одного ради стаи.

По спине Мари пробежала невольная дрожь. Она нервно сглотнула и кивнула Кригану, прося его продолжать. Но он смотрел не на нее, а в сторону.

— Но дядя… Когда я увидел, что он на самом деле собирается сделать… — он поморщился, словно от резкой боли. — Курт вернулся ночью, и я всё ему рассказал. Если… если тебе причинят вред, это убьет его, будь он человеком или волком.

Последние слова он произнес почти шепотом.

— Где Курт? — спросила Мари, пытаясь совладать с ужасом, который расползался по ее телу.

Криган просто посмотрел в землю и покачал головой, как побитая собака.

— Где он? — она старалась звучать грозно, но получалось плохо. — И что сделал Руперт? Криг, расскажи мне!

На секунду ей показалось, что она готова броситься на него с кулаками.

— Курт дома, — ответил он. — А дядя… Это всё больше не твоя забота.

Криган поднял голову и заглянул ей в глаза. Даже попытался улыбнуться, но это больше походило на гримасу.

— Я заберу одну лошадь, а ты садись на свою и уезжай отсюда.

Мари посмотрела на него, как на сумасшедшего. Ей потребовалось несколько секунд молчания, чтобы понять, что не шутит.

— Я свободна? — прошептала она.

Это же невозможно. Что он несет? Как она может уехать?

— А как же ваше проклятие?

— Курт говорит, что это больше не твоя ответственность. Он первый в очереди на звание вожака, а значит имеет право дать тебе то, что ты хочешь.

С этими словами Криган взялся за поводья одной из черных кобыл и повел ее в ту сторону, откуда недавно пришел. Перед тем, как исчезнуть в деревьях, он остановился и еще раз повернулся к Мари.

— Он хочет, чтобы ты увидела мир, — его взгляд стал умоляющим и почти наполнился слезами. — Мой брат многим жертвует ради тебя. Не трать впустую жизнь, которую он тебе дал, пожалуйста.

Мари не помнила точно, когда ушел Криган. Не помнила, как долго просидела у потухшего костра. Смутно осознавая свои действия, она взяла лошадь за поводья и повела ее к краю леса, второй рукой сжимая мешок с книгой. Звон в ушах мешал ей осознавать течение времени, и всё-таки она вышла на дорогу.

За границей леса был солнечный день. Мари в изумлении уставилась на безмятежную картину, открывшуюся ей. Она была свободна.

После стольких лет борьбы она больше не связана судьбой, которую так боялась.

Щурясь от яркого света, Мари пыталась принять тот факт, что теперь будет видеть его каждый день. Ей никогда не придется снова проснуться в страшной серости дремучих лесов. Она увидит холодное море, если захочет. Познакомится с девушками-рыбами, живущими в нем. Встретит на своем пути добрых магов и фей. И, кто знает, может каким-то образом ей однажды доведется побывать в настоящем королевском дворце?

Ее бабушка и дедушка увидят, как она выходит замуж за хорошего человека… вроде Гензеля? Она покажет им своих собственных детей, а своим детям покажет мир. Ей не нужно будет с замиранием сердца ждать, когда они превратятся в волков.

Ее дети увидят океан… Ее дети. Но это будут не дети Курта.

Мари усмехнулась, когда вспомнила про Руперта. Ей казалось маловероятным, что он действительно снимет проклятие, как бы он ни был в этом уверен. А это значит, что вместо того, чтобы обрести свободу, дети Курта никогда не увидят океан даже издали.

Они никогда не узнают, что это значит — выйти на дорогу и следовать по ней, чтобы просто посмотреть, куда она ведет. Они еще не родились, но им уже вынесен приговор в виде жизни в огромном темном лесу без надежды. Его сыновьям придется похищать своих жен. Красть у девушек их семьи и будущее, а потом страдать от того, что те не могут их полюбить.

А Курт… Он женится на ничего не подозревающей девушке из Валда, вроде Карлы, дочери пекаря. Ее наверняка уже выслеживают. И, зная Курта, он не будет пугать ее тем, что отдает волку свой разум. Он будет просто медленно чахнуть, разъедая себя изнутри, пока не станет таким же холодным и черствым, как его отец.

От ее любимого друга и защитника ничего не останется.

Мари вдохнула поглубже свежего воздуха и посмотрела на запад, на очертания своей любимой горы. Свобода принадлежит ей. Всё, что осталось сделать — протянуть руку и взять ее. Жить полной жизнью и забыть про ужасы последних пяти лет.

Как бабушка и дедушка смогли прожить такую жизнь, зная, что их счастье стоило жизни целой деревни? И как Мари сможет принять от Курта такой подарок?

Куда бы она не отправилась, она будет помнить о нём. Волки будут выть, а она будет вечно вспоминать мальчика, который любил ее больше жизни.

Мари стиснула зубы, а потом запрыгнула на лошадь и направила ее в самое сердце леса. Всё, о чем она молилась — нужно успеть остановить свадьбу.

Мари гнала лошадь настолько быстро, насколько могла, но ей пришлось замедлиться, когда она приблизилась к волчьему городку. Последнее, чего бы ей сейчас хотелось — чтобы стая наткнулась на нее, пока она была одна.

Ее молитвы были услышаны, когда она заметила Кьяру в ее человеческой форме, сидевшую на пеньке посреди ее любимой полянки. Боясь звать ее слишком громко, Мари слезла с лошади и подошла ближе.

Несмотря на снедавшую ее тревогу, сердце Мари сжалось от вида девушки. В прошлый раз Кьяра была озорной и яркой, а теперь — потерянной и напуганной. Ее лицо было даже бледнее, чем это возможно в лесу.

— Кьяра, — тихо позвала ее Мари.

Меньше всего ей нужно, чтобы сестра Курта от испуга превратилась в волчицу.

— Кьяра! Это я, Мари.

Девушка повернулась, и ее опухшие от слез глаза расширились, когда она ее узнала.

— Как ты…

Но Мари не дала ей времени на расспросы.

— Где Курт?

— Тебя не должно быть здесь!

Кьяра выразительно покачала головой, а Мари подавила в себе вспышку раздражения. У нее не было времени на споры.

— Я не уйду! Где он?

Кьяра смотрела на нее встревоженным взглядом, но потом встала и бесшумно направилась в сторону деревни. Мари попыталась следовать за ней так же тихо, но, несмотря на все усилия, ее собственные шаги казались ей до ужаса громкими. Ветки оглушительно хрустели под ее ногами.