— Поехали!

Ребята один за другим шагнули в портал. И я, конечно, тоже.

Что значит разница в часовых поясах. В Сибири и в Китае мы были примерно на одном уровне. Тут час туда, час сюда большого значения не имели и в общем-то не ощущались. А вот из полудня попасть в раннее утро — это было ощутимо.

Причём, для меня смена часовых поясов каких-то америк не открыла, а вот ребята немного растерялись.

— Мы перенеслись в прошлое? — спросила Полина.

— Можно сказать и так, — согласился я. Потому как объяснять про часовые пояса сейчас точно было не время.

Мы оказались в саду в небольшой беседке из белого мрамора — с очень изящными колоннами и крышей. И перилами по кругу. За исключением открытого пространства, к которому вела натоптанная тропинка. И судя по тропинке место было посещаемым.

— Какой чудесный запах! — воскликнула Полина.

И действительно — сад был цветущим.

Это я в первую очередь посмотрел на следы присутствия человека. А девчонки сразу же восхитились цветущими яблонями. Точнее, уже отцветающими, но всё равно ароматными и радующими глаз.

— Не расслабляться! — оборвал я восторги.

И снова почувствовал, как Шаман трётся об мои ноги.

Я поднял его на руки и спросил:

— Ты чего, котяра?

И услышал в своей голове:

«Нужно сперва освободить Аю, она здесь».

— О как! — удивился я и спросил: — Синявка, ты чувствуешь королеву слизней?

«Нет», — вздохнул синий слизень.

Тогда я спросил у кота:

— С чего ты решил, что она здесь?

«Китайский император обменял её на артефакт, защитивший дворец, когда гвардейцы начали валиться один за другим», — ответил котяра.

— Так выходит, Ая была у китайского императора, — пробормотал я, понимая, что китайский и русский императоры всё-таки общаются. — А зачем она ему?

Задал вопрос и поёжился, избегая смотреть на Яньлинь — сиреневое духовное кольцо, которое стало моим, раньше принадлежало её сестре. Неужели и Аю ждёт такая же участь?

— Где она может быть? — спросил я у котяры.

«Известно где, — проворчал кот. — В казематах!»

— Ты знаешь туда дорогу? — спросил я.

Вместо ответа кот задрал хвост и направился по тропинке.

Я повернулся к ребятам и сказал:

— Первым делом мы должны спасти королеву слизней. Она высокоуровневый демонический зверь, ставший человеком.

Яньлинь с Дэшэном переглянулись.

— Кот сказал, что она тут, в казематах, — добавил я.

Сказал, и порадовался, что Яньлинь не осталась в Китае. Незавидная у неё была бы судьба, если бы она осталась в императорском дворце.

И задумался о сильных мира сего. Интересно, что сказали Ае, раз она ушла с тем человеком? Обманули или шантажировали тем, что причинят вред её подданным? Понимала ли она, что её ждёт?

Короче, я развернулся и пошёл за котом.

Он почти сразу же свернул с тропинки и направился в гущу сада.

Я доверял коту, поэтому шёл за ним, но поглядывал по сторонам, чтобы сориентироваться в пространстве.

Ребята не отставали. Они были серьёзны и сосредоточены. И я понимал их — одно дело абстрактный артефакт и совсем другое, когда мы идём спасать чью-то жизнь.

А в том, что Ае угрожала смертельная опасность, никто из нас не сомневался.

Идти пришлось не очень долго. Как оказалось, беседка, в которую мы перенеслись, находилась в глубине сада. И чуть в стороне располагались казематы — длинные кирпичные двухэтажные сооружения. Использовались они как тюрьма и склады оружия и припасов. Ну и для расселения гарнизона конечно же. Естественно, казематы хорошо охранялись.

Это всё мы поняли, наблюдая за тем, как солдаты просыпаются, меняются караулы, завтрак, водные процедуры, плац…

И нам нужно было именно туда, в самый центр.

Можно было, конечно, попробовать прорваться с боем. Но одно дело, когда бьёшься с монстрами. И совсем другое, когда с людьми.

По большому счёту у нас с этими солдатами одна задача — защитить людей от вторжения армии Хаоса. Вот только для них мы сейчас были вражескими лазутчиками, которые хотят выкрасть охраняемый объект.

В том, что Ая ещё жива, кот убедился в первую очередь. К счастью, он мог свободно выходить к людям, и его никто не стал бы останавливать. Ну разве что для того, чтобы погладить.

Эх, жаль, волки и медведь не могли так же свободно выйти к казематам. А то бы мы отправили звериную армию, и они вывели бы Аю. Ну а дальше… дальше как получится.

Когда Шаман вернулся с разведки, он подробно передал, где находится тюрьма, в какой камере содержат Аю, сколько ещё заключённых и сколько среди них высокоуровневых демонических зверей. Оказалось, немало.

А ещё он «рассказал» мне о лаборатории, в которой умерщвляют демонических зверей, ставших людьми. И судя по транслируемой картинке, это была настоящая пыточная камера. Ещё похлеще, чем та лаборатория, в китайском приграничном городке Бурчан, где мы бились с марионетками.

По мере того, как я узнавал детали, в моей душе поднималась волна гнева. И пусть я понимал, что солдаты скорее всего никакого отношения к пыткам не имеют, для этого нужно иметь определённый склад характера. Но сам факт присутствия солдат на этом месте бесил. Словно они только тем фактом, что находятся тут, пропитались болью и страданиями ни в чём не повинных существ. Существ, чья вина только в том, что они захотели стать похожими на людей.

И тут пришла в голову мысль. Интересно, а среди высокоуровневых демонических зверей, ставших людьми, тоже есть садисты?

Но я тут же отогнал эту мысль — духовное развитие предполагает культивацию, а там…

А что там? Что происходит с человеком, когда он полностью зацикливается на своём развитии? Он уходит от общества, уходит от близких. У него меняются приоритеты.

Интересно, что в этом случае происходит с моралью?

Я в этом мире узнал два пути развития: китайской культивации и путь деда Радима. И они в своей сути были прямо противоположны друг другу. Я не мог представить деда Радима убивающим высокоуровневое демоническое животное ради его духовного ядра. Даже низкоуровневого, не говоря уже о том, кто смог стать человеком. Дед Радим и его люди бились с монстрами только в одном случае — когда те нападали.

А вот адепты китайского пути развития вполне себе убивали. И не только в Китае. Взять ту же Анну Леопольдовну, маму Полины.

В общем, я в очередной раз задумался, что наш исконно русский путь развития намного гуманней. И зачем было перенимать китайский?

Пока мы сидели в засаде, собирали информацию и строили планы по освобождению Аи, в сторону казематов направились три человека в военной форме. Явно не солдаты. Но и не боевые офицеры — форма была другой. И потому, как все присутствующие на плацу вытянулись по стойке смирно, стало понятно, что это высокие чины.

Тройка, не обращая внимания на солдат прошествовала до дверей и скрылась внутри.

«Они пошли к Ае!» — запаниковал кот.

— Ты уверен? — спросил я, хотя и у самого тревога подступила к горлу.

Вместо ответа кот раздражённо спросил:

«Ты собираешься действовать? Сколько можно сидеть⁈»

— Ты хочешь, чтобы я кинулся в пекло сломя голову и положил тут всех своих людей? Причём, гарантии, что при этом освобожу Аю нет никакой! — в тон коту спросил я.

«Это всё отговорки!» — фыркнул Шаман и, повернувшись ко мне хвостом, уставился на вход в каземат.

И это, как ни странно, подсказало мне решение.

— А что, если мы первыми пустим зверей? Их задача навести шороху, а сами под шумок проникнем в каземат? — предложил я ребятам.

— Это сумасшедшая идея, — усмехнулся Олег. — Но она может сработать.

— Хм… Глубоко в тылу, со стороны дворца… Отсюда точно не ждут нападения, — заметил Глеб.

— Тогда нам нужно разделиться, — предложил Данила. — Здесь оставим атакующих. А в каземат пойдут те, у кого защитные техники.

— Только защитных будет мало. Та тройка уже внутри, и мы не знаем их способности, — заметил Степан.