Тарренс знал, что в обычном случае Грегор приложил бы настойчивые усилия, чтобы убедить отца в том, что тот слишком мало верит в себя. Но поскольку он умолял его, Грегор согласился больше не спорить по этому поводу.

— Очень хорошо, отец, — немного застенчиво согласился Грегор.

Тарренс заметно обрадовался, что его сын решил не сопротивляться его решению. Он откинулся на спинку стула и прокомментировал:

— «Теперь, поскольку я не могу идти, Сандор поведет наших солдат вместо меня».

— Разве Сандор уже не стал оруженосцем лорда Тайвина? — вспомнил Грегор.

— Да, — подтвердил Тарренс, — но теперь он должен уйти и как командир подразделений Дома Клиганов. Я полагаю, вы знаете, что это влечет за собой.

— Это означает, что он и его войска вступят в бой вместе с лордом Тайвином, — предположил Грегор.

— «Именно так, — подтвердил Тарренс, — лорд Тайвин воочию увидит, на что способны наши люди. Если ему понравится то, что он увидит… это может иметь для нас большое значение. Возможно, это окончательно убедит лорда Тайвина поднять этот дом до статуса лордов.

Грегор поднял бровь и заметил:

— «Если они будут хорошо служить и сражаться, это, безусловно, может произойти».

— «Это еще одна причина, по которой я хотел поговорить с вами, — сказал Тарренс, — у меня есть просьба».

— Что угодно, — согласился Грегор.

Тарренс посмотрел ему в глаза и сказал:

— «Если возможно, постарайтесь внимательно следить за Сандором. Я хотел бы, чтобы вы удостоверились, что он выполняет свои обязанности как перед своим домом, так и перед своим сюзереном. В то же время вы мне нужны, чтобы обеспечить его безопасность. Вы понимаете?

Сразу же Грегор кивнул головой и произнес:

— «Да, отец. Я не позволю причинить ему вред».

Я знаю, что вы хотите. Но приятно просто слышать эти слова из твоих уст.

Той ночью Легион без знамен принимал сир Тарренс Клиган. Пехотинцы расположились лагерем за стенами Крепости Клигана. Грегор и его лейтенанты спали в гостевых покоях крепости.

Все, кто проживал в крепости или рядом с ней, успели достаточно спокойно отдохнуть. Все они проснулись довольно рано на следующее утро. Высшие офицеры Легиона прервали свой пост с Клиганами и их вассалами в Главном Зале.

После завтрака во двор крепости прибыл всадник. Он прибыл из войск Роберта Баратеона. Он утверждал, что король созвал встречу между лидерами Королевской армии. В том числе и передовых членов Легиона без знамен.

Встреча должна была состояться в тот же день в полдень в Кастерли-Рок. Так что Легионеры не могли терять времени. Как только они услышали сообщение, они приготовились немедленно отправиться в путь.

Лорд Грегор и Сандор тепло попрощались с сиром Тарренсом, леди Далией и леди Эллин. Их родители и сестра не хотели прощаться, но все же прощались. Они были уверены, что оба преодолеют надвигающуюся борьбу.

Дейси Мормонт должна была присоединиться к своему лорду-мужу в походе, поэтому они с Грегором оставили своего сына Рикарда на попечение леди Далии Клиган. Она не хотела расставаться с сыном, но единственным способом избежать этого было расставание с мужем. В любом случае, расставание должно было быть временным. Тем не менее, по крайней мере, если она расстанется с Рикардом, она сможет убедиться, что он будет в безопасности.

Дейси была не единственной женщиной, намеревавшейся участвовать в Восстании Грейджоев.

Обара Мартелл настояла на путешествии с отрядами Дома Клиганов из Крепости Клиганов. Сандор не возражал против просьбы своей избранницы, и его солдаты, казалось, уважали их обоих за это. Все они верили, что она станет прекрасной дамой для их будущего хозяина. Кроме того, Нимерия Мартелл останется со своим отцом, принцем Оберином, в качестве его оруженосца. Однако Эллария Сэнд предпочла остаться.

Хотя незаконорожденая дочь лорда Уллера могла хорошо вести себя в боевой обстановке, ей не нравилась прямая война. Вместо этого она позаботится об Элии и Обелле, пока их отец будет в отъезде.

Она также планировала помочь леди Далии любым возможным способом. А именно, она поможет ей ухаживать за Рикардом и другими детьми в Крепости Клигана. Этими конкретными детьми были не только Элия и Обелла. Среди них были все дети, прибывшие на юг в составе конвоя Легиона. Это были дети легионеров, прибывших в Западные земли.

Незаконорожденая дочь сира Гериона Ланнистера, Джой Хилл, была среди этой группы детей. Она жила в Рву Кейлин почти столько же, сколько и ее отец. Герион послал за ней, когда официально решил вступить в Легион.

Герион вспомнил, как король Роберт узаконил двух старших внебрачных дочерей принца Оберина Мартелла. В то время это было сделано в первую очередь как мера для обеспечения того, чтобы общее число наследников женского пола в Великих Домах было ближе по числу к общему числу наследников мужского пола. А теперь вместо этого одна из его бывших низкородных девушек выйдет замуж за представителя рыцарского дома в Западных землях.

Герион часто подумывал сделать то же самое для Джой. Он чувствовал, что она заслуживает собственного имени. В идеале он мог бы использовать то же оправдание, что и Оберин; она будет перспективой замужества для других Великих Домов.

На самом деле его мало заботила концепция использования собственной дочери в качестве половины брачного контракта. Кроме того, Джой уже была совершенно счастлива во Рву Кейлин. С бастардами там обращались хорошо, как и в Дорне. Кроме того, Джой завела множество друзей, как бастардов, так и законорожденых. Тот факт, что она была бастардом, похоже, нисколько ее не смущал.

Она может даже не хотеть собственного имени. Она, конечно, никогда не проявляла к ним никакого интереса.

Тем не менее Герион будет держать в уме идею легитимизации Джой. Насколько он знал, может наступить день, когда будет выгодно, практично и идиллически сделать ее Ланнистером. Ее мать Брайони была простой женщиной, поэтому лорд Тайвин Ланнистер, вероятно, не одобрил бы эту концепцию. Но Герион никогда особо не беспокоился о том, чтобы доставить удовольствие своему брату. Что действительно имело для него значение, так это его способность доставить удовольствие себе и своей дочери.

И его командир.

Выросший самым младшим из пяти детей Титоса, Герион никогда не был чужд власти. Несмотря на это, он не следовал слепо приказам своих братьев и сестер или кого-либо еще. По собственному правилу он принимал команды только от людей, которых мог понять, которыми мог восхищаться и с которыми мог общаться. Грегор Клиган был первым и единственным встреченным им человеком, который соответствовал всем трем этим критериям.

Герион был первым, кто записался в Легион без Знамени. Таким образом, он сражался вместе с Грегором Клиганом дольше, чем кто-либо другой в их рядах. В том числе Дейси Мормонт и принц Оберин. Кроме того, Герион знал Гору, когда он еще был вассалом его старшего брата. Тогда он и боялся, и уважал его. Он не боялся его так сильно в сейчас, но уважал его гораздо больше.

Некоторые распоряжения Грегора были расплывчатыми и сомнительными, но до сих пор все они выполняли благородные задачи. Пока они будут существовать (а не было оснований предполагать, что так и будет), Герион останется рядом с Горой.

«Я могу оставаться самым старым членом Легиона на долгие годы вперед. Представьте, что Тайвин подумает об этом.»

Эта мысль несколько позабавила его. Хотя Герион никогда намеренно не раздражал своего старшего брата, он с нетерпением ждал, когда увидит выражение лица Тайвина, когда последний обнаружит, насколько сблизились они с лордом Грегором Клиганом.

Герион был одним из легионеров, отправившихся с Грегором к Утесу Кастерли в то утро. Как и раньше, Оберин Мартелл и Дейси Мормонт ехали по обе стороны Горы.

Гериона попросили ехать по другую сторону Оберина. Это было устроено таким образом, чтобы другие Ланнистеры видели, что один из них рассматривается и трактуется как равный Горе. Это, по крайней мере, пойдет Легионерам на пользу в глазах Скалы.