Лианна объяснила:

— «Это имя — одно из немногих, которые полностью принадлежат Северу. Я полагаю, что, дав своему наследнику это имя, Грегор Клиган стремится доказать, что он официально считает себя и своих родоных северянами. Север как его новое место в мире. Я думаю, что это похвально с его стороны».

— «Если это действительно его причина, то я полностью согласен», — заявил Хоуленд Рид.

— «Ну, как насчет этого?»

Марк Рисуэлл дерзко произнес:

— «Грегор Клиган по происхождению житель Запада. Теперь он живет на Севере как северянин с женой-северянином и ребенком-северянином».

— «Должно быть, в нем осталось немного от западных земель», — прокомментировал Итан Гловер.

— «Ну, я отчасти склонен думать о нем как о северянине насквозь, — заметил Хауленд Рид, — но мы не можем делать никаких предположений. Нам придется подождать и посмотреть, сможет ли он воспитать своего ребенка в манере севера.»

По крайней мере, у него есть возможность вырастить собственного ребенка.

Каждый день с тех пор, как Лианна Старк и ее компания покинули Башню Радости, ее сын был в центре ее мыслей.

Эддард писал ей так часто, как считал безопасным. Из посланий своего брата Лианна узнала, что у Джона дела в Винтерфелле идут очень хорошо.

Лианна никогда не сомневалась, что Нед будет хорошим отцом для Джона. Что действительно беспокоило ее, так это то, как ее сноха будет обращаться с ним.

К ее огромному облегчению, ее опасения оказались напрасными. Кейтилин Старк очень любила и заботилась о своем племяннике. Она во всем была такой фигурой матери, какой Лианна надеялась стать.

Как и Эддард, Лианна знала, что за это следует благодарить Грегора Клигана. Он был тем, кто предложил ложную версию того, как Джон появился на свет. Им повезло, что история о том, что он был Брэндоном Старком и внебрачным сыном Ашары Дейн, была одновременно правдоподобной и последовательной.

Ни Лианне, ни Эддарду не нравилось так очернять память своего покойного старшего брата, но если это означало обеспечение выживания Джона, они могли жить с этой ложью.

Им повезло, что Ашара была так готова согласиться с этой историей.

Сначала Лианна задавалась вопросом, почему «самоубийство» Ашары должно быть частью этого. Затем Ашара привела ей простую, но логичную причину: Джон не будет вынужден искать свою предполагаемую биологическую мать, если она будет считаться мертвой. Даже если она отправится через Узкое море в Эссос, он все равно может отправиться за ней, когда достигнет совершеннолетия.

Так что на самом деле Ашаре было необходимо инсценировать свою смерть. Кроме того, все, кроме самоубийства, привлекло бы нежелательное внимание.

Несмотря на то, что у Джона было бы прекрасное воспитание, она все еще беспокоилась о его безопасности.

Сир Герольд Хайтауэр прибыл на Север с Эддардом и его знаменосцами после Восстания. У него была новая одежда, новая прическа и новое имя: сир Марвин из Предела. Что касается его прошлого, то он был странствующим рыцарем, решившим отправиться на север после восстания Роберта. Он решил служить Звездам Винтерфелла как символу доброй воли между его родиной и Севером. Такой добрый жест был очень необходим после того, как лорд Эддард победил лорда Мейса в Штормовом Пределе. Так что купиться было достаточно просто.

В любом случае сир Герольд сможет охранять Джона, не ставя под угрозу ни себя, ни мальчика. Лианна знала, что ричмен сможет защитить ее сына. Он был лордом-командующим Королевской гвардии Эйриса и несколько недель охранял ее в Дорне.

Но даже несмотря на то, что все ее тревоги были развеяны, Лианна не довольствовалась сознанием того, что ее сына любят и защищают. Она бы все отдала, лишь бы держать сына на руках.

Она никогда не выражала этого желания никому другому вслух, так как не хотела, чтобы кто-то еще разделял ее страдания.

Однако без ее ведома Ашара Дейн заметила несчастье Лианны. Как человек, потерявший собственного ребенка при рождении, она слишком хорошо знала взгляд скорбящей матери.

У Лианны тогда был именно такой вид.

— Ты в порядке, принцесса? — обеспокоенно спросила Ашара.

Лианна мягко кивнула головой, но выражение ее лица говорило о том, что вместо этого она хотела покачать головой.

— «Можем ли мы иметь минутку?» — спросила Ашара у остальных.

Гостиную тут же очистили ото всех, кроме дорнийки и женщины-волчицы. Как только они остались одни, Ашара села рядом с молодой женщиной и предположила:

— «Джон?»

Лианна просто кивнула и подтвердила:

— «Всегда, Джон».

В уголке ее глаза начала формироваться слеза.

Ашара быстро потянулась к Лианне и заключила ее в объятия, которые другая женщина открыто приняла. Это была одна вещь, которую северянка любила в дорнийке; она всегда так сочувствовала страданиям других. Должно быть, это было одной из вещей, которые привлекли в ней Брэндона в первую очередь.

Это был единственный случай, когда ее сочувствующая натура действительно проявилась.

Она сказала Лианне с надеждой:

— «Я кое-что подумала о вашей ситуации. Очень глубоко задумалась. Я верю, что может быть способ свести вас и вашего сына вместе».

Это сразу же привлекло внимание волчицы. Она посмотрела женщине в глаза и с нетерпением спросила:

— «Что?»

Ашара рассказала:

— «Ну, у меня есть идея. Это рискованно, но если ее правильно реализовать, она может сработать. Она может воссоединить вас с Джоном, не представляя никакой угрозы ни одному из вас».

— Я слушаю, — провозгласила Лианна Старк, наклоняясь ближе.

Одно из последних двух сообщений было отправлено вороном в Королевскую Гавань.

Как король Вестероса, Роберт Баратеон имел право знать, что у Магистра Порядка Малого Совета теперь есть наследник.

Из пяти человек, которым написал Грегор, Роберт отреагировал на сообщение наиболее положительно. Почти сразу же он отправил ответное письмо, в котором выразил радость по поводу появления у Грегора и Дейси первенца. Он также дал Рикарду Клигану свое королевское благословение.

Напротив, у получателя последнего сообщения была самая негативная реакция. Но учитывая, кто это был, это едва ли шокировало.

Последнее письмо было доставлено вороном в Утес Кастерли.

Несмотря на то, что Грегор был отрезан от Западных земель, Тайвин Ланнистер, похоже, проявлял большой интерес к делам Горы. Таким образом, лорд Тайвин воспринял бы это как пренебрежение, если бы ему сразу же не сообщили новость о рождении Рикарда (или любую подобную новость). Грегор прекрасно знал об этом.

Хотя его лично мало заботили чувства лорда-льва (если они у него действительно были), он знал, что любой проступок, который он сделал Тайвину, плохо отразится на его семье в западных землях. Плюс ему нужно было поддерживать хорошие отношения с западными землями, чтобы их жители продолжали службу в Лейгоне без Знамени. Так что пока Грегор старался не давать Тайвину больше причин не любить его или подозревать в нечестной игре.

Несмотря на все сказанное, Тайвин Ланнистер все еще не был доволен известием о том, что у Грегора Клигана родился сын.

Ворон с сообщением прибыл в середине дня. После того, как письмо было доставлено лорду Тайвину, он и его брат Киван вместе просмотрели его в солярии лорда.

В те дни Кеван был единственным человеком, которому Тайвин мог полностью доверять. Их брат Тигетт уже умер, их брат Герион служил в Легионе без Знамени, а у их сестры Генны был муж Фрей. По этим причинам Кеван был единственным из братьев и сестер Тайвина, к кому он мог обратиться за надежным советом.

Внимательно прочитав письмо, двое мужчин пару минут сидели в неловком молчании.

Кеван был тем, кто сломал его.

— «Полагаю, нам следует написать лорду Грегору и поздравить его с появлением на свет его первого сына».

— «Этого человека следует поздравить не только с этим, — рассуждал Тайвин, — но я не буду его поздравлять».