2) По свидетельству Героя Советского Союза А. Семикова, орден действительно вручил Падерину командарм Чуйков за успешные действия полка при штурме Берлина. «Произошло это в его присутствии на заседании армейской парткомиссии 12 мая». Но авторы выяснили: «Известно, что ордена на парткомиссиях не вручались. Да к тому же мы уже знали, что 12 мая А. Семикова не было в дивизии: еще 18 апреля он был тяжело ранен и отправлен в тыловой госпиталь». Когда с Александром Ивановичем побеседовали, то он и вовсе признал, что ничего не помнит.
3) В одной из неопубликованных рукописей маршала Чуйкова авторы нашли следующее: «…откуда и кого взято, что И. Падерин является активным участником сталинградских боев? Как мне известно, он все три месяца ожесточенных боев (сентябрь, октябрь, ноябрь 1942 г.) находился на левом берегу Волги при втором эшелоне штаба 62-й армии, в 5–7 километрах от Волги, не имея в руках ни винтовки, ни автомата. Может быть, сам Падерин скажет, в какой роте, батальоне или полку он состоял в боевом расчете? Я уверен, на этот вопрос он не ответит».
4) Командир полка, где служил Падерин, старый заслуженный офицер Герой Советского Союза Михаил Степанович Шейкин свидетельствовал: «В апреле — мае сорок пятого года я постоянно находился в полку, который вел наступательные бои. Был ранен, но из расположения части не отлучался. На Падерина никаких наградных документов не подписывал, поскольку его не за что было награждать».
Долгий и трудный разговор вели авторы публикации с писателем И.Г. Падериным в кабинете тушинского райвоенкомата г. Москвы. Доказательства, изобличающие писателя, были серьезными: «На стол легло множество документов, справок, свидетельств, архивных выписок. В том числе о том заседании армейской парткомиссии, где Падерину вручили не орден, а объявили взыскание. Через некоторое время в «Литературной газете» выходит статья известных советских писателей (Михаила Алексеева, Егора Исаева, Ивана Стаднюка) в защиту Падерина от клеветы…
Вот что они пишут:
«Авторы статьи пытаются убедить читателя, что орден Красного Знамени И. Падерин снял с груди убитого в бою сержанта Н. Кривоносова. Страшное обвинение! И именно убийственная его тяжесть привлекает авторов. Они отвергают любые свидетельства в пользу Падерина и козыряют малейшими доводами в пользу своей версии, Смысл ее в том, что в течение многих лет И. Падерин носил на груди орден, не оформленный надлежащим образом. Они не желают считаться с обстоятельством, что И. Падерин прибыл в часть спустя значительное время после гибели Кривоносова, что боевой орден ему вручал лично командарм В.И. Чуйков в присутствии свидетелей.
Над И. Падериным висело еще одно обвинение: орден под № 105053 он тоже якобы снял с погибшего в бою лейтенанта И. Мирончука. Выяснилось, однако, что цифры 105053 выбиты не на ордене, а на медали «За отвагу», и этой медалью награжден именно И. Падерин. Обвинение было снято.
Авторы статьи «Чужой орден» убеждают читателя, что награждать И. Падерина не за что, ибо участие его в сражении за Берлин весьма и весьма сомнительно. Разберемся и в этом. После курсов, как указывается в статье, И. Падерин вернулся в родную армию и был назначен заместителем командира 220-го стрелкового полка по политчасти.
Это произошло в марте 1945 г., уже после того, как Н. Кривоносов погиб в бою. Ордена погибшего И. Падерин не видел, да и не мог видеть, поскольку боевые награды, снятые с убитых, возвращались в наградной отдел».
О том, что происходило на самом деле, читаем версию известных писателей:
«14 апреля 220-му полку было приказано провести разведку боем. Что это такое, фронтовики знают очень хорошо. Во время боя командир полка М. Шейкин был контужен (а не ранен) и отправлен в медсанбат. Накануне штурма Зееловских высот был прочитан приказ маршала Жукова: вынести в боевые порядки войск знамена, находиться при знаменах командирам и политработникам. Так что И. Падерин выполнил приказ и свой долг. И не нес он знамя, а сопровождал, и не с каким-то другом, а с группой бойцов. Назовем их имена: знаменосец полка Николай Масалов, а также Владимир Божко и Владимир Сычев. С ними в бой пошел и представитель политотдела дивизии Иосиф Дрейслер. Наступающих гитлеровцы встретили огнем. Вскоре упал В. Сычев. Но остальных судьба сохранила. Командир корпуса генерал-лейтенант А.И. Рыжов в стереотрубу увидел на высоте 85,1 красное знамя славного 220-го полка. В тот же день командир корпуса объявил, что он представляет храбрецов к награждению орденом Красного Знамени.
О боях за Берлин написаны многие тома. В одном из них находим важное свидетельство: «Сибирская 79-я дивизия вышла к каналу Ландвер. Противник встретил ее сильным огнем… Части залегли. Командир 2-го батальона старший лейтенант Ломач из 220-го полка ружейно-пулеметным, минометным и артиллерийским огнем сковал противника на своем участке. В это время заместитель командира полка по политчасти сибиряк майор И.Г. Падерин возглавил 5-ю роту, а комсорг полка лейтенант Васильченко — 6-ю роту, переправились через канал, внезапно атаковали врага с фланга и очистили берег. Воспользовавшись успехом батальона, полк форсировал канал и завязал уличные бои. Ему на помощь пришли 216-й и 227-й полки».
Это произошло вечером 30 апреля 1945 года.
Надо сказать, что у И. Падерина характер прямой, открытый, резкий. На свою беду, в период боев за Берлин он совершил два серьезных проступка. Накануне боя ему позвонили из политотдела и сурово поинтересовались, как идет подписка на заем. Это была важная государственная кампания, но, всем понятно, у майора «голова болела» о другом. Идет бой, и сколько будущих подписчиков не вернется из него! Майор Падерин ответил грубо… А второй проступок был служебный: в горячке боя был утерян важный документ. 12 мая виновный предстал перед партийной комиссией армии. В решении никто не сомневался: исключение из партии со всеми вытекающими в те суровые времена последствиями… Совершенно неожиданно на заседание комиссии приехал командарм В.И. Чуйков. Он сообщил, что за большие заслуги 220-го полка ему присваивается название Берлинский, а отличившийся в боях И. Падерин награждается орденом Красного Знамени. И тут же вручил ему орден. Грозу над майором пронесло.
Это был, как оказалось теперь, орден, сданный в наградной отдел, принадлежавший прежде убитому сержанту… Такие случаи бывали в фронтовой практике. Документы, как известно, командующие сами не оформляют. Штаб «не сработал».
После воины И.Г. Падерин стал писателем и написал 12 книг. Это «На главном направлении» («Записки офицера»), «В огне Сталинграда», «Когда цветут камни», «Комдив бессмертных», «Доверие», «Мои друзья», «Ожоги сердца» и другие. За одну из них он удостоен премии Министерства обороны, за другую — премии ВЦСПС и Союза писателей СССР. Его книги были переведены на иностранные языки.
Однажды маршал В.И. Чуйков решил взяться за мемуары и попросил И.Г. Падерина помочь ему с литературной записью. Вскоре в записи Падерина появились книги В.И. Чуйкова «Начало пути» («Сражение века»), «Закалялась молодость в боях», «Конец Третьего рейха». Объем написанного составил более 70 печатных листов. И хотя по авторскому праву Падерину полагалась половина гонорара, но он не получил за свой труд ни копейки.
Со временем у писателя стало ухудшаться зрение. Он перенес три операции. Писал очень мало, да и с деньгами было трудно. И вдруг В.И. Чуйков просит его написать к своему 80-летию итоговую книгу. А, как известно, просьба маршала приравнивается к приказу. Падерин согласился, но впервые заикнулся о договоре. Маршал, не понимая, что это вопрос о гонораре, дал добро. Но, когда работа была закончена и книга «От Сталинграда до Берлина» объемом 41 печатный лист (более тысячи машинописных страниц) вышла в свет, встал вопрос и о положенном гонораре. Только теперь до маршала В.И. Чуйкова дошло, наконец, что ему необходимо расстаться с солидной суммой в твердых рублях. И он «взмахнул шашкой»… Сначала объявил писателя крохобором, а потом настоял, чтобы Падерина исключили из Совета ветеранов 8-й армии, где он долгое время был заместителем маршала».
