— Это секретный приказ?

Я покачал головой.

— Пожалуйста, просто скажи мне, чего вы хотите…

— Я уже дал вам список. Это все, что мне нужно.

Она нахмурилась, но взяла плитки и, кивнув, сунула их в карман.

— Приходите завтра, чтобы забрать остальную часть вашего заказа. Мы позаботимся о том, чтобы оно было готово первым делом. Она вернула мне список с черным штампом рядом с товарами, которые уже были загружены в тележку.

Я поблагодарил ее и ушел. Тележка оказалась слишком тяжелой для переноски, но у нее было упреждение, так что я мог буксировать ее за собой, продолжая лететь на низкой скорости, близко к земле. Она двигалась легко, и вскоре я доставил ее Арну вместе с его оставшимися 4 «монетами».

— Сказали, что остальное будет готово завтра.

Он кивнул, как будто этого и ожидали, и начал разгружать товар.

Я помог ему переместить их в его кладовую и холодильники. Да, холодильные камеры во множественном числе. У него было три, каждый настроен на разный уровень холода, роскошь, в которую я никогда бы не поверил, когда был простолюдином. Даже наличие одной холодильной камеры на весь город не было чем-то само собой разумеющимся, особенно в городах, расположенных дальше от городов. А вот у Арна, у которого был небольшой доход и относительно небольшой дом без прислуги, их было трое.

— Что ты получил? — спросил Арн, когда мы закончили. — Я ничего не видел.

— Что?

— Ты сказал, что тебе нужны деньги. Что ты получил?

Я моргнул.

— Что из твоего списка?

— Верно, это была реквизиция. Зачем тебе плитка?

— Я, эм…

Выражение лица Арна изменилось, и он наклонил голову, медленно улыбаясь.

— Кто она?

— Ты о ком?

Он просто улыбнулся.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он имел в виду, затем я рассмеялся.

— Нет! Ничего подобного!

— Все в порядке, я не буду подглядывать, — сказал он, все еще ухмыляясь мне.

Я хотел возразить, но у меня было неприятное ощущение, что я сделал что-то не так во всей этой сделке. Было бы легче позволить ему поверить в то, что он хочет, поэтому я пожал плечами и сменил тему. У меня были более важные вещи, о которых нужно было беспокоиться.

Каким-то образом жизнь пошла по шаблону. Ранние дни я проводил с «третьим» или сам по себе, мы с Юрой тренировались с тех пор, как он возвращался домой поздно ночью, и все это время мы с растущим напряжением ждали каких-либо новостей.

Семья «пятого» не делала ничего драматического. Они приходили и уходили, по возможности незаметно наблюдая за местными жителями. Иногда они отсутствовали целыми днями, но всегда возвращались в маленький городок, где спрятали «четвертого».

Но хотя большая часть их действий происходила вдали от наших наблюдателей, больше не было ни загадочных смертей, ни смертельных дуэлей исключительной жестокости. Что имело смысл на обычном уровне — сезон был якобы предназначен для празднования Альянса и мира, но он также имел тенденцию разжигать старое соперничество и напряженность.

Тем не менее, я не мог не чувствовать, что должно быть что-то еще. Мои сны…

Тенор моих кошмаров изменился. Воображаемый «убийца Арн», который так долго преследовал меня, исчез, сменившись женщиной, которую я знал, как его мать, хотя они едва ли были похожи друг на друга. Сегодня ночью она бежала по незнакомому городу, преследуемая туманными фигурами тьмы. Она дралась с каждым, кто попадался ей на пути, крича, чтобы «пятый» и я сражались с ней.

Он умоляюще посмотрел на меня, отчаянно сражаясь, чтобы защитить ее, и я всего мгновение колебался, прежде чем броситься ему на помощь. Темные фигуры превратились в Астаза, Юру и Аню, как только мы наконец сразили их.

Я резко проснулся, сбитый с толку и задыхающийся, моя сила светилась достаточно ярко, чтобы отбрасывать тени на стены.

Я попытался успокоиться, развеять смешанные чувства вины и страха. Рационально я знал, что никогда не сделаю того, что сделало мое тело во сне, что это была просто извращенная не логика кошмара, но воспоминания о битвах и убийствах остались, эмоции от этого пережили смутные образы.

Я смотрел в темноту, пытаясь убедить себя, что сон не имеет значения. Я не был таким человеком. Я бы никогда не сделал ничего подобного. Мне может быть жаль «пятого», но я не собирался присоединяться к его матери!

Я пытался отогнать воспоминание, но оно осталось в моей душе. Внезапное чувство предательства, когда я понял, что сделал.

Я знал, что это ненастоящее. Это никогда не могло быть реальным.

Я сидел за кухонным столом «третьего», безуспешно пытаясь сформулировать вторую копию моего щита. Юра становился все более нетерпеливым с каждым днем, и я боялся, что, если я не начну делать успехи в ближайшее время, он примет решительные меры.

— Над чем ты работаешь сегодня? — спросил Арн, входя с тарелкой еды.

— Усовершенствованный разрушительный щит. — я продемонстрировал свой единственный небольшой раздел, результат нескольких недель сосредоточенной практики, — Я должен умножить эту часть на полную сферу, но я не могу понять, как это сделать.

— Ты никогда не ходил в академию, не так ли? — спросил Арн, садясь напротив меня. Он поставил тарелку и протянул руку, быстро создав в воздухе между нами куб желтого света.

Я покачал головой, но вопрос, похоже, был риторическим, так как он не стал ждать ответа, прежде чем продолжить.

— Существует концептуальный барьер между базовой формой и полной конструкцией. Одно дело изменить форму существующего творения… — куб перед ним вытянулся, удлиняясь без ущерба для своей целостности, сохраняя ту же твердость и ясность, — Но дублировать его — совсем другая операция.

Куб копировался вверх и вниз, образуя сплошную стену из одинаковых светлых кирпичей.

— Да, Юра так и сказал. Он сказал, что мне нужно визуализировать экстраполяцию при подаче энергии в конструкцию. Но всякий раз, когда я пытаюсь, это только расширяет раздел, а не дублирует его.

— Тогда начни с чего-нибудь полегче. Как сделать свой основной щит?

— Линия, которая вращается. Разве не все так делают?

— Нет. Это все концептуально.

Он не притронулся к еде, но встал и жестом пригласил меня следовать за ним на улицу.

Его сады были далеко не такими обширными, как у Арна «первого» Галагера, и, честно говоря, мало походили на ухоженные дворы и лабиринты близкой знати. Они заросли почти до такой степени, что их называли дикими, предпринимались лишь поверхностные попытки приручить их ежевику и сорняки. Арн поморщился, увидев их состояние, и вспыхнул своей силой, быстро взмахнув ярко-желтым, срезав траву под ногами на разумную длину, прежде чем смести обрезки в сторону, где они соединялись с существующей насыпью сухих коричневых обрезков.

Он шагнул в центр расчищенной земли и удовлетворенно кивнул.

— Вот, смотрите. Я буду делать это так медленно, как только смогу.

Желтый огонь Арна вспыхнул вокруг него, начав с круга у его ног, затем поднимаясь вверх, пока не образовал вокруг него сплошную сферу. Секунду свет плясал, как пламя, прежде чем перейти в ровную ясность идеального щита.

«Любопытно…»

— Я никогда не пытался строить его снизу-вверх. Прежде чем делать дугу вращения, я всегда представлял себе, как надуваю ее до нужной формы. Юра крутит свою, — добавил я, немного обороняясь.

— Это не важно, — Арн пренебрежительно махнул рукой, — Суть в том, что неважно, как вы это делаете, лишь бы это работало. Как писать.

Я нахмурился.

— Стандартный метод — это то, что вы видели, обращаться со своей силой как с токарным станком, пока она не сольется воедино. Но! Если вы остановитесь и подумаете об этом, это действительно не имеет смысла. Единственная линия силы, независимо от того, как быстро вы ее вращаете, никогда не должна образовывать твердую форму.

— Но это работает.

— Потому что это может быть концептуально принято большинством людей. Но для меня это никогда не щелкало. Я не мог до конца поверить, как это работает, так что это не так. Пока я не представил это как растущее пламя.