Дальше — больше. Она увидела ещё несколько женщин с такими сумками. Гнев быстро разгорался в Агнесс. Кто-то посмел украсть её идею! А потом и вовсе увидела среди торговых рядов, устроенных на мостовой, палатку, где ими торговали! Краска бросилась ей в лицо, руки обожгло внутренним огнём, она сжала кулаки. Только благодаря отточенному годами самоконтролю она не спалила прилавок.

— Госпожа, вам приглянулись эти чудесные сумочки? — спросила продавщица. Горница, кто бы сомневался. — Это новиночка, расхватывают как пирожки, берите! Это скоро будет символом Эфелии!

— Госпожа, мы никуда дальше не идём? — услышала она позади.

Агнесс обернулась. Её добровольные помощники, выстроившись в ряд, смиренно ждали.

— Господа, минуточку. Вы же простите девушке маленькую прихоть? — улыбнулась она и повернулась к продавщице. — Дайте мне сумку. Эту, — указала пальцем на первую попавшуюся.

— Да, госпожа, конечно!

Агнесс заплатила нехилую сумму, слишком большую для ворованной вещи. Её сумочка, которую она изготовила в единственном экземпляре, стоила не намного дороже, чем эти подделки.

— Носите с удовольствием! — пожелала ей продавщица. Агнесс лишь презрительно скривила губы. Ещё чего! Она купила её, чтобы потом внимательно изучить.

В парк она пришла уже будучи совсем не в настроении. Вергиния её ждала за временной сценой, там поставили несколько палаток, заменяющих артистам гримёрки.

Когда актриса вышла на сцену, Агнесс из-за кулис наблюдала за ней. Она не могла не отметить, насколько в лучшую сторону изменилась актриса с момента их первой встречи. Она и тогда была красивой, но словно не знала об этом или не умела подчеркнуть, а наряды пробудили в ней женщину. Вергиния стала более уверенной, яркой и эффектной. Агнесс не сомневалась в её блестящем будущем, у неё были все шансы стать примой даже Королевского театра столицы. А всего-то надо было взять на себя смелость выделиться из толпы.

Вергиния, довольная, вернулась со сцены, и Агнесс помогла ей переодеться.

— Помнишь секрет? — шёпотом спросила она у актрисы.

— Да, — улыбнулась та. — Сжать эту пуговицу.

— Будет красиво. Жаль, что сцена так ярко освещена, в темноте было бы эффектнее.

— Ну, что поделать.

Внезапно Агнесс и почувствовала резкое жжение в груди. От неожиданности она согнулась пополам, с трудом могла вздохнуть.

— Что случилось? — вскрикнула Вергиния. — Вам плохо?

Она принялась трясти Агнесс за плечи. Агнесс слабо отмахнулась, показывая, что её уже лучше. Приступ действительно спал.

— Что это было?

Агнесс покачала головой.

— Не знаю… Это… Не пойму…

— Присядьте!

Агнесс села, внимательно прислушиваясь к своему телу. Боль исчезла, остался слабый отголосок. То, что случилось, напугало её, она не понимала этому причин. От сердца по телу прошла волна озноба и исчезла.

— Агнесс, — позвала её Вергиния.

— Всё в порядке. Мне уже… — она хотела сказать «лучше», но вдруг почувствовала зов. Зов огненных чар, —… нужно идти.

Она встала. Вергиния смотрела на неё, удивленно округлив рот.

— Вы уверены?

Агнесс замерла. Волна озноба опять прокатилась по телу, а потом и ещё одна, только уже огненная.

— Да.

Агнесс быстро вышла из палатки. Её обдавало то жаром, то холодом, словно лихорадило. Она шла среди празднующих людей, с трудом избегая столкновения с ними. Её звал огонь. Родной огонь, огонь предков, огонь её семьи.

Глава 44

Агнесс спешила к выходу из парка, когда раздался взрыв, совсем рядом с нею. Он донесся оттуда же, куда она и направлялась. Она не ожидала этого, качнулась на высоких каблуках, едва не упав. Люди вокруг испуганно закричали, но голоса доносились словно сквозь вату. Одновременно погасли все фонари. А потом подряд прозвучали ещё два взрыва.

Агнесс снова почувствовала приступ озноба и боли в груди, замерла прямо посреди дороги. Мимо пробегали люди, толкаясь, чуть не сбили её с ног, и она сошла с дорожки на газон, постояла немного, оперевшись о дерево, приходя в себя.

Когда стало лучше, медленно пошла к воротам. Избегая толпы, она отошла еще дальше от аллеи на заросшую деревьями и кустарниками территорию. Туфли проваливались в мягкую землю. Агнесс обо что-то споткнулась, не различив в темноте препятствие. Зажгла искру, чтобы посмотреть: это оказался неподвижно лежащий мужчина, одетый в форму стража порядка. Она присела на корточки и дотронулась до его лица, пытаясь понять, дышит ли он.

— Так-так-так, а кто тут у нас? — услышала она сзади мужской голос.

Агнесс обернулась. Незнакомый мужчина, чаровник с длинными темными волосами, заплетенными в косы, стоял позади неё.

— Не знаю, тут страж без сознания, я не пойму, жив он или нет, — взволнованно сказала Агнесс. — Надо позвать на помощь!

— Не надо никого звать, — ласково сказал чаровник, резко схватил её за руку, больно вывернув, дернул вверх, заставив встать на ноги.

Весна бежала по парку. Вокруг было очень страшно, хаос и разруха, и успокаивала её только одна мысль:

— Попадется этот негодник живым, сама убью! — повторяла она как заклинание.

Но найти маленького мальчика-горника в темном парке оказалось не так-то просто. Она оглядывалась по сторонам, звала его, но всё было бесполезно. Пришлось идти в самое опасное и привлекательное для мальчика место — к пожару.

Мимо неё, едва не задев, пробежали стражи порядка.

— Забегали, голубчики, — недовольно посмотрела им вслед. — Где ж вы раньше-то были?

Она была уже близко к главному входу в парк, но, не дойдя до него, резко нырнула в тень кустов. Прямо посреди дороги происходило настоящее сражение: несколько мужчин напали на двух стражей порядка. Следя за боем, Весна мучительно думала, чем она может помочь стражам, но те были чаровниками и атаковали противников не только с помощью мечей, но и чарами. Они устраивали небольшие землетрясения под ногами у противников, сбивая с ног нападавших, а деревья, растущие вокруг, хватали и били их ветвями, словно живые.

Каким-то чудом Весна заметила неподалеку вспышку фотографического аппарата. Метнулась в ту сторону и увидела Серда, который из кустов снимал дерущихся, схватила его в охапку и побежала подальше от сражения.

— Эй, Весна, ну куда ты, тут же такое! Может, стражам помочь надо? А я ещё на пожар посмотреть хотел!

— Молчи! Сначала подрасти, чтобы тебя из-под стола видно было, а потом стражам помогай. Без нас разберуться. А из-за тебя мне пришлось бросить остальных, и я могу только надеяться, что они добрались до дома Кассандры.

— Хорошо, отпусти меня только, я сам пойду.

Она поставила его на ноги и крепко взяла за руку, Серд укоризненно вздохнул.

— Уходим отсюда! — сказала Весна.

Мальчик семенил за ней, ему приходилось очень быстро перебирать ногами, чтобы не отстать. Свободной рукой он прижимал к груди фотографический аппарат.

— Давай хоть аппарат сюда, я понесу, — сказала ему Агнесс.

Маленький горник упрямо мотнул головой.

— Нет. Ты вот это лучше держи, — он остановился и снял с шеи кошель на веревке, спрятанный под одеждой.

Весна взвесила в руках — тяжелый.

— Это вы столько заработали?

— У Сарда ещё столько же, — гордо сказал он. — И нам ещё сверху заплатят за те фотокарточки, которые нужно будет проявить.

— И вы с такими деньжищами в толпе по парку мотаетесь? Надо было домой сразу отнести.

Серд лишь плечами пожал.

— Мы тоже спектакль хотели посмотреть.

Весна покачала головой и спрятала кошель в потайной карман юбки, который застегивался на пуговицу.

— Что вы делаете? Вы с ума сошли? — возмутилась Агнесс. — Немедленно отпустите меня. Я буду кричать!

Но мужчина, не обращая внимание на сопротивление, потащил её куда-то в заросли, подальше от дороги. Агнесс пыталась вырваться, но он был сильнее и держал её крепко и крайне для неё неудобно.