Когда они сели за стол, Кэсси принялась рассказывать про спектакль. Луиза слушала с интересом, то и дело ахала и вздыхала, а когда услышала про загоревшееся платье, чуть стопку тарелок не выронила от волнения.

— В моё время актеры добивались зрительской любви безукоризненной игрой и талантом, а не дешевыми фокусами, — сказал папа, не отрываясь от газеты.

— Но, папа!

Кэсси как раз хотела рассказать, что горящее платье — это заслуга Агнесс и в каком-то роде её тоже, потому что она помогала при примерке, но передумала это делать.

При упоминании Максимилиана отец поморщился, словно у него зуб болел.

— Он тебя не обижал?

— Что ты такое говоришь! Нет, конечно!

— Смотри. Если он что-то сделает не так, сразу говори мне.

Кэсси пожала плечами. «Да что он может сделать не так?» — удивилась она.

Экипаж остановился на улице Орхидей, и Кэсси заметила большое оживление около салона. Много незнакомых горниц стояли перед входом и что-то оживленно обсуждали. Среди них были и хозяева соседних лавок, которых Кэсси уже узнавала в лицо.

— Доброе утро, — пожелала им Кэсси и стала подниматься по лестнице.

Тут дверь распахнулась и из дома выбежали и чуть не сбили её с ног два абсолютно одинаковых мальчика-горника, выскочивших из дверей словно пробка из бутылки игристого вина.

— Извините, госпожа! — одновременно крикнули они, обежав её с двух сторон.

Мастерская Весны была открыта, и туда-сюда сновали горники, маленькие, шустрые, громко переговаривающиеся между собой.

— Ты видела это столпотворение? — вместо приветствия спросила госпожа Агнесс, когда Кэсси зашла в салон.

— Да, а что такое? Неужели что-то случилось?

— По счастью, не у нас, — мрачно ответила госпожа Агнесс. — Ты как хочешь, а я работать в мастерскую. Не хочу видеть, как эти… бегают по дому.

— Но как же… — растерялась Кэсси. — Там же столько народа, вдруг они зайдут? Я же одна не справлюсь.

— Не беспокойся, эти покупать у нас ничего не будут, у них есть своя звезда по пошиву модных платьев. Если только поглазеть зайдут. И лучше их не пускай вообще, особенно этих мальчишек. Всё, меня нет.

Чаровница ушла из зала, оставив Кэсси в замешательстве. Ещё не зная, как будет справляться одна, потихоньку начинала работу с уже ставших привычными действий по подготовке салона к открытию. Поправила вешалки, развесила новые платья, приготовила напитки, пересчитала деньги в кассе. «В конце концов, госпожа Агнесс не ушла, и если что, она её всегда сможет позвать». Потом Кэсси вышла на задний двор, чтобы полить цветы, и увидела Весну. Вместе с девочкой-горницей они накрывали завтрак на уличном столике.

— Доброе утро! — сказала им Кэсси. — Весна, у вас сегодня столько гостей!.. — и осеклась, увидев мрачный взгляд Весны.

— Это мои родственники, — сказала та. — Их дом вчера ограбили, поэтому они приехали ко мне.

— Какой ужас! — всплеснула руками Кэсси.

Тут из дома Весны выбежали два мальчика, с которыми столкнулась на крыльце Кэсси.

— Мы принесли всё к завтраку, даже покупать ничего не пришлось. Господин Тут дал нам бесплатно целый пакет пирожков и просил передать соболезнования. И пожелал здоровья батюшке. А про нас уже в газете написали!

— Что⁈ — Весна выхватила у мальчика газету и расправила. Даже Кэсси был виден крупный заголовок «Ограбление века» и мелким шрифтом «Куда смотрит наша власть?»

Кэсси вздрогнула.

— Приятного аппетита, — пожелала она и вернулась в дом.

Настроение пропало. Единственное, что её сейчас радовало, это ожидание обеда с Максимилианом.

До открытия салона оставалось ещё полчаса, но в дверь постучались. Кэсси открыла. В холле стояло несколько дам-горниц.

— Доброе утро, девушка, — сказала одна из них, с вишневыми волосами, — вы ещё не работаете? Может, откроетесь пораньше, нам так интересно посмотреть, что у вас в салоне!

Остальные дамы покивали.

Кэсси вспоминала слова госпожи Агнесс о том, что не нужно их впускать, но это показалось ей невежливым. Конечно же, она разрешила всем войти. Горницы рассыпались по залу, как бусины разорванного ожерелья. Они восхищенно щупали ткани, цокали языками и то и дело говорили друг другу:

— Смотри-ка ты!.. Надо же!.. А туфли-то!.. О!.. Лилия, а у тебя такого нет!.. Смотри, сумочка и туфли из одной кожи! Это ж надо!.. Лилия, смотри как тут всё устроено, а почему у тебя такого нет?.. Лилия, иди сюда, посмотри!.. Лилия, а почему ты такого не продаёшь?..

Кэсси с удовольствием смотрела, как восхищаются дамы. Она уже несколько дней могла любоваться на творения госпожи Агнесс, но всё равно, каждое платье было произведением искусства. Только одна дама не выглядела довольной. Это и была госпожа Лилия, которую все так часто звали. Она уже очень долго разглядывала перламутрово-белую вечернюю сумочку размером с ладонь, изготовленную в форме ракушки-жемчужницы.

Тут дверь снова открылась, заглянула Весна.

— Дамы, вот вы где! Нам пора!

— Да-да, идём!

Горницы вышли из салона. Кэсси пошла по залу, снова поправляя всё по местам.

Тут в салон кто-то зашёл, это вернулась та самая дама, госпожа Лилия.

— Я хочу купить эту сумку.

— Да, конечно, — и Кэсси принялась упаковывать сумочку-ракушку.

— Побыстрее, я спешу, — поторопила её горница, поглядывая на дверь. Увидев, что Кэсси достала фирменный пакет с буквой «А», горница замахала руками.

— Не надо мне ваших пакетов, я так понесу.

Она бросила деньги на стол, сунула сумочку в карман, благо, та была небольшая, и вышла, не попрощавшись.

Кэсси только пожала плечами.

До самого обеда было спокойно, лишь пара покупательниц зашла. Кэсси уже считала минуты, когда придёт Максимилиан, но его всё не было. Уже и Агнесс вышла в зал. Настроение у Кэсси портилось всё больше и больше. Она не пошла в ресторацию одна, боясь, что разминётся с Максимилианом, а он так и не появился.

Глава 35

Стифгейл как ураган нёсся по коридору. Подчинённые, завидев его издалека, расступались, словно чувствуя плохое настроение начальства.

Времени у офицера катастрофически не хватало. Он всю ночь провёл в доме горников, освободился только под утро и сразу же прибыл в Орден.

Рядом промелькнуло что-то лиловое, Стифгейл в последний момент ухватил его.

— О, полегче, офицер Стифгейл, полегче, — тряхнула фиолетовыми волосами чаровница. — А то я могу подумать, что ты ко мне неравнодушен.

— Электра! Скажи-ка мне, — внимательно посмотрел на неё Стифгейл, — что это за защита на твоей одежде?

— Неплохая, да?

— Огненная?

— В том числе.

— И давно ты знаешь Агнесс?

— С чего ты решил… — начала было Электра и прищурившись, окинула его взглядом с ног до говолы. — Интересненько. А меня она заверяла, что не работает со стражами порядка.

Стифгейл вздохнул и на накинул на них двоих полог тишины.

— Время, Электра, у меня его нет. Давай ещё раз, быстро и четко. Откуда ты знаешь Агнесс и что тебя с ней связывает?

— Мы вместе учились.

— В Лесах?

— Конечно.

— Как давно это было?

Электра кокетливо погрозила пальчиком:

— Хочешь узнать, сколько мне лет? Не выйдет.

— Успокойся, я видел твоё досье.

Она вздохнула, что-то подсчитала.

— Я окончила Школу семнадцать лет назад, а Агнесс осталась учится. Она была отстающей, а на первый год поступила очень поздно, подростком.

— Я думал, ей нет тридцати.

— Просто мы, чаровницы, умеем за собой следить, — стрельнула глазками Электра.

— И вы с тех пор не виделись?

— Иногда пересекались в Лесах, но она не очень-то мне и радовалась. Впрочем, и я не стремилась с ней дружить. А тут, в Эфелии, увидела её случайно, очень удивилась, что её занесло так далеко от Лесов. Она мне зачаровала пару костюмов по доброте душевной.

— По доброте? — хмыкнул Стифгейл.