— Я тебя понял. Не обязательно повторять. Поверь, этим меня не убедить.

Хромид всплеснул руками и вдруг уставился на меня очень внимательно.

— Господин, у меня такое чувство, будто вы уже всё решили и спросили меня только затем, чтобы убедиться, что найдёте в Саккаре достаточно энергии.

— Почти. Мне нужен шехир. А взять его негде. Ты и сам это знаешь.

Хромид промолчал. Было видно, что это для него непросто. Однако честность не позволяла сказать, будто есть иной способ. Его не было.

— Вы ведь не пойдёте один? — спросил он, наконец, после паузы.

— Не представляю, чем мне сможет помочь кто бы то ни был. Разве что умереть за компанию в случае чего.

— Нужен человек, знающий местность. И людей, живущих там. Он сможет вас провести. Если повезёт. По крайней мере, шанс появится.

— Да, это было бы здорово. Хочешь сказать, у тебя есть такой?

— У меня нет. Но я знаю людей, у которых может быть. Позвольте мне спросить их.

— Конечно, почему нет. Только так, чтобы всё осталось в тайне.

— Разумеется, господин. Благодарю за доверие. Вы хотели обсудить ещё что-то? — добавил он через несколько секунд, видя, что я сижу, задумавшись.

— А? Да. Это касается Асо. Как думаешь, сможем мы отбить её, если я договорюсь о встрече с Аминами? Небольшим отрядом. Человек десять. Может, больше.

— Они не пойдут на встречу в таком малом количестве, — покачал головой Хромид. — Минимум пятьдесят.

— Не многовато ли?

— Я знаю Аминов не первый год.

— Ладно, тебе видней. Но вопрос у меня тот же.

— Думаю, да. У нас есть силы на такое сражение. Но почему вы думаете, что Амины станут с вами встречаться и возьмут с собой госпожу Асо?

— Собираюсь предложить им обмен. Как думаешь, захотят они вернуть тела чародеев, павших во время атаки на моё поместье?

Управляющий удивлённо приподнял брови.

— Мой господин, возможно, вы позабыли, что приказали сбросить трупы магов в колодец со священными крокодилами! Вам нечего предложить Аминам!

— Что предложить, мне как раз есть. А вот отдать — да, нечего. Поэтому я и спрашиваю, сможем ли мы отбить Асо силой.

На смуглом лице моего собеседника отразилось понимание.

— Вот оно, что… — протянул он задумчиво. — Хм… Да, это может сработать. Если вы предложите тела для погребения, родственники погибших сделают всё, чтобы глава согласился. Но нужно постараться, чтобы им стало известно о вашем предложении.

— Само собой. Сможешь это организовать?

— Думаю, да. Займусь.

— Что ж, в таком случае больше тебя не задерживаю. Уже поздно. Отдыхай.

— Благодарю, господин. Доброй ночи.

Когда он ушёл, я принял душ, почистил зубы и вызвал наложниц. Может, мне послезавтра суждено дать дуба, так хоть насладиться жизнью напоследок.

На следующий день первая половина прошла, как обычно, — в школе и школьных делах. Уроки, отметки, задания. Я не воспринимал всерьёз занятия, кроме тех, на которых отрабатывались магические техники и сражения с их использованием. Всё остальное у меня уже было в другой жизни. Не нравилось тогда, не увлекало и теперь. Но учиться приходилось, потому что я не мог позволить себе быть троечником: пошли бы слухи, что наследник Кормонов тупица, а мне такая репутация не нужна. Не будут воспринимать всерьёз ни те, с кем я учусь и в будущем, возможно, стану иметь дело, ни их родители, если придётся сотрудничать с ними сейчас. На самом деле, такая вероятность пока казалась призрачной. И правда: с какой стати им связываться со мной? Кто я? По сути, никто. Чудом уцелевший осколок некогда влиятельного, но давно забытого рода. Ноль без палочки.

После уроков предстояло заняться важным делом — организацией похорон. Ремонт в фамильной гробнице был закончен, и я договорился о встрече с жрецом Аменти, которому предстояло провести ритуал по всем правилам. Так что после школы я, не задерживаясь, отправился в поместье. Жрец прибыл чуть позже. К моему удивлению, это оказался один из преподавателей академии заклинателей. Не так давно он вёл у нашей группы предмет, на котором мы изучали Историю Проклятий — случаи, или, как называл их ментор, прецеденты, когда маги сталкивались с необычной одержимостью. Ну, или Проклятья оказывались очень высокого уровня, и победить их было непросто. Важный предмет. И интересный. Я ходил на него с удовольствием. Вообще, в академии мне нравилось больше, чем в элитной школе для первенцев. Как-то ближе к земле. Но ничего не поделаешь — положение обязывало. Долг и всё такое. Для меня такие понятия не пустой звук. Да и перспектива стать фараоном манила — чего уж там! На троне я смогу организовать борьбу с Проклятьями на совершенно новом уровне. Ну, да это я уже говорил.

Жреца звали Гуней, и было ему на вид лет пятьдесят. Хотя, наверное, ментор был даже старше, просто хорошо сохранился. Иногда его лицо приобретало на мгновение такое выражение, при котором становились очевидны многочисленные мелкие тонкие морщинки, прибавлявшие ему сразу лет десять.

Мы шли по аллее между печально торчавших чёрных остовов обуглившихся пальм. От остальных растений вообще ничего не осталось, так что их корни выкорчевали, а землю, в которой они росли, перемешали с образовавшимися в результате пожара золой и пеплом. Теперь она была удобрена и ждала новых жильцов, на которых у меня пока не было денег. Так что парк носил таковое название лишь формально, представляя собой на данный момент просто пересекающиеся дорожки и засыпанные почвой газоны, на которых пробивалась едва различимая свежезасеянная трава. Ещё были скульптуры. Они почти не пострадали и взирали на запустение с недоумением. Ничего. Может, когда-нибудь здесь всё снова станет зелёным, и будут шуршать листья. Но не скоро. Это точно.

— Из какого материала вы желаете заказать для родителей канопы и каких богов изобразить на их крышках? Вы ведь уже думали об этом?

Традиционным материалом для изготовления сосудов, в которые помещались забальзамированные органы умершего, являлся алебастр. Но это было давно. Сейчас ритуальные услуги предлагали любые материалы по вкусу и достатку заказчика.

— Пусть будет бронза, — ответил я. — А крышки сделайте в виде голов четырёх сыновей Гора: Хапи с головой павиана для канопы с легкими, Дуамутеф с головой шакала для канопы с желудком, Кебехсенуф с головой сокола для канопы с кишеником и Амсет с человеческой головой для канопы с печенью.

Мой спутник одобрительно кивнул.

— Вижу, вы цените традиции, господин Кормон, — проговорил он. Во всё время нашей беседы он вёл себя так, словно мы только познакомились и никогда не виделись прежде. И он не знал меня под другим именем. Что свидетельствовало о том, что жрец в курсе того, кем я являюсь на самом деле. Интересно, почему для исполнения ритуала погребения прислали именно его. — На сколько страниц и из какого материала вы желаете заказать Книги Мёртвых?

Мы обсуждали тонкости и детали предстоящего погребения ещё почти час. Гуней относился к своей работе серьёзно и вникал во все детали. Меня это не удивляло, так как я уже знал, насколько важно для местных правильно отойти в мир иной. Так что отвечал на все вопросы. Гуней ничего не записывал. Разве что только у него имелся имплант, где сохранялась информация. Не знаю.

В этот день я многое узнал из разговора о том, как представляют себе местные жители душу человека. Поначалу слегка прибалдел, если честно. Дело в том, что в Египте считают, будто человек состоит из физического тела, духовного тела, сердца, своего двойника, собственно души, нематериального эфирного духа, образа и имени. Все составляющие неразрывно связаны, образуя единое целое, где одна часть всегда влияет на остальные. Таким образом, для нормального существования необходима полная гармония.

Дети Гора, которых традиционно по сей день изображали на крышках каноп, как раз и отвечали за эти составляющие: Амсет — за Ка, Дуамутеф — за Ба, Кебексенуф — за Сах, и Хапи — за Иб.