— На самом деле это не больно, — проговорила Марина.

— Думаешь? — отозвался я, наблюдая за представлением.

— Я знаю.

Женщину опустили, и из-за кулис появилась одетая в длинное золотое платье девушка с тонким кинжалом в руке. На её набелённом лице застыла широкая улыбка. Между алыми губами сверкали, словно фарфор, зубы. Она протянула кинжал мужчине и исчезла. Он перерезал верёвки. Его партнёрша поднялась, встала рядом с ним, и они поклонились публике. На теле женщины виднелись красные и белые полосы. Зрители яростно аплодировали, некоторые даже встали. Товарищи со смехом усадили их обратно.

Мужчина и женщина покинули сцену, зато на неё вышел Жак и поблагодарил зрителей за внимание, а заодно пообещал, что следующее выступление, которое состоится завтра, также их не разочарует. Лично я не увидел в нём ничего особенного, но, кажется, в зале собрались ценители сибари, поскольку публика была в восторге.

Представление было закончено, и несколько мускулистых парней выбежали на сцену, чтобы собрать и унести разрезанные верёвки. Ди-джей запустил танцевальную композицию, всё замелькало, засверкало и закружилось.

Мы коротали вечер, и, когда я посмотрел в очередной раз на часы, на них уже было почти девять.

— Тебе не скучно? — спросила Марина. — Хочешь, поужинаем в другом месте?

— А как же Вика?

— А что с ней?

— У неё же День рождения.

— Ну, и что? Подарок я ей уже вручила. Ну, так как? Сваливаем?

Я обвёл взглядом пляшущих людей и кивнул. Да, эта вакханалия явно не по мне.

— Почему бы и нет?

Едва ли где-то будет хуже, чем здесь.

Мы быстро простились, расплатились, Марина поцеловала Вику в щёку и пообещала непременно позвонить, как только сможет. Мы ушли, сопровождаемые понимающими взглядами Марининых друзей.

— Куда поедем? — спросил я.

— Да тут недалеко. Пешком можно дойти.

Мы перешли улицу, миновали два дома и поднялись по ступенькам в ресторан под названием «У Герхарда». Интерьер был выполнен в стиле охотничьего домика: имитация панелей резного дуба, тяжёлых балок под потолком, дощатого пола. На стенах висели муляжи ружей, рога на цепочках, патронташи и ножи. Над головами медленно вращались чучела уток, рябчиков и куропаток.

— Любишь немецкую кухню? — спросила Марина, пока мы в сопровождении официанта шли к столику. — Жареные сосиски, кислая капуста, штрудель, пиво и так далее? — она улыбнулась, давая понять, что немецкая кухня — не для гурманов.

— Конечно, — ответил я, отодвигая ей стул.

— Мерси, — кивнула Марина.

Я сел напротив, и официант вручил нам меню. Марина заказала хрустящий картофель с кетчупом и бифштекс с кровью, а я — баварские сосиски, горчичный соус и жареные кабачки. Ещё попросил принести девушке десерт: ванильное мороженое с кусочками фруктов и шоколадной крошкой.

На стене над нашим столиком была прибита кабанья голова — совсем как настоящая.

— Надеюсь, она не свалится мне в тарелку, — проговорила, поглядывая на неё с опаской, Марина.

— Тогда у тебя окажется дармовая свинина, — ответил я.

Девушка усмехнулась.

— Мне столько и за неделю не съесть!

На протяжении ужина мы мило беседовали, и я начал склоняться к мысли, что девушка напротив довольна симпатичная и, учитывая, что у неё ко мне явный интерес, вечер может закончиться не совсем так, как я планировал. Когда примерно через час мы подозвали официанта, чтобы расплатиться, я даже думал, что это было бы очень неплохо. Кажется, Марина придерживалась того же мнения. Я чувствовал, что между нами установилось взаимопонимание.

— Смотри, какая тёлка! — громко произнёс сиплый голос позади меня. — Как ты думаешь, она даёт всем подряд?

В ответ раздался грубый хохот. Очевидно, что у меня за спиной стояли минимум двое жлобов, у которых не задался вечер, и поэтому у них чесались кулаки — иначе они не стали бы так орать. Им хотелось, чтобы их услышали, и вопрос лишь в том, кого они имели в виду. Чтобы это выяснить, достаточно было взглянуть на сидевшую напротив Марину. Лицо у неё стало белым от злости, затем на щеках появился румянец. Глаза были устремлены мне за спину. В этот момент кто-то опустил тяжёлую руку на моё плечо и сжал его, чтобы продемонстрировать свою силу. Кто-то громко дышал буквально в полуметре от моего затылка.

— Эй, братан, сколько ты заплатил этой шлюхе, чтобы она сегодня уехала отсюда с тобой⁈ — произнёс сиплый голос. — Может, мы войдём в долю, а? У нас с друганом есть деньги, и мы могли бы набить ими твою…

Я быстро накрыл лежавшую на моём плече кисть ладонью, прижимая толстые пальцы, и одновременно встал, разворачиваясь к ублюдку лицом. Из-за этого его кисть вывернулась, и мне нужно было лишь пнуть ногой стул ему навстречу, чтобы отвлечь внимание. Я успел заметить плоскую физиономию, маленькие свиные глазки и дряблые, покрытые оспинами щёки — последствия туберкулёза кожи.

Спинка стула врезалась громиле в живот, он инстинктивно согнулся пополам, и я тут же перехватил его запястье другой рукой. Теперь мои пальцы крепко держали его и тянули в сторону стола. Он споткнулся о стул и потерял равновесие, а затем с возгласом повалился вперёд. Я тем временем нанёс свободной рукой удар в его локоть. Раздался сухой треск, и туша повалилась мимо меня, сбивая со стола приборы. Марина уже вскочила и отступила чуть назад. Рука у неё опустилась в сумочку, словно там лежало оружие. Возможно, так и было. Но стрельбы нам тут не надо.

Я обратил внимание на второго жлоба. Это был высокий и крепкий мужик с длинными руками и вытянутым лицом, делавшим его похожим на лося. Он уже оправился от неожиданности и кинулся на меня, занося правую руку для хука — что может быть банальней⁈ Я выставил блок почти ленивым движением и тут же ударил в челюсть прямым ударом. Голова у длинного запрокинулась, и я развил успех, двинув ему кулаком в солнечное сплетение. Он упал назад, словно каланча, нелепо взмахнув руками. Его приятель поднял со стола голову и в ужасе уставился на меня. Его правая рука висела плетью. Я врезал ему его два раза по почкам, и он со стоном скатился на пол, опрокинув стул.

Я направился к замершему с кассовым терминалом официанту, попутно пнув долговязого носком ботинка в бедро, где находится болевая точка. Теперь пару дней будет хромать. Приложив карточку к терминалу, ввёл пароль и кивнул онемевшему от только что увиденной драки офицанту:

— Чек оставь себе.

К нам бегом направлялись секьюрити в красных куртках и с электрошокерами в руках. Мне было совершенно ясно, кого они намеревались утихомиривать. Уж конечно, не двух калек, валявшихся на полу. Вокруг со своих мест повскакивали перепуганные посетители. Некоторые кричали, требуя администратора. Откуда-то донёсся призывный вопль: «Полиция!» В нём слышались истеричные нотки. Кабанья голова взирала на побоище со стены в немом экстазе.

— Спасибо за оплату счёта, — машинально пробормотал официант. — Будем рады видеть вас в нашем заведении снова.

— Ты уверен? — спрятав кредитку в карман, я поспешил к Марине.

— Есть желание смотаться в полицейское отделение?

— Нет! — она с тревогой наблюдала за приближение охранников.

— Тогда понеслись! — я схватил её за руку, и мы побежали, переворачивая мебель и расталкивая посетителей.

Вдогонку нам неслись ругань и проклятия. Секьюрити усердно пыхтели, прорываясь сквозь учинённый нами бардак. Я толкнул дверь с надписью «Для персонала», и мы оказались в длинном коридоре, по которому навстречу нам торопливо двигались официанты с подносами. Они прижались к стене, пропуская нас и подняв повыше свои драгоценные ноши. Мы пронеслись мимо них, причём Марина успевала бросать на ходу: «Извините!». Один поворот — и мы на кухне, где из людей только два повара в комбинезонах. Они оторвались от своих занятий и проводили наш пробег изумлёнными взглядами.

— Не отвлекайтесь! Клиенты ждут! — крикнул я, прежде чем мы с Мариной влетели на склад.