– Я искал господина Чанга.

– Зачем? – Он наклонился близко ко мне, нож блеснул в руке.

Мне нужно было чем-то удивить его, застигнуть врасплох.

– Халбер послал меня. У меня есть новости.

Мгновенная пауза.

– Ладно – Он помог мне встать. – Он с верхними. Базарит.

Я изумленно открыл рот.

– Я Баф. Пшли. – Гордо размахивая простыней, он двинулся в северном направлении.

Мне следовало скрыться отсюда прежде, чем Раули нашел бы меня, и, все еще пребывая в ступоре, я позволил Бафу отвести меня на пост оонитов. Несколько солдат стояли на страже, издали были заметны их напряженные лица. Я двигался немного позади саба, надеясь, что если начнется стрельба, Баф будет поражен выстрелом первым.

Ситуация складывалась не самым лучшим образом. Еще в гостинице отец сказал мне, что он передал мой голографический снимок полицейским. Как только солдаты узнают меня, то незамедлительно передадут в руки мамы, и последствия этого будут ужасны. Но бежать было слишком поздно. Я тер лицо, размазывая по нему грязь.

– Писуля для мистра Чанга, – сказал Баф. – Где он быть?

Винтовка солдата повернулась в мою сторону.

– Кто это? – Его взгляд был полон отвращения. Я поспешил ответить:

– Чако. Я получил сообщение для господина Чанга.

– Сядь там – Затем обратился к Бафу:

– Убирайся отсюда.

– Белый флаг. – В голосе саба звучала обида. – Это – правило.

Солдат снял винтовку с предохранителя.

– Исчезни!

Баф поспешно растворился.

Я судорожно сглотнул и постарался как можно незаметнее собрать с земли побольше грязи, затем так же осторожно поднес руку к лицу.

Солдат включил свой телефон.

– Лейтенант? Это – Аффенс, с сорок первого. Какой-то нижний мальчишка, с сообщением для лица, ведущего переговоры.

Некоторое время он слушал ответ, затем продолжил:

– Бог знает, сэр. Он слишком молод, чтобы быть больше чем посыльным.

Снова он приник к трубке.

– Так точно, сэр. Сделаю.

Спустя несколько минут приземлился четырехместный вертолет, я наблюдал, как постепенно стихает вращение винтов.

– Сюда, нижний!

Я пробовал говорить с нужным акцентом.

– Куда мня повезеть?

С проклятием солдат толкнул меня в вертолет. Мы поднялись в воздух.

Спустя совсем немного времени мы приземлились на посадочную площадку башни. Я съежился. Если бы мама или отец были бы здесь, мне ничего бы не оставалось, как броситься с парапета. Я открыто не подчинился им; только то, что я нашел бы Джареда, могло хоть как-то оправдать мой проступок.

Два солдата зашли в вертолет, затем повели меня в башню. Пройдя длинный коридор, конвоиры открыли дверь в его конце, втолкнули меня внутрь помещения.

Педро Чанг, одетый в теплое поношенное пальто со множеством карманов, сидел здесь в одиночестве; распахнув воротник, он массировал себе грудь.

Любой может напрячься, получить право на доступ, очистить от снега неудобный поворот от вершины сетей и спуститься вниз по низкому склону на больших массивных лыжах новичков. На этих холмах лыжный патруль – немедленное нажатие клавиши, и лыжня проложена в стороне от вирусов и сбоев, претендуя на совершенство.

Более смелый может мчаться по скоростному спуску коллективного доступа, где на пути то и дело появляются изображения, сеть звенит от напряжения, страницы мелькают с головокружительной скоростью. Эти смельчаки проносятся сквозь запреты доступа, избегая ровных возвышенностей, к частично испытанным сетевым руслам. Никаких игрушек, предупреждений о грозящей опасности.

И все это сопровождается умеренными колебаниями общественного неодобрения. Все законно, проверено, не выходит за рамки приличия, безопасно.

Настоящие хакеры пренебрегают свободным доступом, безопасными спусками.

Я сказал нижним, что мне нужны мои сети. Если все сложится успешно, судя по моим предположениям, то я получу единый доступ или в лучшем случае более шестнадцати.

Ничего не вышло.

Мы разрезали дверь башни как масло. Два охранника встретили нас на полпути к лифту. Перед тем как рухнуть на пол под нашим натиском, они поджарили четырех нижних, вызвав этим ярость остальных.

Разумеется, у башен были надежные и хорошие системы защиты. Компы контролировали доступ, лифты, температуру в здании, свет и телефонную связь, располагаясь в диспетчерской, напоминавшей крепость, опять-таки находившейся под контролем компов. Стальные решетки были настолько прочными, что потребовалась бы сварочная горелка, чтобы прорваться сквозь них.

Кроме того, башни были огромными и шумными. В башнях вроде той, что я выбрал, располагались штаб-квартиры главных всепланетных фирм. Переполненные офисы напоминали ульи, где двадцать четыре часа трудолюбивые служащие-пчелы старались для своих боссов-трутней. Финансовые рынки были открыты круглосуточно, так что брокеры всегда могли осуществлять свои операции. Широкий компьютерный доступ был в моде, но, несмотря на сетевые возможности, корпорации, которые управляли миром, привлекали исключительно своих ставленников, рассчитывая на их поддержку.

Группа захватчиков вряд ли смогла приземлиться на крышу и вторгнуться незамеченной. Кто-то наверняка увидел бы их и вызвал полицию.

Башни были на сто процентов неуязвимы.

Хотя, может, и нет. Скажем, процентов на восемьдесят пять – то есть шесть дней из семи.

Сегодня было воскресенье, священный день отдохновенья не оскверняли работой; здание было фактически пусто, если не считать нескольких охранников. И где-то в другом месте в городе у полицейских хватало проблем.

Как только мы ворвались вовнутрь, остальное оказалось более чем просто. Сабы Раули позаимствовали два лазера у мертвых охранников. Двое других забаррикадировались в диспетчерской, отчаянно призывая на помощь полицейских. Мы убили одного, вынудив таким образом другого сдаться.

Как будто в церкви, я благоговейно прошествовал мимо банковских компов и принтеров-сканеров. Они были бы мои, если бы у меня имелись пароли.

И это оказалось просто. Я попросил, чтобы Раули узнал их для меня. Он улыбнулся, а через минуту притащил ко мне объятого страхом охранника. Две минуты спустя у меня в руках был код к сейфу и список паролей.

Ставший покладистым, охранник позвонил в полицию и сообщил, что сабов схватили и выдворили из здания.

Я заблокировал нижние этажи, спустил все лифты до нижнего уровня. Затем вызвал список арендаторов здания.

Разумеется, «Голографический мир». Пара моих дружков-хакеров поспособствовали бы системным сбоям, и я знал точно, где их искать.

Я надел лыжную маску, застегнул на молнию комбинезон и укрепил кресельный подъемник на сети. Издавая четкие приказы устройствам речевого ввода, стуча по клавишам, управляя окнами на полудюжине экранов одновременно, я дал о себе знать.

«Рольф? Фиона? Не хотите ли порезвиться?»

Я сомневался, что я войду в контакт с ними обоими; Фиона обычно не выходила в сеть до полудня.

После убийства последнего охранника мои нижние друзья стали вести себя нервозно. Дважды мне пришлось обратиться к Пууку, чтобы он перестал кричать на устройства ввода.

Я лениво просматривал список арендаторов: множество корпораций, больших и малых. Коммерческие отделы, аудиторские фирмы, Восточный окружной строительный департамент. Я поднял бровь. Теперь это стало возможным.

На 39-м этаже располагался Лондонский банк брокерских счетов – крупнейший в мире. Мог бы я войти туда?

– Пуук!

Он подпрыгнул на месте.

– Йоу?

– Есть работа для тебя Иди на тридцать девятый, там займитесь «В» офисом в коридоре «Л».

– Должен остаться с тобой.

– Ты, жопа с ушами, думаешь, что я сбегу куда-нибудь? Единственная причина, по которой я посылаю тебя, – потому что мне нужно находиться здесь.

– Не знаю, Джаред, – он заметно волновался. – Окромя того, не знаю, как сосчитывать номеры этажов в лифте. Или двери.