Неожиданно, без предупреждения, Рыболов отпускать другую руку Халба. Он наносит серию сильнейших ударов: раз-два-три! Живот, горла, яйца.

Халб опускается, но верхний сжимает его руку с ножом, как в тиски. Халбер становится на колени, одна рука поднята, другая сжата между ногами.

Медленно, безжалостно, Рыболов стараться вырывать нож. Наконец пальцы уступают.

Халб поднять голову, его рот искривлен. Нож ослепительно блестит.

Пальцы верхнего разжимаются. Нож падать на пол. Рука свободна, он шлепает Халбера раз, два. Треск, как гром. Голова главаря сабов качается, брызгать слюна. Снова – один, два.

Он отпускать руку Халба. Главарь сабов упасть.

Рыболов оборачиваться, пристально смотреть на племена. Делать шаг, они отступают, спотыкаясь друг о друга. Он тащить Халба, чтобы тот сесть к стене. Рыболов становиться на колени пред ним.

– Мне жаль, что я назвал тебя нижним.

Нет ответа. Халбер еще сжиматься, лицо красное. Голос верхнего медленный и четкий, будто он разговаривает с умалишенным.

– Я не вызывал оонитов. Я клянусь перед Господом Богом.

Ничего.

– Ты слышишь меня?

Неподвижный, истекающий кровью, Халб кивает.

– Где мой сын?

Истеры, чайны, сабы таращат глаза. Никто не говорить ни слова. Я сижу очень тихо, не имеет значения, Рыболов видеть меня так или иначе.

– Ты! Отвечай!

Я говорю неохотно:

– Пошел искать Джареда.

– Он был здесь?

Я киваю.

– Да. Звонить Чангу.

Халбер скрежетать:

– Заткнись, Пуук!

Безумный взгляд, Рыболов бросаться к Халберу, тащит его к ногам, швыряет его о стену.

– Ты, заткнись! Филип быть мой сын! Я его искать!

У меня челюсть отвисает, когда верхний говорит, как нижний.

Халб избит, но не побежден.

– Какое нам дело? Конец света.

– Просто остановите потасовку. Не стреляйте в солдат, отдайте лазеры…

– Мои люди мертвы! – Халб пытаться повернуться. – Неужели не понимаешь? Не можем сдаться после этого.

Рыболов говорит:

– Ладно, ты потерял нескольких бойцов. Так всегда происходит на потасовках. Конец!

– Долбаному верхнему наплевать…

– Дурак! Я стара…

Внезапна я понимаю.

– Халб, – говорю я настойчиво. – Он не знать. Скажи ему.

– Дерьм…

– Облей его! – Я бешусь. – Он не еще не слышать!

Рыболов оглянуться, затем посмотрел на нас.

– Слышать что? Говорите!

– Убили моих сабов! – Это как быть крик боли. Халб пытаться продолжить, задыхаться. Я говорю быстро:

– Солдаты-оониты поместить шланги с газам в туннели. Погибнуть все между Девять два и Сто десять. Для тысяч нижних это было убежище в туннеле. Все умерли.

– Нет. – Лицо Рыболова побледнеть.

– Они сделали это, верхний. Можешь убедиться глазами. Вонь становиться все сильнее. Тела повсюду, не осталось свободного места.

Трясущийся, он спускается к стене.

Я говорю:

– Видишь, Халб? Не знал.

Неожиданно истер парень прибавлять:

– Взорвали убежище, Вторая авеню. Мы прятали там детей. Когда мы их откопали, ни одного не остаться в живых. Халбер посылать нас в башню. Отомстим.

– Убежище чайнов гореть. – Темнокожий соплеменник, чьи глаза напоминать тлеющий огонь.

– Проникли на территорию лексов, как монстры ночью. Расстреляли всех, даже тех, кто пробовал убежать.

Один за другим, голоса прибавляют несчастья, пока верхний закрывает лицо руками.

Я спрашиваю:

– Ты знать о лазерах наверху?

Рыболов трясти головой.

– Я оставил башню этим утром. Они не помогли бы мне, я должен был найти…

– Мы спустились к Два три, я и Халб, и Раули. Лазеры крушить здания повсюду. Город гореть. Все.

– Это невозможно.

Халб взволноваться.

– Я звонил Джареду-верхнему. Он говорить лазеры станции орбитальный делают это. Флот оонитов. Ты что, не чувствовать дым?

Рыболов стонать.

Халбер бросить взгляд на свой нож на полу, но не двинуться с места.

Долгая тишина. Наконец Рыболов говорит:

– Это должно прекратиться. – Что-то в его тоне заставить меня дрогнуть.

– Ха. Солдаты согласятся?

– Скорее всего, нет. И правительство тоже. Мне понадобится… – Он прикусить губу, – Около четырнадцать часов. Не атаковать башни, пока я не сделаю то, что должен. – Его голос повыситься. – Слышишь меня, племя? Дайте мне время. Я пробую все уладить.

Лекс парень плюнуть.

– Почему мы поверить та?

– Потому что… – Рыболов глотать. Минуту спустя, его глаза блестят. – Я так сильно люблю моего мальчика… Это началось из-за Филипа. Адам Тенер и я прочесывали город, и моя жена была там… В течение недели я только бездействовал. Если он умрет, моя жизнь кончена.

– И?

– Я окончу искать. Ваши жизни важнее. Я остановлю лазеры.

– Как?

– Я пойду наверх. Я думаю, что знаю способ.

Халбер осторожно садиться на стул, яйца, наверное, все еще болят.

– Если ты остановить лазер, верхние вернуться, чтоб травить нас газом, как крыс в трубах. Отберут всю воду, которая есть, отправят кучу военных грузовиков и войска оонитов…

– Я знаю. – Рыболов говорить будта издалека. – Да, я знал долгое время. – Он дрожать. – Даже это я отдать тебе.

Он наклоняться, чтобы поднять нож.

– Если я смогу остановить лазеры, я остановлю все остальное тоже. Я знаю как. Я только надеялся… Мне жаль. – Он класть нож в руку Халба, скрещивает руки за спиной. – Убей меня сейчас, если не веришь мне. Или дай помочь вам, – Он закрывать глаза, поднимать голову, будто чтобы обнажить горло. – Убей, если хочешь. Не знаю, имеет ли это значение.

Халб взглянул на истеров и сабов, затем на нож. Я могу понять мысли о мести в его голове. Вдруг голос говорить пронзительно, мой голос:

– Никто его не трогать. – Я перед Рыболовом, защищаю, смотря взад-вперед. – Никто! – Я вынимаю собственный нож, блестящий и острый.

Кто-то хихикает. Я плюю, подавая сигнал о готовности к потасовке.

Халб говорит спокойно:

– Как долго, Рыболов?

– Дай мне время до середины утра. Лазеры будут остановлены… Или не будут.

Я смотрю в глаза Халба, умоляю. Он кивать. Несколько минут спустя Рыболов стоять на лестнице.

– Держи своих людей под землей. Рас-сре-до-точь их – ты знаешь, что это означает?

– Ага. – Халбер выглядеть мрачным.

– И помни, что лазерный огонь придет с юга со станции на экваториальной орбите. Низкие здания севернее башни должны быть сохранены.

– Ага.

– Храни телефон при себе, единственный, который я перекодировал. Не меняй его на другой; у них у всех разные коды. Я звоню, как только узнаю.

– Ага, ты позвонишь. – Халб выглядеть так, будта он не верить в это.

– Заберите Джареда Тенера с собой, если найдете. Его отец в отчаянии.

Я дергаю за рукав.

– Как его имя?

– Адам Тенер.

– Мистр Тенер? Фити звал его «Мистр»?

– Да.

– Он убит. – Немедлена я сожалеть, что сказать это настолько прямо, потому что Рыболов побелеть. Он стараться успокоиться.

– Почему вы убили его?

– Не мы. Он спустился, чтобы предупредить Сто десятый о газе. Фити нашел его с другими, с кровь вокруг рта.

Долгое молчанье. Голос Рыболова невероятно тихий.

– Откуда ты знаешь?

– Фити сказать мистеру Чангу по телефону.

– Почему Чангу?

– Он наш представитель.

Рыболов пробормотать что-то шепотом, перекреститься. Затем он перешел Четыре два площади, шагая по направлению к башням, пока он не раствориться в клубящемся дыме.

Один в номере «люкс» «Хилтона» орбитальной станции я в массировал лоб, надеясь облегчить ноющую, тупую боль, сковавшую мой череп. Это было больше чем безрассудством – решиться выдержать момент старта после недавно перенесенного сотрясения мозга. Однако я должен был оставить башню Франджи. Должен был оставить Нью-Йорк.

Я налил второй стакан виски, сделал еще один маленький глоток. Кажется, это не очень помогало.