Время – все, что у нас осталось. И его мало. Я старался не представлять обвиняющих нас мертвых.

В зале заседаний я ухмыляюсь верхней тетке, показывая гнилые зубы.

– Вы говорили?

Она сладким голосом ответила.

– Я полагаю, что все в порядке?

Рубен хлопнул ладонью по столу, с треском, который испугал всех:

– Ничего подобного.

Она даже не моргнула.

– Вас могут заменить, если вы считаете вашу работу неприятной.

– Как вы можете! – он говорил раздраженно. – Вы думаете, что господин Кан уволит меня по вашему совету? Мы посмотрим.

Их глаза встретились, и те, что опустились, были ее. Сдерживая боль, я ждал, слушая, изучая.

Рубен обратился ко мне:

– Есть ли смысл в дальнейшем диалоге?

Я только сказал:

– Вы слышали?

По крайней мере, он не старался притворяться. Кивнул.

– Кто это сделал?

– Полковник в Сто десятом прибыл с… нет. – Он медленно расправил плечи. – Вирц просил мое одобрение, и я дал его. Я ответствен. Ваши были… Мы думали, они…

Женщина Мэрион стучала по столу, получался громкий звук.

– Это к делу не относится. Что вы собираетесь делать с этим старым… этим человеком?

На экранах Физер и Торн наблюдали спокойно.

У тя нет обломка металла, Педро, иначе б ты вонзил его в надменное сердце генерала. Нет силы, чтобы обхватить пальцами его шею и сжимать до тех пор, пока он не станет похожим на нижних, лежащих в сабвее. У меня нет ничего, кроме слов. Думай, Педро Любой с кучей консервов сможет сделать хорошую мену, но потребуется нейтрал, чтобы торговаться без нее. И не просто какой-то нейтрал. Лучший торговец, когда-либо существовавший, безрассудный старик, который подстрекал отстаивать то, что может быть отвоевано.

Я прочистил горло.

– Хотел бы знать, сколько башен вы собираетесь потерять. Уже две будет трудно восстановить.

– Прошу прощения? – Глаза женщины были холодными.

Я снял пальто, будта приготовился остаться на долгое время.

– Хороший вид здесь. – Я указывал на окно. – Можете наблюдать клубы дыма, проплывающие мимо. – Я наклонился вперед. – Думаете, нация нижних собираться сдаться и умирать, только потому вы щелкнете пальцем? Сотни тысяч оставались по всему городу. – Я надеялся, что это правда. – И сейчас они действительно в бешенстве.

– Не пытайтесь нам угрожать…

– Факты это не угрозы. – Я сердито посмотрел на них. – Думаете, они не сказали мне, используя кодирование по телефону. Лучше приготовьтесь, потому что вы скоро потеряете… – Я сделал паузу, главным образом, чтобы сглотнуть, но также и для того, чтобы придумать то, чему они могли поверить.

Дверь внезапно открылась, и стремительно вошел презрительный майор.

– Сэр, – нижние ублюдки взорвали дамбу!

– Они что? – Рубен вскочил.

– Несколько минут назад. Этот грохот, что мы слышали… они разрушили дамбу за Уолл-стрит, вода поднимается и вот-вот хлынет. – Он уставился на меня с нескрываемой ненавистью. – Две гигантские волны примерно в пятьдесят ярдов высотой.

Я сцепил пальцы вместе, показывал им самодовольную улыбку.

– Посмотри на этого нижнего сукиного сына…

– Где нижние?

– Ни одного не видно.

На экране адмирал спросил:

– Каков ущерб?

– Вода поднимается, но люди не могут так быстро подняться выше. Уже затоплены фундаменты Фултона. Бог знает как справимся…

Эрнст Рубен резко оборвал:

– Я хочу видеоизображение с вертолета. Нет, ей-богу я схожу посмотреть. Организуете мне прикрытие, нижние где-то поблизости. Стрелять без предупреждения. Заседание прервано на час. Действуйте!

– Есть, сэр! – Грувс вышел большими шагами, генерал – за ним.

Я притворился улыбающимся ради верхней женщины. Людям, ждущим на экране, я сказал:

– Говорил вам, нижние в настоящем бешенстве. На что вы надеетесь?

Физер, единственный из них политик, встряхнул головой, будто он устал.

– Я убеждал их действовать спокойно, не спеша.

Ха, считаете, вы сможете обмануть Педро Теламона Чанга? Фэ. Я сдерживал порыв плюнуть. Торгуясь с нижними, было бы подходящее время для этого, но теперь…

– Добейтесь мир, пока это возможно, верхние. Наш следующий шаг будет хуже. – Я убрал злобу из моего голоса, – Все, что нам нужно, – вода, ради Христа. Вы можете себе представить, как это – не знать, откуда появляется питье, забыть о ванне, чистой воде для стряпни…

До этого момента равнодушный адмирал в экране возмутился:

– Мы потратили на это много времени. Мы ничего не можем сделать. А дамба была последней каплей. Ваши люди сами постелили себе постели, теперь они выспятся.

Я пожал плечами, задаваясь вопросом, о чем он толкует.

Лампочки телефона вспыхивали на пультах. Верхняя Мэрион нахмурилась.

Тогда как время шло, я приводил доводы в пользу воды, только чтобы что-то происходило. Было безнадежно для них делать предложение, любое предложение, которое дало бы возможность закончить эту разборку.

Я ничего не достиг, конечно. Не достиг бы, пока генерал не вернулся обсуждать. Телефон звонил упрямо. Вздохнув, женщина ответила. Лицо парня появилось на экране. Встревоженный, он прижимал трубку к губам.

Она слушала. Затем вдохнула.

– Мой бог, когда? До какой степени плохо? Только секунду, дай мне включить Рекса Физера. – Она осмотрела пульт, ударила по клавиатуре.

Мужской голос бормотал в микрофон:

– Мэрион, ты там?

Руки дрожать, она бросила поиски. Рекс и адмирал Торн на связи. Повтори для них.

– Известие из Лондона. Государственное казначейство ООН взломано. Хакеры были зафиксированы и кодированы, показания свидетельствуют, но пройдет много времени, прежде чем они вернутся в режим он-лайн.

– Проклятые нижние. – Физер скривил губы.

– Этим утром Казначейство начало распродавать золото – все, чем обладало, но когда сведения достигли их экранов, власти непосредственно узнали об этом. Как вы знаете, торговля автоматизирована. К тому времени, как был наложен запрет, они уже потеряли сотни миллионов.

Мэрион спросила:

– Вы можете отменить…

– Боже, дайте мне закончить. Помните – нападение хакеров в тридцать втором? Почти сотня лет наращивания защитных мер, но они сделали это снова. Миллионы налоговых файлов искажены из-за ложных данных.

Дверь открылась, и генерал вошел в комнату. Взгляд, который он бросил на меня, не был дружественным.

– В нижнем городе полная неразбериха.

Мэрион сделала ему знак замолчать.

– Слушай.

На экране бледный человек вытер блестящий лоб.

– Бог его знает, как хакеры справились с защитой. Все клялись, что не было пути, которым кто-нибудь… – Его телефон позвонил, и он показал пальцем женщине подождать. Он слушал, и плечи гнулись.

Когда он подключился обратно к нам, его голос быть словно у нижнего, пойманного в дверях на вражеской территории.

– Нью-йоркские акции опустились на пятнадцать сотен пунктов. Ордера на продажу ценных бумаг превосходят численно ордера на покупку, пять к одному. Генеральный секретарь отдал распоряжение закрыть рынок.

Кто подумал бы, что глупый верхний пацан обладает таким могуществом. Что-то не так с этим миром.

Нет времени раздумывать: мой момент настал. Я постучал по столу, сказал громко:

– Теперь, возможно, вы послушаете? Сколько еще вреда мы должны причинить? Обсудим условия. Мы разумные люди.

Дверь открылась. Мой любимый майор.

– Сэр, звонок из Ротонды.

Рубен взглянул на меня, пробормотал ругательство.

– Я приму звонок вне комнаты.

Верхняя Мэрион жонглировала тремя линиями, настойчиво говоря в трубку. Физер говорил с кем-то за экраном Только Торн, адмирал флота, сидел невозмутимо, ждал, как я.

Пару минут спустя Рубен вернулся, три солдата позади. Они полностью экипированы, оружие наготове. Позади них толпа офицеров теснилась в дверях.

Генерал говорил раздраженно и быстро.

– Это был Генеральный секретарь… – Он обратился к Мэрион: