– Моя королева, – тихо сказал он ей, заметив её золотые крылья в толпе остальных правителей.

Казалось, она его услышала, но не подала вида.

Начался приговор без суда. Правители стояли перед ним полукругом, смотрели на него так же загнанно и враждебно, как наверняка глядели на Тальрейна несколькими минутами назад.

Их звенящие от гнева и боли за свои народы голоса слились для него в один. Некромант закрыл глаза, чтобы хотя бы не видеть их лиц, но взгляды королей прожигали в нём дыры.

«Я заслужил это?»

– Мы, король…

–… лишаем Эдиона нер Найтли из Ариеса, помощника архимага Тальрейна…

–… его магической силы.

Некромант открыл глаза. К нему подошёл парень-раб. Тот самый нахт, которого он освободил.

– Вот так ирония судьбы, – пробормотал Эдион попытавшись поймать взгляд парня, но тот старательно отводил глаза. – Следи за моей магией, парнишка. Иногда я буду её звать по привычке.

Бывший раб растерянно кивнул, вся так же не решаясь посмотреть на своего освободителя. Некромант вдруг понял, что этот мальчишка просто оказался единственным нахт во всей округе. И сейчас его заставят забрать два дара, хотя невооружённым глазом видно, как претит эта мысль самому парню.

– Они приказали, – негромко сказал раб, будто Эдион всё ещё был его владельцем. Он оправдывался.

Некромант нервно дёрнул уголком губ, ничего не сказав.

Перед ними вперёд вышел химмель. Поскольку полукровка не следил, кто из королей ему выносил приговор, то не мог точно утверждать, которой страной правил этот представитель народа Небес.

У него были серебряные крылья и странные глаза такого цвета, которого Эдион раньше никогда не видел. Этого цвета нет в природе, такой оттенок невозможно описать.

Сердце некроманта тяжело забилось, когда он понял, кто перед ним. Этот химмель стоит выше всех королей вместе взятых.

Создатель.

Некромант обречённо повесил голову, ожидая своего приговора.

Однако цепи, сковывавшие его руки и ноги, вдруг исчезли. Он упал на колени, но не пытался встать, потому что схватка с Талейраном и потеря крови всё ещё давали о себе знать.

Демиург сказал лишь:

– Отпустите его и не вините.

И исчез, оставив правителей и Эдиона в замешательстве в одном из залов злосчастной крепости.

***

– Это моя история, – закончил свой рассказ Генри.

– Мда. И вот чего тебе стоило это всё с самого начала рассказать? – сварливо спросила, старательно пытаясь подавить зевок.

– А ты наверняка стала вести себя как Шекспирниэль.

Я оскорблённо поперхнулась воздухом. Рассказ учителя занял два часа, солнце уже успело сесть. Мы сидели на кухне, попивая чай и поедая кекс с цукатами. Этот вечер похож на все предыдущие за исключением необычайно серьёзной темы разговора.

И вроде бы можно оправдать скрытность учителя, но было немного обидно. Самую малость.

– Ты же герой.

– Ты мне веришь? – спросил мужчина. Он неуютно поелозил на стуле, всё время будто опасаясь, что я сейчас начну орать и кидаться в него столовыми приборами.

Тяжело выдохнула, подперев подбородок кулаком. И вот что мне делать? А надо ли что-то делать вообще? Пусть Эдион, пусть Генри, мне плевать. Я это уже давно поняла.

Посмотрите на него. Всего пару-тройку недель назад мой учитель выглядел, как двадцатилетний парень, а сейчас кажется тридцатилетним мужчиной. Несколько столетий для него стоили того, что я сейчас сижу с ним за одним столом и дышу одним с ним воздухом. Я жива благодаря этому полукровке. Будь он таким ужасным, не пошевелил бы и пальцем.

– Верю, – сказала, даже не задумываясь.

Мысленно сравнивала его слова с тем, что прочла в той книге в королевской библиотеке. Всё идеально совпадало, как кусочки хитрого пазла.

– Но есть один вопрос. Я – потомок того самого раба, который забрал силу Тальрейна? Моя… та тьма – его?

Эдион откинулся на спинку стула. Ему нужно несколько секунд, чтобы ответить:

– Да. Но если ты считаешь, что только это стало причиной того, что ты мне важна, то поверь, это не так.

В это поверить уже немного труднее, но я стараюсь. Что-то мне подсказывает, что маркиз нер Стоунхаус должен был прекрасно знать о моей тьме. Вернее, о тьме Тальрейна. И я была нужна дяде только из-за своей магии.

– И что будем делать? – поинтересовалась, глядя в окно на наш тёмный сад, покрытый снегом.

– Ты будешь учиться. – Голос Генри стал твёрже. – И будешь стараться забыть о тьме Тальрейна.

– Но зачем? Генри, наверное, мы сможем прекратить вторжения гросок раз и навсегда! Неужели ты этого не хочешь?

– Хочу, но это слишком опасно.

Я непримиримо сложила руки на груди. Вот теперь я точно знаю, что храню силу опаснейшего вампира в этом мире, а мне говорят просто забыть о ней. Сделать вид, что никакой тьмы, из-за которой гроски прилетают в наш мир, и не существует.

Нет, Эдион. Даже не надейся, что я спокойно буду сидеть, сложа руки.

– Я же знаю, что у тебя есть идеи, как снять проклятие с нашего мира. И поверь, охота на нежить не менее «безопасное» занятие. Умоляю, давай хотя бы попробуем?

– Виви, – простонал Генри, протирая лицо руками. – Ты не успокоишься?

– Нет.

Учитель негодующе сверкнул на меня своими мудрыми глазами.

– Мне плевать на весь мир. А вот ты можешь пострадать, тогда я себе этого не прощу.

Я ободряюще сжала его руку.

– Вторжения гросок столь же опасны. Охота на умертвий и призраков – тем более. Работа у нас такая.

Эдион раздражённо рыкнул. Улыбнулась, поняв, что он сдался под моими уговорами.

– Демиург меня всё-таки наказал. Ну почему единственная, кого я полюбил, так рвётся рисковать собой?! – Он досадливо поморщился. – Тебя не отговорить?

– Нет.

Он смерил меня холодным взглядом, явно призывая меня к здравому смыслу, однако никаких успехов не добился. Я была непреклонна.

– В таком случае, я требую от тебя три безукоризненных исполнения моей воли, – медленно протянул он, словно это было нечто угрожающее.

– Клянусь, – фыркнула я, призывая магию в свидетели.

Между нами вспыхнула руна магической клятвы. Учитель мгновенно оживился и загадочно улыбнулся.

– Вот попозже, я тебе скажу, чего хочу.

Пусть я прекрасно знала, что он никогда не причинит мне вреда, а всё-таки насторожилась. Но слово не воробей и другого пути нет.

Сколько носителей сменил дар Тальрейна? Когда его уже используют, чтобы прекратить ужасы вторжений? Мы постараемся.

What would they say, what would they do?

Would it be trouble if they knew?

I'm trying hard to make you see

All that you are is all that I need

I know that it's a secret

And that I gotta keep it

But I want the lights on

Yeah, I want the lights on

And I don't want to run away anymore

Leave the lights on, leave the lights on

Трек Meiko – Leave the lights on

Генри рассказал мне также о той штуке, которую у него похитили. Это оказался артефакт самого Тальрейна. Кольцо из белого золота с ониксом.

– Только я знал, где именно он хранил свой артефакт. И решил, что лучше заберу его с собой. Никто не мог знать, что он у меня кроме самого Тальрейна или его потомка или самого верного союзника. – Лицо учителя было мрачнее тучи. Он чистил свою лошадку, а я лежала на спине Бурого, лениво заплетая его гриву в косички.

– Как думаешь, Таль потомок Тальрейна?

– Не могу сказать наверняка, но знаю вот что – Таль мечтает снова стать магом. Ранее он был неплохим водным колдуном, но болезнь отняла у него дар. Не обидно ли? Такой талант судьба угробила! И этот красавчик теперь жаждет вернуть себе потерянное. А раз уж действительно речь идёт о родстве с Тальрейном, что вполне возможно, то есть парочка способов забрать магию предка себе. А чем не вариант? Сильнейший дар, вполне подходящий Талю. Соблазнительная цель, а влияние ер Даркхауса достаточно велико. Я не преувеличиваю, ему это по силам, и он сам это понимает.