Некромант пока ничего не говорил. Слегка коснулся кончиками пальцев моих крыльев. От него шло приятное тепло.

– Так вот о каких крыльях ты меня спрашивала, – тихо прошептал он. – Раскроешь?

Я повиновалась просьбе, стараясь ничего не задеть, раскрыла крылья. Правое не раскрылось полностью, оставшись немного согнутым. Что в целом было едва заметно.

Мне так и не удалось понять, как Генри относится к перепончатым конечностям у меня на спине. Тоже считает, что ничего уродливее никогда не видел? Или мои крылья уже исправились достаточно, чтобы быть в какой-то мере симпатичными? Его не испугают когти, зловеще сверкающие в полумраке?

Уверенность, обретённая мною вчера перед балом, когда я рассматривала крылья, с каждой секундой тишины таяла как льдинка на жарком солнце.

Я почувствовала, как немного шершавая ладонь Генри поглаживает по краешку крыла, очерчивая золотистые узоры. Его прикосновения казались удивительно приятными. Но осадок и страх от молчания Генри терзали меня изнутри.

Не выдержав, спросила:

– Будешь смеяться?

Рука замерла.

– Нет. Ви… – В его голосе слышалось восхищение, от которого могли подкоситься коленки. Дыхание Элтона слегка шевелило мне волосы, но учитель не обращал внимания на близость, любуясь мною и моими крыльями. – Они же прекрасны!

От одних этих слов мне стало гораздо лучше. Внутри разлилось тепло, уничтожая все мои страхи. Оно приятной лавой согрело моё самолюбие, чего со мной ранее никогда не происходило. Даже на комплименты Дамиана я не реагировала так, как сейчас на слова Генри.

– Спасибо.

Je remue le ciel, le jour, la nuit

Je danse avec le vent, la pluie

Un peu d'amour, un brin de miel

Et je danse, danse, danse, danse, danse, danse, danse

Et dans le bruit, je cours et j'ai peur

Est-ce mon tour? Vient la douleur

Dans tout Paris, je m'abandonne

Et je m'envole, vole, vole, vole, vole, vole, vole

Трек Indila - Dernière danse

– Ого, – присвистнула я, разглядывая нарядного Генри. – Куда это ты такой красивый?

Впервые вижу одетого с иголочки учителя. Он ещё и модно подстричься успел! Если бы не юное лицо, смело бы сказала, что этот ворчливый некромант какой-нибудь сказочный принц, которому будет суждено спасти благородную леди.

– Эта ужасная неделя подходит к концу, – пропел Генри. Остальные наши соседи тоже косились на него с подозрением. Один ведьмак вообще едва сдерживал смех.

– Сегодня праздник Небес? – переспросила я. – Так быстро…

– Да причём тут праздник? Аурум идёт сюда!

Древняя королева не едет в Шеррентаг, а идёт сюда. Именно сюда. Теперь наши соседи обалдело пялились на нас, не скрывая того, что беззастенчиво слушают наш разговор.

– Как? Уже? Прямо сюда?! – опешила я.

– С минуты на минуту, – нетерпеливо ответил Генри, наматывая круги вокруг двух диванов и одного кресла.

– А откуда вы вообще знакомы? – спросила я.

Генри наградил меня взглядом «мои тёмные делишки, я тебе ничего не скажу», промолчал. Я сдержала разочарованный стон. Как же меня раздражают его умалчивания!

Раздался стук в дверь, словно подтверждая слова некроманта.

Защитники переглянулись, перекрестились и слиняли в свои комнаты, почему-то не желая показываться на глаза венценосной персоне. Я тоже поторопилась смыться, но Генри проворно заступил мне дорогу в комнату. Посмотрела на учителя загнанным зверем, однако, тот не впечатлялся.

– Ты это куда? Не волнуйся, я знаю Аурум целую вечность. И ей наверняка будет приятно с тобой познакомиться.

Меня «ненавязчиво» пропихали к выходу. Генри открыл двери. А там…

Думала, к нам придёт как минимум отряд гвардейцев-химмель, фанфары и барабаны. А на деле напротив нас стояла красивая женщина. Её каштановые волосы не совпадали по цвету с золотыми крыльями. Это только доказывает её возраст. И, если верить легендам, Аурум – дочь Создателя… то есть, ей столько же лет, сколько нашему миру. Помимо прочего, она королева Ариеса, сильнейшего и богатейшего государства на планете.

Я сделала изящный (уж это-то я умею) реверанс. Не растерялась на этот раз!

А королева, счастливо улыбнувшись, смела моего учителя в дружеские объятия.

Видимо, они действительно хорошо знакомы, но их отношения не заходят дальше дружбы. Скорее так друг другу улыбаются брат и сестра.

Кстати…

Нет-нет, что за мысли? Генри, конечно, из Ариеса, полукровка, но никак не родственник дочери демиурга.

– Сколько лет не виделись? – воскликнула золотая химмель. Она вся светилась от радости.

– Двести, если не ошибаюсь.

Я пошарила взглядом по полу. Так, куда там упала моя челюсть?

– О, – не вовремя заметила меня Аурум. – А кто эта милая девушка?

– Это Вивьен. Моя ученица, причём очень талантливая, – приосанился некромант. Теперь челюсть упала у древней королевы.

– Как это? Вивьен, ты некромантка?

– Да, Ваше Ве…

– Без величеств, – отмахнулась химмель, по-доброму мне улыбаясь. – Подумать только, ты первая известная мне Защитница.

– Помимо прочего, – прочистил горло Генри, – она тримаг.

Вот теперь Аурум точно в ступоре. В итоге она прошла к дивану и села, жестом пригласив нас присоединиться. Учитель сел рядом с ней, а мне ненавязчиво предложил выйти куда-то погулять.

Намёк принят. Мне сказали только познакомиться, а не рассчитывать на долгую беседу с чашечкой чая.

Я максимально быстро и максимально вежливо распрощалась, юркнула в свою комнату одеваться.

***

Наконец-то выпал первый снег. Правда, он почти сразу таял. Я шла, пиная сухие листья и мысленно напевая незамысловатый мотив. Ксен не ответила на моё предложение прогуляться.

Ещё раз сделав круг почёта вокруг прудика с утками, направилась назад в корпус. Сдам тот романчик в библиотеку. Я его даже не открывала, да и настроения читать нет.

В библиотеке, как ни странно, я обнаружила Ксен. Она лежала на диване, положив открытую книгу в качестве подушки. Кто-то дал ей клетчатый плед. Теперь ясно, почему она не ответила не моё предложения прогуляться. Рядом с ней уже крутилась знакомая мне компания, только София где-то отсутствовала.

Каз с хитрой ухмылкой достал из кармана маркер и наклонился над магичкой с понятными намерениями.

– Я напишу на твоей могиле «Погиб от глупости», – мимоходом пообещала я, выискивая глазами Лоуренса.

Маг земли подпрыгнул от неожиданности, повернулся ко мне, пряча маркер за спину. Ксен как раз проснулась и, собственно, прекрасно видя маркер, фыркнула.

– Привет, Вивьен! – слишком уж радостно воскликнул этот прохвост.

– Привет, – криво улыбнулась я.

Ксен прошептала какое-то заклинание. Перед ней в воздухе замерли огромные дробные уравнения и неравенства. Цифры замелькали, с молниеносной скоростью в воздухе плавали графики. Я заворожённо смотрела на магию теоретиков. Интересно, а обычные примеры она с какой скоростью решает?

Но результатом колдовства стал очень правдоподобный живот Каза, отросшие волосы и розовое платьице. Ксен отпихнула его от дивана и встала.

Маг земли, подумавший, что ничего не произошло, облегчённо выдохнул.

Мы с Юрием, Ларисой и подошедшей Софией старательно тряслись от сдерживаемого хохота.

Вскоре Юрий, Каз и Лариса ушли.

Мы с девушками остались втроём.

– Ты здесь всю ночь была? – спросила я у Ксен, гадая, застала ли она меня вчера вечером.

– Нет, я утром пришла, – зевнула теоретик.

– Мы вдвоём пришли, – призналась София. – Я искала свою книгу, а Ксен что-то делала тут… дрыхла.

– А это откуда? – спросила Ксен, двумя пальцами подцепив плед.

– Это моё, – послышался голос библиотекаря, и вскоре показался сам Лоуренс. У меня невольно приподнялась бровь. А ведь только слепой не заметил бы, как этот мужчина смотрит на Ксен. С обожанием.