Руа нахмурилась и прошлась вдоль полок, ее глаза скользили по корешкам вверх и вниз.

– Я ищу одну книгу.

– Энциклопедию? – голос Бабы Морганны звучал тепло, и Руа поморщилась. Она пробежалась пальцами по полке и проговорила:

– Нет. Книгу заклинаний, которую тебе передали синие ведьмы.

Баба Морганна сдвинула брови.

– Я ничего не знаю об этой книге.

Анерин повернулась к Верховной жрице, а Руа открыла рот.

– Что?

– У нас есть несколько древних книг заклинаний красных ведьм, которые пережили осаду Ексшира… Не думаю, что мародеры представляли их ценность…

– Синие ведьмы говорили, что отдали книгу тебе, – оборвала ее Руа, гнев душил ее. Баба Морганна подняла глаза к потолку, словно пыталась вспомнить что-то, и сказала:

– Я говорила с Бабой Аиру только однажды – мы использовали пламя свечей. Так вот, о книге она мне ничего не сообщила.

Руа сжала кулаки, чтобы не начать ломать книжные полки, и зашипела:

– Они солгали мне.

Верховная жрица сложила руки на животе.

– Мне жаль, что они не доверились тебе, моя Скворушка. – Морганна шагнула ближе к Руа. – Но они пережили ужасные вещи, и отдать свою священную книгу фейри… Должно быть, это было невозможно.

– Мне нужна эта книга, чтобы снять проклятие, – прохрипела Руа. Она изо всех сил пыталась выровнять дыхание и усмирить кипящий гнев. – Я ведь пытаюсь им помочь!

К Руа подошла Анерин и обратилась к Бабе Моргание:

– А мы можем взглянуть на ваши книги заклинаний? – Ее мхенбик был очень плавным, слова перетекали друг в друга, как в ифике, и речь ведьмы звучала похожей на речь фейри. – Может, заклинания ведьм похожи?

– Конечно. – Верховная жрица достала с полок три тяжелых тома и положила их на стол. – Но заклинания каждого ковена уникальны. Вам понадобятся точные слова, которые использовали те, кто наложил проклятие. Только тогда его можно будет снять.

Руа уже собиралась вновь начать проклинать синих ведьм, но ее прервала Анерин.

– Все же стоит взглянуть. – Она села за стол и открыла первую книгу, а затем подняла взгляд на Верховную жрицу. – Спасибо за помощь, Баба. Ничего, если мы немного посмотрим книги?

– Да, конечно, – ответила Баба Морганна. – В любом случае наша экскурсия окончена.

Взгляд жрицы остановился на Руа.

– Надеюсь, ты была рада видеть, как хорошо тут нашему ковену.

– Да, это просто прекрасно, – отрывисто проговорила она.

Баба Морганна улыбнулась, однако ее глаза были печальны.

– Мы старались стать семьей для тебя, Скворушка. – Руа подняла глаза на Верховную жрицу. – Мне жаль, что у нас ничего не вышло. Лисы, пытающиеся вырастить волка? – вот кем мы были. – Морганна прикрыла глаза и продолжила: – Надеюсь, со временем тебе будет не так больно приходить сюда, к нам.

Руа опустилась в кресло, плотно сжала губы и кивнула. На шее затянулась невидимая петля. Баба Морганна прекрасно все видела: она знала, как тяжело было Руа расти вместе с ведьмами. Они пытались ей помочь, но у них ничего не получалось. И Руа не представляла, что с этим делать. Чувство вины захлестнуло ее с головой – красные ведьмы делали для нее все, что было в их силах, но этого оказалось мало. Она знала, что должна была испытывать к женщине, вырастившей ее, благодарность, а не злобу.

Когда Баба Морганна ушла, Руа уперла невидящий взгляд в книгу перед собой. Воспоминания из детства мелькали перед внутренним взором – чаще всего она ощущала одиночество, осознавала, что отличалась от ведьм. И эти эмоции были зародышем той тьмы, что расцвела в ней сейчас.

Волчица, воспитанная лисами.

Анерин открыла лежавшую перед Руа книгу.

– Я бы спросила, все ли с тобой в порядке, но и так знаю, что нет.

– Хотя должно быть иначе, – пробормотала Руа.

– Когда меня отдали Ренвику, – начала Анерин, и Руа посмотрела на нее, – другие ведьмы меня возненавидели. Я могла развивать свои умения по своему усмотрению, а не под ножами или пламенем. Меня пощадили, за это меня ненавидели.

Анерин пролистнула пару пожелтевших страниц и продолжила:

– Фейри обращались со мной, как с собакой. Если бы не Ренвик, было бы еще хуже. Тем не менее они плевали на меня и пихали, когда он не видел. Я боялась оставаться наедине с ними, я всего боялась.

– Мне так жаль, – прошептала Руа. Ей показалось, что у нее горит лицо, что-то давило на глаза изнутри. Наконец она глубоко вздохнула, прогоняя непрошенные слезы.

– Но я тоже постоянно испытывала гнев, и мне было не легче.

– Почему?

Синяя ведьма подняла на Руа глаза – в них плескалась их общая боль.

– Мне не на кого было его направить.

– Я могу направить гнев на Валорна, – прошипела Руа, быстро листая книгу заклинаний. Никаких проклятий там не было: это были простые защитные чары, обереги и ритуалы очищения. Тут не было ничего о том, как контровать разум ведьмы.

– Балорн – не причина твоей боли, Ру. – Анерин закрыла тяжелую книгу и взяла следующую.

– Я знаю, – пробормотала Руа, захлопнув свою. Она потерла переносицу и продолжила: – Но мне все равно будет приятно убить его.

Анерин ухмыльнулась, проводя пальцем по коричневым страницам.

– Никогда раньше не видела книг фиалковых ведьм.

Руа наклонилась, изучая страницу. Рядом с отпечатанными изображениями цветов и трав были нацарапаны заметки. Вверху надпись на мхенбике гласила: «Утопление на суше. Заклинание удушья».

– Боги, а я думала, они только и могут, что делать духи да свечки, – прошептала Анерин, перелистывая страницы с проклятиями и сглазами, всевозможными недугами, расползающимися под кончиками ее пальцев. – Они были довольно злобными для тех, кто любит всюду рисовать фиолетовые цветочки, – хихикнула Анерин и захлопнула книгу. – Но это не поможет снять проклятие. Нам нужна книга заклинаний синих ведьм.

– Теперь путь в Рэвенпорт заблокирован. – Руа подумала о лавине, которую сама и спровоцировала, и внутри нее вновь проснулось чувство вины. – Чтобы добраться туда, уйдет несколько дней.

– Я пойду с тобой, – предложила Анерин. – Правда, не факт, что они послушают меня. Думаю, я им нравлюсь еще меньше, чем ты.

Руа прислонилась к подруге и заговорщически ухмыльнулась:

– Меня ненавидят и ведьмы, и фейри.

Анерин в ответ захихикала:

– Мы должны сделать значки с этой фразой!

Какой же странной парочкой они были! Но, хоть боль от воспоминаний не утихала в Руа, теперь она не мучилась от нее в одиночестве.

Солнечный свет бил в окна храма Ексшира, подсвечивая белоснежные стены. А красные ведьмы наблюдали за тем, как Руа опускается перед ними на колени. Ее била такая сильная дрожь, что казалось, она вот-вот потеряет сознание. Сердце Руа колотилось в горле – да так быстро, что она задыхалась. Руа приготовилась к удару меча, ждала, когда металл вгрызется ей в шею – и это могло произойти в любую секунду. Мочевой пузырь подвел ее, и теплая жидкость потекла по ногам. Руа молилась, чтобы эта пытка поскорее закончилась, и глядела на ведьм влажными от слез глазами. Те безмятежно улыбались, ожидая ее казни.

Руа подскочила на кровати, жадно втягивая воздух. Ее сердце билось в груди так громко, словно кто-то стучал в боевой барабан. Руа уставилась в темноту: благодаря лунному свету, пробивавшемуся сквозь тяжелые шторы, и зрению фейри она смогла различить очертания мебели.

Она была в замке Ексшира. Здесь Руа должна была найти успокоение – под свежим слоем толстого мрамора и наспех созданным декором лежали руины когда-то родного дома. Она тут родилась – и все ее предки тоже родились здесь. Однако Руа везде мерещились тени – именно здесь были убиты ее родители и Ривитус, здесь погибли все их придворные. И здесь ей не удастся избавиться от преследовавших кошмаров.

Вновь вспомнив о сегодняшнем сне, Руа откинула одеяла и почувствовала что-то теплое между ног. Вздохнув, она присмотрелась и разглядела на простынях кровь. С этой поездкой в Ексшир она совсем забыла проследить за менструальным циклом. Быстро прикинув даты в уме, Руа кивнула – «дни» пришли вовремя.