Неожиданно для себя я задремал. А позже погрузился в глубокий сон.

Глава 20

Я находился в небольшом квадратном помещении без какой-либо мебели. Стены вокруг состояли из серых металлических пластин с заклепками по краям. Были тут и окна – прозрачные прямоугольники, едва заметно отражающие мой силуэт. За стеклом я мог разглядеть очень странное пространство – уходящая вдаль однообразная светло-коричневая пустыня внизу и голубоватое небо – вверху, с двумя некрупными лунами. Двери нигде не было. Как я попал сюда – загадка. Да и вообще куда – сюда?

Я повернулся вокруг своей оси, но куда бы ни глянул – передо мной оказывалась стена с окном и пустынным пейзажем за ним. Все это походило на какой-то сон или видение, но в то же время отличалось от него. Окружение ощущалось как настоящее, хотя интуиция твердила, что это не так. Я отлично помнил, что совсем недавно находился у себя в жилой секции в комплексе проекта «Даггер» на Земле. Но как я тогда попал сюда?

– Приветствую тебя, Алекс, – раздался незнакомый голос за спиной.

Я обернулся. У окна стоял человек в светлом балахонистом одеянии с какими-то угловатыми рисунками на рукавах и накинутым на голову капюшоном, какие обычно носили жители пустынных планет. Лица видно не было.

– Узнаешь пейзаж за окном?

Я нахмурился. Спросил:

– Кто ты?

Незнакомец не спешил отвечать. Он смотрел на меня, хотя себя показывать по-прежнему не собирался. Я не видел его глаз, как и всего лица, но почему-то был уверен, что он сейчас пристально разглядывал меня.

– Эта планета называется Руфус. Слышал о ней?

– Кто ты такой? – отчетливо повторил вопрос я.

– Песчаный мир, который колонизировала еще старая Федерация, но который после раскола перешел во владения Империи. Это моя родина.

– Очень познавательно, но…

– Но не имеет смысла, верно? – ухмыльнулся незнакомец. – Согласен с тобой, Алекс. Но, знаешь ли, я уже давно лишен возможности вернуться к себе домой, поэтому мне приходиться довольствоваться иллюзией. Да и Руфус – не самый приветливый мир, если честно. Средняя температура – шестьдесят градусов, постоянные пылевые бури и нападения жуков – все это, знаешь ли, не придает желания оставаться на ней до конца жизни. Да еще с моей болезнью… хм… впрочем, ладно. Что-то я не туда русло разговора увел.

Так все-таки все это иллюзия!.. Предсказуемо.

– Точно, – кивнул я. – Ты хотел представиться, и попутно объяснить, как я сюда попал.

– Интересно, да? – снова ухмыльнулся незнакомец. – Ну признай уже, что ты впечатлен.

– Да, черт возьми, я просто обескуражен, – развел руками я. – Это что, сон? Какое-то наваждение? Галлюцинация?

– И да, и нет, – пожал плечами незнакомец. – Это нечто среднее между виртуальной реальностью и пси-иллюзией, в которую ты попал, находясь в пограничном состоянии сознания. Поэтому тебе все происходящее и кажется таким настоящим, хотя мозг вполне отдает отчет, что подобное невозможно.

Я снова нахмурился. Спросил:

– Кто ты, мать твою, такой?

– Я тот, кто изобрел комплекс нейроимплантов, благодаря которым ты стал сильнее и способнее, а главное – смог выжить.

– Профессор?

Незнакомец засмеялся, и в голосе я уловил нотки едва скрываемого безумия. Когда смех спал, он покачал головой и проговорил:

– Меня всегда путают с ним… Профессор, профессор… Хотя что тут скрывать, настоящий профессор именно я.

Не знаю, в пси-иллюзии я находился, в виртуальной среде или в шизофреническом бреду, но мысли мои начали путаться.

– Начинаю понимать, – начал вслух рассуждать я. – Профессор сейчас в коме… Но так как он псионик, то вполне мог проникнуть в мою голову. Наверное. Тогда, получается, что я сейчас разговариваю напрямую с его сознанием?..

– Ты сообразителен, – сказал незнакомец. – И это только к лучшему. Тебе будет легче выполнить задание.

– Какое еще задание? – снова нахмурился я.

– Ты должен помочь Девяносто Девятому, а заодно и мне.

– Девяносто Девятому?

– Ах да, я тебе не сказал, это я его так называю. Девяносто Девятый. Долгая история, откуда взялось это прозвище, но уверяю, что никто его не знает. Для тебя он просто профессор Шой Рогинев. Пускай так и остается.

Непонимания стало еще больше. Этот незнакомец вел себя максимально странно. На профессора он вообще похож не был ни поведением, ни манерой речи. Говорил о нем в третьем лице. Появилось четкое ощущение, что меня хотят обыграть. Но что это за игра, кто – остальные игроки, и какая награда ожидается в конце?

– И кто же тогда ты такой, черт бы тебя побрал? – снова задал надоевший даже мне вопрос я.

– Скажем так, я другая сторона профессора. То, что он скрывает в тени. Но при всем при этом я – его лучшая часть.

– У него что, раздвоение личности?.. Слышал я, что все гениальнее ученые – сумасшедшие, – предположил я.

– Ну если тебе так удобнее воспринимать действительность, то пусть будет так, – согласился он.

– Если так, то откуда все это?.. Планета Руфус, ностальгия по пустыне… Он все это придумал?

Незнакомец снова усмехнулся, вздохнул, но отвечать не стал. Вместо этого спросил:

– Ну так что, ты готов к заданию?

– В чем оно заключается?

– Как ты сам верно подметил, Девяносто Девятый сейчас находится в коме. Слишком уж много электрических разрядов нам пришлось перенести. Поэтому протокол возрождения зациклился. Его нужно перезапустить вручную, а чтобы это сделать, необходимо воздействовать на тело новыми электрическими разрядами в определенной последовательности. Первый разряд должен быть слабым, второй – средним, а уже третий – максимально сильным, на грани смертельного. Но до этого тебе нужно будет вколоть ему инъекцию кровяного раствора. Его формулу тоже разработал я.

– Стоп! – выставил ладони вперед я. – Ты сказал, протокол возрождения… Неужели у профессора тоже установлен нейроимплант?

– Конечно, – всплеснул незнакомец. – А ты думал, что он такой одаренный от природы?

– Ну я подозревал, что не все так однозначно, конечно… Слишком уж он быстро двигался.

– У него стоит «Богомол», разработанный, кстати, тоже мной. Он более примитивный, с кучей недоработок и уязвимостей. Хотя за последние годы я и исправил много чего, но до идеала ему еще далеко.

– Разработанный тобой? Но как такое возможно? Ты же его шизофрения…

– Долгая история, – махнул рукой незнакомец. – Да и неважно это. Сейчас тебе нужно сосредоточиться на задании. Это главное.

– Боюсь, это не получится, – покачал головой я. – Профессора изолировали. Никого к нему не подпускают.

– Ты должен что-то придумать, – не отступал от своего незнакомец. – Тем более ты должен знать: мы в долгу не останемся. Когда ты его разбудишь, мы выдадим тебе награду.

– Какую? – снова нахмурился я.

– Энергоблоки. Сколько угодно. Вернее, столько, сколько уцелело после налета. С их помощью ты сможешь развить свое тело.

– Вот как? – повел бровью я. Сразу вспомнилась та шестигранная штуковина из презентации Шоя Рогинева, о которой он говорил, как о пассивном получении энергопотенциала.

– И на сколько энергоблоков я смогу рассчитывать?

– Слишком рано начал торговаться, – усмехнулся незнакомец. – Я же сказал, получишь столько, сколько уцелело. Налетчики устроили в нашей лаборатории разгром, наверняка повредили и похитили часть оборудования. Но кое-что у нас было припрятано для экспериментов. Так что свою награду ты получишь точно.

– И сколько у меня времени?

– Сколько угодно. Но чем раньше ты это сделаешь, тем лучше. Возможно и такое, что протокол перезапустится сам, но до этого момента пройдут дни, недели, а, может, и месяцы. А Девяносто Девятый мне нужен активным уже сейчас. Да и всем остальным он тоже нужен. Я могу управлять его телом без него лишь отчасти, да и кроме этого есть и другие трудности, поэтому он нужен мне полностью функционирующим.