Едва я добрался до раздела «Протоколы», как в комнате раздался громкий звонок. Исходил он от голоприемника на столе. Я так отвык от этого звука, что не сразу сообразил, что происходит. И это очень странно, потому что обычно все инфовызовы поступают сразу на инфолинк. Но в нейроинтерфейс никаких сообщений не выскакивало. Весь местный персонал и остальные участники проекта всегда связывались со мной посредством новых нейроимплантов. Выходит, что этот звонок исходил откуда-то извне?..

Я дал голосовую команду голоприемнику, чтобы он принял звонок. Посередине комнаты появилось полупрозрачное изображение человека, который, как я думал, уже давно забыл о моем существовании.

– Господин Картер?.. – мои глаза, наверное, стали в два раза больше обычного, хотя, казалось бы, после последнего инцидента меня уже ничего удивить не могло. Я поднялся с койки и выпрямился.

Начальник тюрьмы, в которой я провел долгие восемь лет, смотрел на меня дикими глазами разъяренного быка. Руки он держал у живота чуть согнутыми в локтях. Весь вид его говорил о том, что он готов кинуться на меня в любую секунду.

– Заключенный номер одиннадцать-сто четырнадцать, – раздался его голос из динамиков. Говорил он медленно, чуть ли ни цедя каждое слова. Таким я его еще не видел. – Как ты посмел… так поступить?..

– Что? – Я на миг растерялся, но быстро взял себя в руки. – Я уже не заключенный. Причем благодаря вам. Да и как вы нашли меня?

– Мне это стоило некоторых усилий и финансовых затрат, но я справился. За меня не волнуйся. Беспокойся лучше за себя. Потому что такого плевка в лицо я не прощу. Никогда! Слышишь меня, Хоксвелл?

– Да что случилось, черт возьми?! – повысил голос я.

– Не понимаешь, да? Притворяешься…

– Нет! Я действительно не понимаю, черт бы вас побрал!

– И это после всего того, что я для тебя сделал?.. Столько лет ты жил, не зная бед. Тебя никто не бил, не унижал, не трахал в задницу. Ты отсидел всего лишь половину от положенного срока… И после всего этого ты решили поступить со мной так?.. – Джозеф Картер повысил голос, сделав акцент на последнем слове.

– Как так, черт возьми? – развел руками я.

Его лицо скривилось в зловещей ухмылке. Реагировал на мои ответы он быстро, значит, сигнал связи был отличным, что говорило о том, что он действительно неплохо заплатил за головызов. Слабые и средние сигналы стоили дешевле, но и задержка могла составлять по двадцать-тридцать секунд. К тому же он вообще мог отправить голописьмо или даже аудиосообщение, что вышло бы еще дешевле. Но нет, он хотел выйти со мной на прямую связь.

– Где Беннер? Где мой брат, чертов ты ублюдок? Ответь мне! – еще громче произнес он. Но еще не кричал, хотя и был на грани.

И я все понял.

– Он… пропал.

– Пропал?.. Что у вас там произошло? Он не вышел со мной на связь. Мне пришлось задействовать все свои связи и заплатить немалые деньги, чтобы мне только и сообщили, что он пропал без вести… Вы что, совсем рехнулись там? У вас сверхохраняемый секретный проект! Как он мог пропасть? Куда? Ответь мне!

– Я… не могу, господин Картер. Вы сами знаете, что здесь все засекречено. Я не знаю, как вы смогли добраться до меня, но я не могу говорить на эту тему.

– Не можешь… – протянул он, не сводя с меня пристального пронизывающего взгляда. – Ты должен был защищать его, Хоксвелл. Защищать ценой своей жизни! Я вытащил твою задницу из тюрьмы только для того, чтобы ты присматривал за ним! А что сделал ты? Ты упустил его! Мой брат пропал без вести! И все это из-за тебя!

Он резко указал пальцем на меня. И я почувствовал, что начинаю злиться. В няньки я тут никому не нанимался.

– Бен – славный парень, хоть и до сих пор наивен как школьник. Но он – не ребенок. Он был на войне. И прекрасно отдавал себе отчет, во что ввязался. Не знаю, на что вы там рассчитывали, господин Картер, но я за него не отвечаю. Здесь каждый свою задницу бережет сам.

– Вот как ты теперь заговорил, Хоксвелл, – чуть сбавил тон начальник тюрьмы, но злости в нем только прибавилось. – Или же мне снова назвать тебя заключенным?

Я шумно выдохнул. К чему этот кретин клонит?..

– Вот значит как ты отвечаешь мне на доброту. На ту лучшую жизнь, которую я тебе дал, – покачал он головой и брезгливо скривился.

Я тоже поморщился.

– Знай же, я сделаю все, чтобы ты вернулся обратно, Хоксвелл. Я отзову положительную характеристику на тебя. Все надзиратели, с которыми ты игрался все эти годы, и которые не говорили тебе и слова в ответ, дадут более чем полные показания о том, что ты многократно нарушал устав тюрьмы. Тебе припишут еще лет десять к твоим недосиженным семи годам за ненадлежащее обращение к руководящему составу исправительного учреждения, и все это усугубится твоими другими постоянными нарушениями. А их было немало, ты знаешь. Да и ребята мои давно обозлены на тебя. Они не станут сдерживаться в обвинениях, уж поверь. И будут очень рады твоему возвращению. Все это легко будет доказано – у меня в архиве имеются записи камер и дронов за все эти годы. Я не удалил ни единого кадра. Ты вернешься обратно, заключенный номер одиннадцать-сто четырнадцать, уверяю тебя. И жизнь твоя очень сильно изменится. Я об этом позабочусь. Тот последние день перед отбытием на Землю покажется тебе лучшим временем в жизни. Тогда ты едва выдержал сутки, чтобы не поджать хвост и побежать ко мне, но теперь тебе бежать будет некуда, – медленно покачал головой Джозеф Картер, по-прежнему не сводя с меня пристального взгляда. Говорить он стал тише и слова вычеканивал отчетливее. – Впереди у тебя много лет страданий и боли. Но ты не захочешь их проживать. От всего того, что станет твоей мучительно обыденностью, ты вряд ли протянешь больше пары лет. Но убить себя я тоже тебе не позволю. Ты будешь страдать очень долго, заключенный номер одиннадцать-сто четырнадцать.

Начальник тюрьмы умолк, а я же поймал себя на мысли, что даже не дышу. В горле у меня пересохло, а к горлу подкатил сухой ком. Чертов повелитель обители угнетенных умел нагонять страх.

– Что, Хоксвелл, тебе уже не смешно? И шуточки больше не клеятся, да? – издевательски улыбнулся он.

– Что вы от меня хотите? Бена похитили. И разрешения на это у меня никто не спрашивал. – Я сделал паузу и вздохнул. Понимал, что говорю лишнее, но деваться было некуда. – Вчерашней ночью на комплекс был совершен налет. Погибло много людей, в том числе и участников проекта. Но многих так же похитили. Кто это был и зачем они это сделали – никто не знает. Они появились из ниоткуда и также пропали. Бена в списке погибших нет, поэтому его приписали к числу пропавших без вести. Я сам чудом уцелел.

– Но все же уцелел, – осуждающе протянул начальник тюрьмы, снова ткнув в меня пальцем. Его глаза сощурились, а губы искривились. Он крепко задумался. Злости в его взгляде стало меньше, но холодность никуда не делась. – Если Беннера похитили, то значит есть шанс, что он все еще жив.

– Возможно, – пожал плечами я. – Сюда прибыла делегация экспертов. Изучают все данные и улики, но пока ничего выяснить не удалось, насколько мне известно.

– Ты должен выяснить это, Хоксвелл. Должен найти его и спасти, – решительно заявил он.

– Что?.. Но как?.. Я сам едва выжил!.. Никто не знает, откуда пришли и куда исчезли эти налетчики, – развел руками я.

– Мне без разницы, как ты это сделаешь, – покачал головой Картер. – Ты должен его найти. Если, конечно же, не хочешь вернуться в Платос. А это я тебе обеспечу, уж поверь.

Я снова поморщился. Неразрешимость ситуации надавила на меня как бетонная плита.

– Все. Конец связи, – сказал он, и его изображение исчезло.

Повисла тишина, которая тут же врезалась в уши. Я повалился на койку обессиленный и опустошенный. Черт!.. Сначала Марта Стрейч дала мне свое «поручение», подойти к которому я даже не знал с какой стороны. Теперь этот чертов Джозеф Картер повесил на мою шею спасение брата… Я что, сверхчеловек?..

Я невольно ухмыльнулся. Какая ирония… Комплекс нейроимплантов как раз был внедрен в меня, чтобы расширить мои способности, сделать этим самым сверхчеловеком… Но ведь чтобы стать сверхчеловеком, нужно совершать и сверхпоступки…