– У, какой паразит! – возмущённо высказался лесовик в сторону Вампира, опасливо косясь на коня.

– Во-первых, я тебя поймала, – заявила я торжественно, на всякий случай тряхнув лесовиком в воздухе. – Во-вторых, ты, брат, охамел! У тебя совсем страха нет?

– Заткнись, сопля! И лучше ручонки свои убери! Меня сам Лавровый бог охраняет, так что табе, мелочь, не поздоровиться! – важно заявил он, но получил совсем не ту реакцию, на какую рассчитывал.

– Что?! – вздёрнула я бровь. Новости о Лаврике стали явным перебором за сегодняшний день. Он что вообще везде?! – И ты этому шуту гороховому поверил? Он тот ещё интриган: с тебя, что хотел, взял, наобещал с три короба и был таков. А если и сунется сюда, то вместе же и получите за несанкционированный, – в доказательство с трудом выговорила я малознакомое слово, которое частенько использовал бог, – разгул нечисти. Хотя я ему должна, может, его и прощу, в отличие от некоторых!

Лесовик озадаченно глядел в мою сторону – как первый раз увидел. Потом выродил:

– Ты чё ль знакома с ним?

– Лет пять как имею несчастье! – фыркнула я.

– А шо ж сразу не сказала?

– Я на каждом углу должна орать, что Лаврика лично знаю?! Мне о таком и вспоминать стыдно!

– Чудная какая-то, – пожал он плечами, но уверенность потерял и говорить стал вежливее. – Хахаля-то твоего сюда привести?

– Изволь.

Секунды не прошло, как зашуршали кусты, и к нам выехал безмерно удивлённый Лейф.

– Поймала всё-таки! – восхитился он, рассматривая добычу в моих руках.

– Я же говорила, – самодовольно заявила я, но под ехидным взглядом вампира гонор растеряла и отвернулась.

– А вы куды ехали-то? – миролюбиво спросила нечисть.

– В Луарж, – ответил Лейф.

Лесовик щёлкнул пальцами с гордым видом и потребовал:

– Вертайтесь!

И мы обернулись, а за спиной уже блестели знаменитый купола Фаррисских храмов. Я лицо старалась не терять, а вот Лейф даже рот приоткрыл от изумления.

– Спасибо! – поблагодарила я, опуская лесовика на землю.

– Да чё уж там, – скромно махнул он рукой, довольный эффектом. – Лаврику здоровья пожелай, как свидитесь!

Я обещала непременно передать, и мы тронулись. Сначала неспешно, а потом всё быстрее съезжая с холма. Уже и тракт разглядели, и нужный въезд в город, а потом Лейф внезапно спросил:

– Почему он под конец Лаврика помянул? Он нас убить, часом, не попытается?

– Нет, он о другом, не переживай, – поморщилась я, представляя, что в загробном мире Лаврика я буду видеть чаще. Жить захотелось с удвоенной силой.

– Три часа! Три часа вместо двух суток пути! – не мог нарадоваться Лейф, осматривая город, словно ища подвох. – И время выиграли, и алиби обеспечили, если арзалийцы сюда приедут нас искать!

Восторгов я не разделяла – все силы ушли на погоню, – но вампиру не мешала. Вместо этого тоже осматривала город, белокаменный и при этом необычайно чистый. Страшно представить, сколько лавров в него вложено. Но Фаррису без таких трат никак – страна живёт за счёт путешественников, а их так просто не приманишь.

– Вот посол Аурелий удивится, увидев нас так рано!

– Угу, – послушно кивнула я, а потом встрепенулась – что-то резануло слух. – Как, говоришь, зовут посла?

– Аурелий Револьский, – повторил Лейф и тут же добавил: – Кстати, мы уже приехали.

Он спешился и отправился к охране до того, как я собралась с мыслями. Проверка документов неожиданно затянулась, от скуки я разглядывала площадь, где устроилось наше посольство. В общем-то ничего особенного, кроме Храма Иконы Лаврика руки святого Жозефа на противоположной стороне. Помнится, Лаврик рассказывал, что Жозеф рисовал его с натуры и очень долго старался скрыть с лица бога «все непристойный мысли, которые на лбу у него написаны». В результате, получился самый неправдоподобный и нелюбимый портрет бога. Надо бы зайти посмотреть.

– О чём задумалась? – тронул Лейф меня за руку. Я ответила озадаченным взглядом. Вот точно помню, что хотела что-то важное сказать, а что… – Поехали, пока нас не передумали впускать.

Я послушно пустила Вампира шагом, а стоило миновать ворота и вовсе спешилась. К моему удивлению, только мы отдали лошадей конюхам, как двери посольского дома распахнулись, и навстречу выбежал Аурелий, причём в наспех завязанном домашнем халате. Лейф ошалел, ожидая другого приёма, а я вспомнила, о чём хотела предупредить – с послом в Фаррисе я была знакома.

– Добрый день, дорогие гости! – заорал он на весь двор, подскакивая в первую очередь ко мне – ручку поцеловать. – Должно быть, вы госпожа Эвелина Вервейндил!

Аурелий подмигнул мне, замешкался, и на всякий случай подмигнул подряд ещё пять раз. Намёк я поняла с первого же.

– Надо же! Как вы догадались? – притворно изумилась я, подыгрывая.

– О! Слухи о вашей красоте разлетелись далеко за пределы нашей прекрасной Родины! – воодушевлённо заливал посол, а я в душе только посмеивалась. И, кстати, про Эвелину Вервейндил не слышала совершенно ничего.

Лейф деликатно кашлянул, озадаченно наблюдая за нашей встречей, – Аурелий послушно перекинул всё внимание на него, очевидно «чтобы тот ничего не заподозрил».

– А вы, должно быть граф Грегориан Вервейндил! – важно произнёс он, пожимая руку. – Удивительно, насколько точно описал вас гонец! Вы прекрасная пара!

Здешняя легенда мне нравилась больше арзалийской – за мужем следить проще, чем за братом. И кавалеров он отпугивает. Наверняка за такое надо благодарить посла – Лейф бы точно придумал очередную пакость.

– Ах, да! – опомнился Аурелий. – Простите меня! Вы, наверное, устали с дороги. Я распоряжусь немедленно подать обед, если вы не против!

– Дорогой! – вдруг позвал холодный женский голос.

Холодок пробежал по спине, от веселья и радушного приёма не осталось и следа, а все взгляды устремились к говорившей. Высокая, стройная, с идеально прямой спиной и белокурыми кудрями. Улыбка на губах женщины выглядела неискренней, словно пришитой, а глаза оставались равнодушными.

– Да, моя сахарная? – отозвался посол.

– Ты совсем себя не бережёшь, – пожаловалась она, спускаясь. – На улице осень, а ты выбежал встречать гостей в одном халате.

В руках женщина держала шинель, которую накинула на плечи мужу, стоило ей подойти на расстояние вытянутой руки. Бережно поправила её, с нежностью пригладила. Нам же лишь небрежно кивнула в знак приветствия.

Значит, это та самая скандальная красотка Катарина Тарская? А у посла губа не дура. Хотя во время их знакомства он ещё не был послом. Аурелий тогда вообще никем толком не был, зато отличался проворством и смекалкой – предложить чародею пожизненный процент с будущих доходов может догадаться не каждый.

– Спасибо, родная! – поблагодарил посол, а она чмокнула его в щёку и предупредила:

– Распоряжусь насчёт обеда.

На нас она и не взглянула.

Во время трапезы я всё больше видела, как неестественно тепло Катарина относится к Аурелию, и как пренебрежительно к остальным – от слуг до нас с Лейфом. Это бросалось в глаза, но я единственная могла объяснить столь удивительное отношение. И единственная случайно «утопить» посла. Наверное, поэтому он выскочил навстречу. Кстати, откуда он узнал о нашем столь скором приезде, посол так и не признался.

Изначально планировалось, что мы целую неделю потратим на встречи с важными персонами, но наше раннее прибытие существенно упрощало задачу – завтра брат великой герцогини устраивал приём. Я, конечно, не мечтала попасть на бал вновь, но он мне нравился больше недели светских визитов.

Обговорив детали, мы разошлись по комнатам. Я уже слышала, что наши приготовили заранее, но зайдя к себе всё же поразилась – меня встречало изумительное нежно-зелёное бальное платье с коралловой розой на груди. Однако на этом чудеса не закончились. На прикроватной тумбочке ждала шкатулка с подходящим александритовым гарнитуром.