С ходу я такого не вспомнила – даже заподозрила, что меня слишком сильно ударили на корабле и устроили проблемы с головой. Или со слухом. Потом восстановила мысленно первый день дороги, выдохнула, миролюбиво улыбнулась и мягко поправила:

– Не меня. Маленькую пятнадцатилетнюю девочку, которую ты спас и больше не видел. Даже если мы одно лицо, ты влюблён в другую. В несуществующую. Какой ты представлял её? Неужели она походила на взбалмошную чародейку?

– Никак не представлял, – холодно ответил Лейф. – Я был готов принять тебя любой. Хоть кроткой овечкой, хоть требовательной истеричкой. Почему ты мне не веришь?

– Да насмотрелась на «великую любовь», – фыркнула я. – Самообман и только. Нельзя любить пустой образ.

– Так почему же не даёшь себя узнать? Я всё тянусь, а ты отталкиваешь, – пожаловался вампир и внезапно придвинулся ближе.

Заправил локон мне за ухо, спустился рукой по шее, плечу, руке. Добрался до талии и приобнял.

– Ты же не боишься меня?

– Нет, – призналась я, благосклонно приняв ласку. – Просто… Не могу простить. Понимаю, что ты ничем мне не обязан был – спас, и на том спасибо. Но то отчаяние, которое я пережила за полтора года ожиданий, тот страх и безнадёжность… Вот ты касаешься меня, а я тебе не верю.

– Не хочу оправдываться, но я действительно тебя искал.

– Побегав пару дней по соседскому поместью?

– Там была далеко не пара дней, – покачал он головой, ничуть не обидевшись на резкость.

– Тогда как вышло, что никто не вспомнил про дочь графа, когда ты спрашивал Энию? Вот не верю я, что крестьяне не назвали меня в первую очередь.

– Они вспомнили. И это единственное, в чём я виноват. Мелкий чиновник без особых перспектив… Я даже сунуться не посмел в дворянскую усадьбу. Да и, если честно, представить не мог, что измученная одинокая девочка в потрёпанных дешёвых вещах, которая согласилась ждать гвардейца – графиня. Это казалось немыслимым. Сказкой о принцессе и нищем. Больше верилось, что ты выдала в себе вампира, а добрые соседи быстро решили проблему и при посторонних о таком не говорили. Я расспросил чуть ли не о всех заброшенных и сгоревших домах, какие увидел. Как ты оказалась на той дороге? Не в своём поместье, далеко от усадьбы, в чужой одежде.

– Сбежала по тайному ходу, – нехотя вспомнила я. – С горничной одеждой поменялась. Нападавшие тогда искали хозяев…

– Да, хотели вырезать всю знать, чтобы управление в стране перехватить, – кивнул Лейф.

Обрадовавшись переводу темы, я брякнула что-то в знак согласия, и как бы невзначай отвернулась. Неприятную он завёл беседу. Я предпочла бы никогда о случившемся не вспоминать, уже смирившись и выкинув из головы. Но вампир заканчивать разговор и не собирался. Это я всё высказала, а у него ещё осталось.

– Признайся честно, не получи ты это задание, подошла бы ко мне просто так сказать: «Лейф, это я, та самая Эния»?

– Нет.

Вопрос был не сложный. Мне бы в голову не пришло лезть к незнакомому человеку без повода. Особенно когда от меня отказались.

– Ты собиралась мне достойно отомстить. Если бы не наши дуралеи из службы безопасности, я бы всю жизнь считал, что убил тебя собственными руками. Так хоть знаю, что у тебя всё в порядке.

– У меня… не всё в порядке, – вдруг поделилась я. – Я не хотела такой жизни. Ни становиться чародейкой, ни сбегать из дома…

– Но всё равно бы ничего мне не сказала, – безошибочно угадала Лейф. – Даже отработав звание чародея, не пришла бы.

– Я считала, что если ты не появился пять лет назад, то я тебе не нужна. Зачем обременять?

– А моё мнение не захотела даже спросить. И о досадных случайностях тоже не подумала. Как тебе кажется, Эния, настолько ли я виноват, если готов был предложить помощь, но ты сама не захотела её принимать?

Но несмотря на все его слова, почему-то казалось, что он просто себя выгораживает. И не досадные случайности всему виной, а простое безразличие. Однако этого я уже говорить не стала.

С утра Лаврик развил бурную деятельность. Мне не только выдали новую блузку – куда изящней и, увы, прозрачней прежней, – но и подготовили костюм для визита к своей герцогине. Мне досталось ярко-красное одеяние со странным фасоном и золотой окантовкой по краям. Больше всего мешали вставки из органзы и длинные, не позволяющие разогнуть локти рукава. Стоило мне распрямить руки кистью вниз, как в ближайшие десять минут мне оставалось заниматься только тем, что подбирать ткань обратно. Мужские костюмы выглядели более привычно.

– Почему именно принц и принцесса Индрании? Я даже не помню, где это находится. Знаю, что чуть дальше Восточной республики.

– Это небольшая страна практически на другом конце материка. Путь занимает чуть больше полугода, если надолго не останавливаться в городах, – пояснил Лейф.

Полгода ехать… я закатила глаза. Мы собирались изображать ненормальных.

– И поскольку дорога по Восточной республике не самая приятная – жарко и нет нормальных трактов – моя Элеонорочка туда не ездила. И её знакомые тоже. Нас никто не сможет раскрыть, к тому же радушно примут.

Спорить смысла не было. Хорошо хоть на корабле, который любезно приманил к своему монастырю Лаврик, я смогла остаться самой собой, зато как только мы сошли на берег, нас уже ждала карета, запряжённая двумя конями. Каким-то незнакомым и моим Вампиром. Первый делом, увидев его, я кинулась ему на шею – обниматься.

– Золото ты моё ненаглядное! – приговаривала я, милуясь. – Как же я по тебе за эти пару дней соскучилась! Прелесть ты моя бесстрашная! Представляешь, нас чуть не разлучили?

– Вот почему она меня никогда так не встречает? – задался вопросом Лаврик, в отдалении наблюдая за нашим воссоединением. – Я же тоже прелесть. И тоже бесстрашная. Всегда думал, что я лучше коня.

– У тебя Элеонора есть, – напомнил Лейф, сдружившийся с богом, пока мы добирались до материка.

– А что? Ты бы тоже не отказался? – подначил бог, но вампир, к чести своей, ничего не сказал. – Вообще, если бы Эния ко мне нормально относилась, я бы конечно…

– У тебя Элеонора, – напомнила уже я, перестав делать вид, что их не слышу. Мало ли до чего они так договорятся.

Элеонора так Элеонора – очередной отказ Лаврик принял благодушно, загрузил нас в карету и повёз к своей новой любви. От берега ехать оказалось недолго. Лаврик, развлекаясь, правил повозкой, мы с Лейфом болтали: об экономике, о путешествиях, я, наконец, смогла нажаловаться на Лаврика, высказав всё, что думаю.

После того тяжёлого разговора в монастыре, мы оба к опасной теме не возвращались. Конечно, иногда мне хотелось, чтоб вампир упал на колени и покаялся во всех грехах, но я предпочитала не провоцировать. Капля камень точит – после доводов Лейфа я начинала чувствовать себя виноватой. Немыслимо.

Встретили нас радушно: разместили, накормили, спать уложили. Сама герцогиня Элеонора – невысокая тощая блондинка – всё восторгалась нашим мужеством и сочувствовала, сочувствовала… А я пропускала слова мимо ушей и не могла понять, что Лаврик в ней нашёл?

Слова из герцогини лились как из ведра. Если бы их можно было пропустить через решето и оставить только смысл, едва ли наскреблось на целое предложение. Как она восхваляла своё государство! Я уж почти уверилась, что Лаврик откопал какой-то самородок, спрятанный от мира, но стоило двери за нами с Лейфом закрываться, как вампир выдохнул:

– Ужас. Врёт как дышит. Производства у них нет, путешественники редко приезжают, полезных ископаемых кот наплакал – непонятно вообще за счёт чего живут. А с учётом того, что на карте даже название государства не влезает в границы герцогства, все эти пафосные речи звучат нелепо.

В этот самым момент бог, которого поселили по соседству, появился у нас в комнате. Не мог, что ли, нормально дать поспать? Поздно уже.

– Если честно, – ответила я Лейфу, – дура какая-то! Лаврик, ты уверен, что она тебе нужна?