Хотя в дальнейшем необходима реабилитация — массаж, лечебная физкультура, физиотерапевтические процедуры… Изначально ситуация выглядела хуже, чем оказалось на самом деле. В данный момент больше опасений вызывает черепно-мозговая травма. Пока он без сознания — не ясно, отразится ли это на здоровье и не потребуется ли повторное хирургическое вмешательство.

Что касается произошедшего — сомнений не осталось, теперь очевидно: авария была специально подстроена, отказали тормоза. Просто так, внезапно? — не думаю. Свёкор занимается этим вплотную, расследование идёт полным ходом, тем более — один человек погиб, а другой — серьёзно пострадал, неизвестно ещё какими последствиями это грозит…

Если докажут виновность Валида, а это докажут — тот понесёт заслуженное наказание, многое указывает на причастность, таких совпадений не бывает. Трагедия случилась недалеко от его дома. Не ясно только, как и кому удалось «поковыряться» в машине? Где был водитель в это время?

Одни вопросы… мучительные и болезненные…

Сегодня мой день рождения… И для меня лучшим подарком было бы, если бы любимый очнулся и быстро пошёл на поправку, а приятней поздравлений, чем признания в любви, не существует… Ни цветы, ни бриллианты, ни запланированная Саидом совместная поездка в Россию (тот самый сюрприз, который готовил для меня, понимая, что полностью отказываться от своих «корней» нельзя — Халима об этом рассказала), ни прочие материальные блага — не интересуют, ничего не надо.

Лишь бы ОН был здоров. Мой мужчина — сильный, а значит, мы справимся!

Уставшая и вымотанная за весь день, я задремала ненадолго, положив голову на постель, и не сразу обратила внимание, что приборы, считывающие показания давления и сердцебиения, подключённые к мужу, громко стали сигнализировать…

— Саид… — я резко соскочила со стула. Обняла его лицо ладонями.

И, о чудо, он открыл глаза! На доли секунд опять прикрыл веки, затем посмотрел растерянно:

— Где я..? — прошептал охрипшим голосом.

— Ты попал в аварию, находишься в больнице, тебе сделали операцию… — слёзы радости и облегчения потекли по щекам. Мои молитвы были услышаны! — Сейчас позову врачей.

— Не уходи… — заметно, насколько сложно ему говорить. Но это уже прогресс! Хоть речь не нарушена — внятная и уверенная, зрение тоже не повреждено.

— Подожди, — дотянулась до кнопки экстренного вызова, нажав ту. — Как твоё самочувствие?

Взгляд у него какой-то странный… отстранённый и отсутствующий… словно здесь, и как будто нет…

На мой вопрос муж не ответил, зато спросил сам:

— Прекрасное создание, кто ты?

Вопрос поверг в шок.

— Саид, ты не узнаёшь меня?

«Вот это поворот… Неужели амнезия?».

— Нет, не узнаю… — он криво улыбнулся уголком губ. — Я видел тебя во сне… шёл за тобой, а ты постоянно ускользала, двигаясь на яркий солнечный свет… манила за собой… звала… просила покинуть темноту… и никогда тебя не оставлять… Лишь благодаря этому проснулся, вырвался из холодной пустоты…

«Пустота и темнота окружили… душат… травят… цепко держат когтями…» — Фатима с точностью всё почувствовала, только объяснить не смогла, что это означает.

А всё описанное мужем сейчас, это мои слова, разговаривала с ним постоянно, пока был без сознания.

— Я твоя жена — Диана.

— Диана-а… — протяжно повторил. — Жена? Моя? — искренне удивился, — такая красавица… м-м-м… думал, ты недостижимая мечта, иллюзорное видение… фея из сна… Повезло — так повезло, сам себе завидую.

«Ну, хоть что-то не изменилось».

— У нас с тобой два сына, а ещё у тебя есть четыре дочери от двух других жён.

— Ого… Три жены? Шестеро детей? А я кто? Как ты назвала меня — Саидом? Это моё имя?

— О жизни, родителях, семье — тоже ничего не помнишь?

— Нет… всё как в густом тумане… белый лист…

«Как будто белый лист стоит передо мной или толстенная глухая стена выросла, заточив в купол…» — и тут целительница не ошиблась. Теперь понимаю, она имела в виду последствия, ближайшее будущее.

Доктор объяснил: амнезия — не редкость при травмах головы, это своего рода — защитная реакция организма и, скорее всего, носит временный характер, поддаётся лечению. Рассуждать о полной потере памяти или неспособности усваивать вновь полученную информацию — пока рано и неправильно, тем более, муж не забыл родной язык и может изъясняться. Гораздо важнее, что он в сознании и всё не так плохо, с остальным — будем работать.

Первым делом я позвонила Ирам и сообщила радостные новости.

Но есть ещё один человек, с которым хочется сегодня поговорить. И когда Саид уснул, набрала маму…

Мама ответила почти сразу, и по её голосу я поняла, что она очень ждала моего звонка (ведь связь у нас односторонняя, так мы договорились ранее).

— Диана, привет, как же я рада тебя слышать! Уже думала, не позвонишь сегодня, а я не поздравлю свою дочь… — тут же с упрёком произнесла мама.

— Привет… — рассказывать обо всём не буду, хотя некоторыми новостями поделюсь. И ещё хочу исполнить волю Саида, если можно так выразиться. Он к этому стремился, планируя нашу поездку и, безусловно, прав: полностью обрывать общение и вычёркивать из жизни родню нельзя, несмотря на все проблемы в прошлом.

— С днём рождения, милая. Желаю огромного счастья, безграничной любви и, конечно, крепкого здоровья тебе и твоей семье.

— Спасибо, — здоровье — самое главное.

— Ты какая-то грустная… — вздохнула она. — Или мне показалось? Как дела?

— Ну… — ничего от неё не скроешь, — нет, не показалось…

— Причина в муже и полигамном браке? Пожалела о решении жить в чужой стране, со своими законами, правилами, в окружении людей другой веры и менталитета? Столкнулась со сложностями? И теперь не знаешь, как быть? — ожидаемо, мама восприняла моё настроение в искажённом представлении.

— Почему именно в таком контексте? — возмутилась я. — Разве это единственно возможный сценарий будущего?

— Прости, но это первое, что пришло в голову.

— У нас, действительно, случилась беда… — наконец, призналась. — Саид попал в аварию…

— О боже… Диана, извини… Надеюсь, с ним всё в порядке? Как его самочувствие?

— Относительно неплохо, — я прикоснулась к руке мужа, мягко сжимая пальцы: он крепко спит. — Ему сделали операцию, состояние стабильное, угрозы для жизни нет, идёт на поправку, — про амнезию пока промолчу, может быть, через день-два всё изменится, а память вернётся.

— Слава Богу… — выдохнула мама. По реакции слышно, как ей неудобно за уместные высказывания.

— Я позвонила, чтобы предложить тебе приехать в гости. Познакомишься с внуками.

— Серьёзно? — она удивилась. — Если ты не против, то, конечно, мы приедем, о чём речь.

— Мы? — уточнила. — Ты о Владимире говоришь? Его я не приглашала. Возьми кого-нибудь из родственников в качестве сопровождения, только не дядю Борю, — он до сих пор не смирился с моим выбором, и будет продолжать «капать на мозг», пытаясь внести раздор.

— Боря не выездной*, тот случай с твоим спасением — не в счёт, тогда они с помощью посольства действовали, а как туриста брата не выпустят, — мама явно огорчилась (*прим. у военнослужащих и сотрудников госслужб с уровнем доступа к документации «совершенно секретно» есть ограничения касаемо выезда заграницу).

— Или с Лёней приезжай, — это старший сын дяди Бори.

— Милая, сколько можно бегать от себя? Вам с отцом давно надо выяснить отношения. И если на ситуацию взглянуть иначе, то, выходит, благодаря нему, ты нашла свою любовь, своё предназначение…

— А ты уже забыла, что я пережила за последние месяцы, прежде чем обрести счастье… На долгое время превратилась в комок боли — мучилась и страдала, — разумеется, имею в виду тот период, когда вернулась на Родину, вмешательство родственников и последующее замужество с Марком. В телефонных разговорах я неоднократно жаловалась, насколько мне плохо, хотя всем было плевать на мои чувства… Тот же Владимир был заодно со всеми. Об остальном — стараюсь не вспоминать.