Он открыл дверь.

— Проходите, — впустил отца Алии.

Мы поздоровались.

Я не разглядывала его раньше…

«Высокий, статный, симпатичный мужчина, типичной арабской внешности, со смуглой кожей; жгучий брюнет с густой копной вьющихся волос и такими же выразительными глазами оттенка бурой, переспелой вишни, как у Саиды — малышка очень похожа на него, даже больше чем на своих родителей, лишь сейчас это заметила» — но назвать Валида дедом по возрасту — язык не поворачивается, на вид он чуть старше Саида, визуально — лет сорок шесть-сорок семь.

— Смотри, кто пришёл, — я взяла на руки дочку.

Подошла к мужчинам.

— Сколько же я не видел тебя… не считая того случая, месяц назад… до этого приезжал давно… не вспомню, когда… — задумчиво произнёс Валид. — Как ты выросла, — провёл ладонью по голове девочки.

Этот жест пришёлся ей не по нраву: Саида закапризничала и, отвернувшись от деда, крепко обняла меня.

— Маленькая, это же твой дедушка, — пытаюсь уговорить малышку. Хотя, если объективно, она незнакома с ним, по сути — он чужой дядя для неё, поэтому не хочет, чтобы посторонние люди её трогали.

— Ма-ма… — дочка захныкала, теснее прижалась, уткнувшись носом в мою шею.

— Простите, заставлять не буду… — я пожала плечами и растерянно взглянула на Валида. — Дайте ей время привыкнуть.

— Разумеется, — кивнул.

— Можем поиграть с ней, — тут же предложила я, — Саида любит слушать сказки, песенки, особенно колыбельные, а ещё с интересом изучает картинки в книжках, — для этих целей я специально заказала в интернет-магазине детскую развивающую литературу. — Она умненькая девочка, хорошо запоминает и многое уже знает.

— Отличная мысль, — он улыбнулся уголком губ. Но смотрит как-то странно: пристально, пронзительно, въедливо — словно прикасается, не прикасаясь, оставляя на коже липкие следы, от которых возникает единственное желание — отмыться, настолько его взгляд кажется осязаемым и неприятным.

Мерзкие ощущения вызывает — не по себе стало…

Я разорвала зрительный контакт, решив переключиться на ребёнка:

— Мы на полу играем, — у нас плед там расстелен и лежат разные игрушки.

А рядом стоят люльки, куда кладу сыновей, чтобы они всегда видели меня. И вместе с Саидой развлекаем их. Она, кстати, поначалу с ревностью относилась к братьям, требуя к себе бо́льшего внимания, но со временем это прекратилось, и теперь, когда я занята малышами — кормлю, купаю или переодеваю, терпеливо ждёт своей очереди, а потом обязательно просится на ручки и подставляет щёчки для поцелуев — такая ласковая неженка. Десять месяцев отроду, а всё понимает… Надеюсь, моя девочка чувствует, что не брошу её, не предам.

— Мальчики — твои точные копии, — Валид обратился к Саиду, внимательно посмотрев на наших сыновей.

— Да, — с нескрываемой гордостью произнёс муж.

Что ни говори, а наследники для сильного пола — показатель состоятельности.

Я предложила всем устроиться на пледе.

И в этот момент нас прервал телефон.

Саиду пришлось ответить на срочный звонок, после чего сообщил, что ему надо уйти ненадолго и, прежде чем покинуть спальню, он позвал Фатиму, не желая оставлять меня наедине с другим мужчиной. Ну и Халима тоже должна подойти с девочками, хотя почему-то задерживается.

Но то, что случилось дальше, никак не ожидала…

Как только мой муж ушёл, Валид резко изменился в лице — нахмурился и сурово взглянул на целительницу:

— Выйди на пять минут. Хочу кое-что сказать Диане без посторонних ушей.

От его приказного тона у меня мурашки пробежали по телу.

— Выйти? — она удивилась, да и я, признаться, тоже. — Нельзя… нельзя…

— Выйди! — повысил голос.

Церемониться с Фатимой он не стал: ухватил её за локоть и просто выставил за пределы комнаты, плюс ко всему — запер дверь изнутри на защёлку.

Я вздрогнула испуганно и попятилась назад, пока не упёрлась спиной в стену.

— Что вам нужно? — крепче прижала Саиду к себе. Дочка заерзала в моих объятиях — нервозность передаётся и малышке. Хотя именно она придаёт мне уверенность сейчас.

Валид медленно приблизился.

— Спасибо за заботу о внучке, — наконец, заговорил, — из тебя получилась хорошая мать. К сожалению, Алия не смогла ею стать… — он прикоснулся к моей руке, — кожа восстановилась полностью, шрамов не осталось. Долго заживало? Сильно болело?

— Вы об этом собирались сказать? — я уже и думать забыла о том происшествии. — Не трогайте меня, — отошла от него подальше, на безопасное расстояние.

— Диана… — склонив голову вбок, посмотрел исподлобья. — Ты счастлива? Здесь, в чужой стране, со своими законами и правилами, будучи женой мусульманина.

— Странный вопрос…

— Ответь, — раздражённо выдохнул.

— Я счастлива.

— Хм… Это замечательно, — грустно, как показалось, усмехнулся Валид. — И всё же знай: если тебе когда-нибудь понадобится помощь — обращайся. Или… — резко замолчал.

— Или, что? — не понимаю, чего добивается.

— Если вдруг по каким-то причинам жизнь с мужем не сложится — мой дом для тебя всегда открыт.

— В смысле?

— Приму, если придёшь.

— То есть примете..?

— Нравишься ты мне…

Подобных слов не ожидала услышать. И это перечёркивает то хорошее, что он сделал для нас…

«Нравлюсь? С каких пор? Увидел однажды и воспылал чувствами?» — бред какой-то, что-то тут не то… Это как минимум удивляет, как максимум — выглядит странно.

— Уходите, — я направилась в сторону двери.

Но Валид перегородил путь:

— Прогоняешь… — изогнул бровь, ухмыльнувшись.

— А вы рассчитывали на другой результат? — возмутилась я. — Предлагаю не доводить ситуацию до конфликта. Уезжайте, пока Саид не вернулся и не оскорбился вашим поступком, — молчать не стану, проблемы не нужны.

— Расскажешь ему? — усмехнулся и, как будто, специально провоцирует. — В первую очередь, я приехал к внучкам.

«Ну-ну… заметно… Раз попытался сблизиться с Саидой, а как подвернулся момент остаться со мной наедине — позабыл, зачем здесь находится».

— Обязательно расскажу, даже не сомневайтесь, ничего не собираюсь скрывать от мужа. Вам не стоило говорить этих слов. Хотели наладить отношения с девочками — так действовали бы, общались бы, никто не препятствовал и не запрещал, — хотя после всего, лишится такой возможности: Саид не просто разозлится — будет взбешён. — Неужели не понимаете, подобное поведение недопустимо, это неправильно, ставите меня в неудобное положение, — теснее прижав к груди дочку, погладила её по волосам в успокоительном жесте. Малышка хнычет и вот-вот расплачется. — Видите, чего вы добились? Вместо того чтобы уделить внимание Саиде, пугаете, — причём нас обеих.

— Просто знай: если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь — обращайся, в жизни всякое может случиться… — он медленно приближается, загоняет в угол каждым своим шагом.

— Не подходите, — я попятилась назад. — Думаете, что столкнувшись с трудностями, тут же побегу к вам, а в качестве благодарности — платой выступлю я? Вы себя слышите?

«Фу, противно».

— Слышу… — Валид остановился и, посмотрев пронзительно, добавил, — и неплохо знаю Аль-Сулайти — человек с тяжёлым характером.

— Только мне известно, какой Саид на самом деле! — так или иначе, судить о нём никто не имеет права: он не обязан быть хорошим для всех.

— Защищаешь мужа… А я больше чем уверен: ты даже не в курсе, с кем связалась, — окинул меня блуждающим взглядом. — Ах, ну да, у тебя ведь не было выбора: птица в золотой клетке — вот твоя судьба.

— Я люблю его! — это гораздо важнее.

— Алия тоже любит… и что из этого получилось в итоге… — задумчиво произнёс.

— Она сама виновата. Сравнения здесь неуместны, мы с ней слишком разные.

— Согласен. И не оправдываю свою дочь, ей бы поучиться у тебя, какой должна быть настоящая мать. Но Саид… — он покачал головой, — достоин ли такой женщины, как ты?