– Вот и благодарность… - Орк оскалился и схватил меня за кисти рук. - Эй, нежная моя, тебя трясло от жары будто от лихорадки! Если бы я не высвободил тебя из этого удушливого капкана, ты бы задохнулась и умерла! Так что остынь!

- Я остыла! – Орала и брыкалась я. - Отдай мне мой капкан, и я пойду!

Рядом, молча, стоял мудрый орк и не влезал в нашу перепалку.

- Твой капкан я сжег. Ты бы всё равно его одеть не смогла… – Рэм улыбнулся. – Ну и этот наряд тебе идет больше, чем предыдущий.

Я задохнулась от возмущения и перевела взгляд на сиротливо стоящего рядом орка. Моргнула. И неприлично захохотала.

Это был тот самый орк, который видел меня голой на камне у речушки, и которого я отправила туда плавать, случайно ударив головой в пах! Хотя, кто тут меня голой не видел? Я была, как игрушка, диковинка для этой невоспитанной расы, каждый норовил посмотреть на то, что прикрыто!

- Стадо похотливых баранов! Ненавижу! И ты, да, ты! Тебя я тоже ненавижу! Насмотрелся на голую девушку? Ненавижу! - Бросила я в лицо орку, имени которого не знала. Успев увидеть, как его глаза вываливаются из орбит, вырвала свои руки из захвата Рэма и кинулась прочь. Это и есть истерика, правда? Но меня уже несло в бурной реке эмоций, что остановиться не могла.

- Не понял. Дагул, ты ее знаешь? - Спросил опешившего орка Рэм. – Или у нее снова лихорадка?

Ответа я не услышала, так как неслась уж слишком быстро, и ветер шумел в ушах.

Я выбежала на поляну, где Роки показывал мне свою ловушку.

Вот теперь понятно, на кого я наткнулась в Темном Лесу. Это был сын вождя, а я ему такие фразы в лицо.

Остыв и обдумав все, я поняла, что была не права. Ну, наткнулся он на голую бабу, ну, что он, виноват в этом, что ли?

Да, наломала я дров. За меня может вступиться только мудрая Гадда. Для остальных я чужачка. Надо вести себя тихо и не привлекать внимание.

Мои мысли прервало чье-то кряхтение. Из любопытства я пошла на звук и на краю полянки увидела комок мягкой шерсти, опутанный верёвками.

– Малыш! – Кинулась я к медвежонку. Правда, по мере приближения к опасной животинке, я перешла на шаг, готовая рвануть со всех ног в другую сторону. Вдруг он меня не признает? Обойдя кругом маленькую тушку, я поискала его голову, но медвежонок так скрутился, что я видела только его опутанный веревками пушистый зад. Малыш затих и перестал двигаться. Толкнув пару раз его босой пяткой, (да, да, обувью я еще не обзавелась), и получив в подтверждение фырчанье, я навалилась на его мягкое место всем весом, и мишка перекатился на бок.

– Как ты умудрился тут запутаться? - Сетовала я. - Ловушка должна сработать, если дернуть за конец веревки, а Роки я нигде поблизости не вижу!

Мне почему-то казалось, что мишка меня понимает, такими глазками он смотрит на меня! Распутав горе-поедателя вкусненького, я уселась на землю, а медведь в благодарность стал лизать мои щёки. Вот мы и подружились, решила я.

В плену у орков я была всё время в напряжении. На душе впервые стало спокойно и радостно. Я, смеясь, трепала его за теплые уши, а он пытался улечься на моих коленях.

Через полчаса нашего баловства, я решила, что мне пора идти обратно в деревню. Если меня потеряют, то начнут искать, и найдут малыша. А искать точно будут, особенно после моей истерики. Почему-то я не хотела, чтоб мишку обнаружили.

- Я домой. И ты домой! - Я показала ему рукой в сторону леса. – Иди, давай, пушистик!

Мишка внимательно на меня глянул, боднул мои колени и потрусил в чащу. Умный какой!

Меня обдал легкий ветерок. По-честному, надо отметить, что больше меня не душила жара. В этой одежде было приятно и легко. На время я даже забыла о стеснении. Скоро, и правда, привыкну. Тут же все так ходят! Это в высшем обществе меня бы не приняли в таком наряде… А здесь орчихи сверкают красивыми плоскими животами, а орки накачанными мускулами и стальным прессом. Правда плоского живота и красивого пресса у меня и подавно нет, но тут уж что поделать…

Я взглянула на босые ноги. Надо будет напомнить старухе про обувь. Орки ходили в кожаных сапогах, они были легкие, мягкие и удобные на вид. Мой размер ноги был явно меньше, чем у женской половины орков, поэтому на меня ничего не нашлось. Скрутив волосы в пучок, я потрусила в деревню.

Вернувшись в шатер к Гадде, я решила всё узнать у нее об орках и медведях. Но войдя в пустой домик, я поняла, что старухи нет. Она вернулась лишь ближе к ночи, принеся в лопухе мясо для меня.

Оказывается, Гадда была Оракулом! Целителем, если по-нашему! У нее не было кровных сыновей, но все мужчины именовали ее не иначе, как матушка! Она заговаривала боль, помогала разродиться орчихам и зашивала раны мужчинам, полученные в бою. Она видела потоки энергии, могла хватать ее руками и направлять в больное тело, будь то волк, медведь, или орк! Больной получал дополнительную энергию от окружающего мира и выздоравливал!

Пока мои зубы вгрызались в мясо, я выведала вот какую информацию.

Сейчас мы находились в Клане Медвежьего Когтя. Есть еще другие Кланы орков, поменьше – Кланы Белого Волка и Красного Кабана.

Клан Волка находился близко, за рекой, всего день ходьбы отсюда, а Красный Кабан раскинулся далеко на севере.

Клан Медведей был самым большим и самым сильным. Титул вождя занимал сильнейший, и таким был вождь Акита, самый могучий и рослый воин среди орков. Когда он станет стар, место вождя может занять любой сильный воин, способный защитить свой Клан. Но, скорее всего, место Акиты займет его сын Дагул. Пока что ему нет равных. Любой из орков может бросить вызов, и вождь не имеет права ответить отказом. Будет честный поединок, побежденный умрет, а победитель станет новым вождем.

- Это очень жестокие правила. - Вздыхала я.- У нас не так… Только королевская династия занимает Трон последние века. От отца к сыну.

- Наши правила жестоки, но справедливы. Слабый не может вести орду. - Терпеливо объясняла мне Гадда, покуривая свою трубку. - Когда мальчик достигает совершеннолетия, он уходит в лес один, без оружия и еды. Если месяц он сможет выжить в лесу, то по возращении он будет провозглашен мужчиной.

Вот почему маленький Роки учится ставить ловушки на кабанов.

- Во сколько лет мальчики достигают совершеннолетия? - Продолжала я пытать Гадду.

- В 16 лет. - Старуха затянулась в последний раз и протянула мне трубку. - На вот, попробуй, расслабляет.

- Ну а девочки? – любопытствовала я. Чужая культура и обычаи – это, оказывается, так интересно! Сейчас как затянусь…

- Женщинами мы становимся тоже в 16 лет, как приходит кровь. Но к этому времени мы должны уметь готовить, чтобы прокормить семью. Шить – чтобы одевать свою семью. Наши старшие матери собираются в один день и принимают экзамен у девочек, смотрят, чему научились. Мы следим чтоб к приходу новых мужчин нашего Клана встретили вкусным горячим ужином и сшитыми одеялами. Такое вот посвящение. Но если девочки хотят заниматься помимо прочего воинским искусством - это только поощряется. Семьи мы можем создавать с 17-18 лет. Чем раньше- тем крепче любовь и сильнее пары. Так считалось… Но в последнее время молодые не спешат связывать себя узами семьи…- стала вздыхать Гадда. – Мужчины не спешат выбирать жен, вон сколько одиночек ходят…

- А почему Дагула уже окрестили новым вождем? Ведь любой может встать во главе орды. - Я затянулась, во рту разлился пряный аромат, мгновением позже он стал таким терпким, что у меня навернулись слезы, и я закашлялась.

Оракул постучала меня по спине и попыталась забрать трубку, но я, почувствовав расслабление в мыслях и теле, затянулась еще раз. Старуха посмеялась и продолжила рассказ. - Ты не задумывалась, почему наш Клан именуется Медвежьим Когтем? Как таково у нас нет Бога как у людей. Но у нас есть духи предков, и мы в это верим. Наши предки были дикими Кадьяками, теперь их медвежий дух живет в нас. Медведя невозможно приручить, его можно победить в схватке. Он признает только сильного духом хозяина. Они умны, чуют магию и силу энергии, которая есть в наших телах. В нашем Клане всего двое мужчин смогли победить медведя – Акита и Дагул.