Небесный император, не обращая на это никакого внимания, продолжал:

– Вопрос исчерпан. Полагаю, нужно начать обучение мальчиков, раз у них так много времени, чтобы начинать драки. Старший наставник, подбери для них учителей.

– Ваше величество, – проговорил Четвёртый принц, – меня учит Третья хоу. Я хочу, чтобы она продолжала меня учить.

Небесный император выгнул бровь. Третья принцесса слегка побледнела. Четвёртый принц только что оспорил указ Небесного императора!

– Вот как? – спросил Небесный император. – И ты считаешь, что Третья хоу лучше дворцовых наставников?

– Я не знаю дворцовых наставников, – просто сказал Четвёртый принц, – так что не могу их сравнивать, но я знаю Третью хоу, которая все эти годы меня опекала.

Этот ответ Небесному императору понравился.

– Лояльность к первому учителю – это похвально. Хорошо, тебя будет учить Третья хоу. Первого принца и Второго принца будут учить дворцовые наставники. Через два года я проверю, чему вы научились.

И Небесный император поднял ладонь, возвещая, что аудиенция окончена.

Третья принцесса взяла Четвёртого принца за руку и вывела из зала.

– А-Цинь, никогда так больше не делай, – тихо сказала она.

– Чего? – не понял Четвёртый принц.

– Не смей возражать отцу. Лучше голой рукой схватить змею, чем его разгневать.

Императрица расстаралась и наняла для старших принцев лучших дворцовых наставников. Но мальчики были ленивы и учились небрежно. Зачастую они, пользуясь своим положением, велели наставникам говорить императрице, что преуспевают в учёбе, хотя на деле это было не так.

Императрица была уверена в успехе.

«Чему может один ребёнок научить другого? – думала она с пренебрежением. – Через два года, когда мои сыновья покажут императору, чему они выучились у дворцовых наставников, он назначит одного из них Тайцзы, и тогда я смогу перестать беспокоиться за своё будущее».

Третья принцесса и Четвёртый принц занимались тем же, чем и до решения Небесного императора: медитацией, тренировками, чтением новых книг, если те удавалось раздобыть, и беседами, в которых оттачивалась риторика.

Настоящим открытием для Четвёртого принца стала поэзия. У Третьей принцессы был настоящий талант в сочинении стихов, и она приложила все силы, чтобы обучить этому младшего брата.

– Изящные искусства, – сказала Третья принцесса, – часть обучения благородных юношей. Ты уже выучился каллиграфии и рисованию тушью, теперь пора научиться делать стихотворные подписи к твоим картинам. К сожалению, у меня только одна книга стихотворений, но для начала этого достаточно, чтобы научиться понимать поэзию.

– Я бы предпочёл учиться по твоим стихам, цзецзе, – возразил Четвёртый принц.

– Нет, ты должен выучить стихотворения небесных поэтов, чтобы расширить свой кругозор, – ответила Третья принцесса. – Мои стихи почитаем после. Я не знаю, какое испытание отец устроит для тебя через два года. Это может быть что угодно, и лучше бы тебе преуспеть. Ты сможешь заручиться его поддержкой, если успешно сдашь экзамен.

Четвёртый принц кивнул, но подумал, что поддержка отца ему теперь не так уж и нужна, раз он прекрасно может справиться со старшими братьями сам.

Поэзия давалась ему легко.

Веером он овладел в совершенстве, но Третья принцесса настояла, чтобы Четвёртый принц продолжал учиться владению копьём и мечом.

– Копьё – непременный атрибут Небесного императора. Ты должен научиться им владеть, – пояснила Третья принцесса. – Мечом тоже нужно уметь пользоваться. Если начнётся война, одним веером не обойтись.

– Война? – с лёгким страхом переспросил Четвёртый принц. – С кем?

Третья принцесса поморщилась:

– Небесный император легко находит врагов. Им может стать кто угодно. Запомни это хорошенько, А-Цинь.

Четвёртый принц кивнул и прилежно, хоть и без особой охоты продолжал осваивать меч и копьё. Третья принцесса одинаково хорошо владела тем и этим, но не могла подолгу тренировать Четвёртого принца. Она никогда не говорила об этом вслух, но здоровье у неё было слабое: она быстро уставала, потому избрала для себя путь духовного совершенствования.

– Цзецзе, – спросил как-то Четвёртый принц, – а какая у нас фамилия?

Он прежде не задумывался над этим, но заметил, что другие небожители обращаются друг к другу иначе. У них были имена и фамилии, не считая титулов и прозвищ. Четвёртый принц знал, что его имя Фэйцинь, что его ранг – циньван, что его мать называют Госпожой небесных зеркал, что его отца величают Небесным императором или Небесным владыкой.

– Фамилия? – переспросила Третья принцесса. – У Небесного императора фамилии нет. Её отринули на церемонии Становления.

– Что-что сделали? – не понял Четвёртый принц.

Третья принцесса объяснила.

– Но ведь была же раньше? – переспросил он.

– Была, но обратиться теперь к Небесному императору по фамилии – величайшее оскорбление, – терпеливо объяснила Третья принцесса.

– А я бы хотел её узнать, – сказал Четвёртый принц.

– Ну хорошо, – сдалась Третья принцесса, – но ты никогда не будешь себя ею называть. И никому её не назовёшь.

Четвёртый принц закивал, как болванчик.

– Фамилия семьи Небесного императора – Лянцинь, «Сияющий золотом».

Фамилия Четвёртому принцу не понравилась. Вкупе с его собственным именем она звучала глупо, как скороговорка для тренировки дикции: Лянцинь Фэйцинь. Он хотел проверить, так же ли глупо звучит и полное имя Третьей принцессы, но сообразил, что не знает его! Лицо его залила краска. За столько лет он даже не удосужился спросить, как зовут старшую сестру! Это было несказанно невежливо с его стороны. Другое дело старшие братья, Первый и Второй принцы, его нисколько не интересовало, как их зовут и зовут ли хоть как-то.

Четвёртый принц кашлянул и спросил:

– А как зовут цзецзе?

Третья принцесса рассмеялась:

– Наконец-то догадался! А я всё думала, когда ты спросишь…

Она потрепала младшего брата по голове и назвалась. Четвёртый принц подумал, что у Третьей принцессы самое прекрасное и звучное имя на свете – Хуашэнь, «Цветочный дух».

Два года пролетели незаметно.

День экзамена ещё не был назначен. Об этом вообще не говорили, и Четвёртый принц подумал, что Небесный император попросту забыл об этом. Он ведь ни разу не поинтересовался успехами или неудачами сына.

«Быть может, он даже имени моего не знает», – подумал Четвёртый принц.

Так и было на самом деле: Небесный император нетвёрдо помнил имена своих сыновей, потому предпочитал называть каждого таким-то циньваном. Уж с порядковым-то номером не ошибёшься!

Старшие братья опять затеяли ссору. Они подстерегли Четвёртого принца на мосту, чтобы столкнуть его в реку. Четвёртый принц ухватил каждого за воротник, когда они его толкнули, так что в реку упали все трое. Он не знал, что они не умеют плавать, а они не знали, что всё происходящее видел Небесный император, который в это время совершал прогулку по саду и смог полюбоваться представлением с начала, когда старшие братья принялись задирать младшего, и до конца, когда младший брат за шиворот выволок обоих старших из воды и швырнул на землю с нескрываемым отвращением на лице.

На другой же день всех троих вызвали к Небесному императору. Четвёртый принц нисколько не сомневался, что об их стычке стало известно отцу, но и виду не подал. Старшие братья явно собирались начать жаловаться, если речь об этом зайдёт. Но Небесный император сказал лишь:

– Похоже, моим сыновьям нечем заняться. Так почему бы не провести испытание прямо сейчас? Что скажешь, старший наставник?