Тем временем один из мужчин тихо, но настойчиво повторил:

— Зверь пришел за вами! Если мы не попытаемся его отвлечь, то умрем все вместе! Великий Стикс милостив, поэтому…

Что именно «поэтому» рассказать ему было уже не суждено, потому что со стороны построек поселения стремительно пересек пустырь размазанный темный силуэт. Спецназовец увидел его лишь боковым зрением, и не особо успел рассмотреть нападавшего в деталях, прежде чем тот очутился в кустах по соседству. В следующий миг страшно заорал один из мужчин, из тройки, что засела в кустах по соседству. Ему вторил женский визг, а так же хриплый мужской баритон, сыпавший матерщиной на грани истерики. Хлопнул раз, другой и третий пистолет, так что стало понятно — его владелец торопится нажать на спуск, уже не особо заморачиваясь с прицеливанием, просто стремясь по максимуму опустошить обойму. Голос стрелка прервался болезненным хрипом, и тут в поле зрения Токсина появилась стройная блондинка, которая панически размахивая руками, бросилась наутек. Он, было, рефлекторно дернулся, не в силах противиться древнему как мир мужскому инстинкту защитника, но на него со спины навалился трейсер, впившись пальцами в плечи, словно стальными щипцами.

Это решило исход дела, следом за женской фигурой в стремительном беге размазался в воздухе крупный мужской силуэт. Поравнявшись с беглянкой в мгновение ока, он взмахнул рукой в совершенно не опасном с виду, повелевающем жесте. Но в следующую секунду девичий крик оборвался, и она распалась на две половинки, словно ее разрезал сверхмощный лазер, и рухнула на землю. Нападавший обернулся и посмотрел в их сторону чернильно-черными, бездонными глазами и в этот миг Токсин его узнал. Это был Дикарь, чье окровавленное лицо перекосило в хищном оскале.

Спецназовец попытался закричать, но рот стальной заслонкой запечатала широкая ладонь Топора, поэтому вместо крика он исторг лишь невнятное мычание.

Сердце колотилось об ребра, словно птица о прутья клетки. Токсину потребовалось пара десятков минут, чтобы успокоить дыхание и замедлить сердцебиение. Перед глазами продолжали прокручиваться сцены жестокой расправы, а в ушах стоял последний крик его ангела хранителя. От одной мысли о произошедшем у него кровь стыла в жилах.

Каким-то чудом мясник не заметил их с Топором. А может быть, просто сделал вид, что не заметил. Заглянув в его бездонно-черные глаза, Токсин нашел в них смертный приговор любому, кто встанет у этого существа на дороге. И от этого взгляда даже у прожженного жизнью спецназовца холодели ладони и дыбом вставали волосы на загривке, словно у загнанного волка.

— Что это было?

Собственный голос Токсину показался чужим, словно звуки речи воспроизводило вовсе не его горло.

— Это была полная засада, вот что!

Похоже, события последнего часа и на Топора оказали серьезное влияние.

— Это ведь был Дикарь, верно?

Трейсер сжал челюсти так, что хрустнули связки и прокатились желваки под челюстью.

— Вот пристал! Да не знаю я, ясно тебе⁈

Видимо Топор вспышкой раздражения прикрывал собственные страхи, иначе не объяснить его внезапную ярость. Но Токсин не обратил на это никакого внимания.

— Нам нужно убираться отсюда! И как можно скорее!

Но тот его словно не слышал, продолжая смотреть на расчлененные тела и залитую кровью землю.

— Зато я знаю наверняка! Это был точно он — и он их всех порвал на куски. Он ЕЕ убил!

«Краповик» до хруста сжал кулаки и хмуро посмотрел вдаль — туда, где недавно в зарослях исчезла окровавленная фигура его крестного.

— Шеф, есть инфа!

Возбужденный и раскрасневшийся из-за стремительного подъема на погрузочный кран Грек, ворвался на капитанский мостик словно вихрь, размахивая руками, как пропеллерами.

Палаш, поднял голову от стола, где кипой лежали различные бумаги, и ничего не понимающим взглядом покрасневших от усталости глаз встретил начальника караула стаба, испытывая крайнее недоумение от несвойственного тому поведения.

— Вот!

На раскрасневшемся лице Грека блуждала улыбка, глаза возбужденно блестели. И было от чего — его людям, работавшим в разведке стаба, удалось очень оперативно, буквально в течение нескольких дней, выполнить запрос и найти ему ответы на вопросы, которые уже пару недель как озвучил начальник Флюгера, и которые с того момента повисли в воздухе.

— Что именно «вот»⁉

Лицо Палаша, который не любил пространные рассуждения, и еще больше не переносил, когда его время тратили впустую, приобрело раздраженное выражение. Увидев это, Грек одернул сам себя и протянул на широченной ладони USB-накопитель.

— Инфа, говорю! Про опустошенные поселения! Мои пацаны засняли!

Палаш моментально сменил недовольную мину на выражение крайней заинтересованности. Он плавным, и в то же время очень стремительным движением выдвинул полку из монументального стола и вынул оттуда тоненький ноутбук. Он откинул крышку, нажал кнопку пуска, после чего опустил глаза на уровень камеры прибора — у того камера выполняла функции сканера сетчатки глаза. Как только процедура сканирования была завершена, Палаш ввел десятизначный пароль на разблокирование SSD-диска, и только после всех этих манипуляций вошел в систему под другим десятизначным паролем. Все это отнимало время, но Палаша гораздо больше заботила конфиденциальность хранимой им на данном устройстве информации. Она не при каких условиях не должна была попасть не в те руки — это могло поставить бы под удар само существование Флюгера. Поэтому, при первом же неправильном вводе пароля (даже при условии, что взломщикам удастся обойти сканер сетчатки) у пользователя было всего пятнадцать секунд, чтобы ввести правильную комбинацию, иначе специальная утилита тут же запускала очистку всех дисков памяти и удаляла информацию безвозвратно.

— Сам смотрел уже?

Собеседник лишь помотал косматой, смолистой шевелюрой.

— Не, только вот в руки передали.

Он передал накопитель в руки начальника и уставился в экран. Палаш же воткнул «флешку» в USB-порт, ввел еще один пароль, разблокировавший функционал и открывшей доступ внешнему накопитель в систему. На «флешке» хранился один-единственный видеофайл протяженностью всего-то пару десятков секунд. Палаш, недолго думая, запустил проигрыватель. Перед ними открылся вид на просторную территорию, на которой широко раскинулась и преобладала зелень и деревья. Запись, судя по всему, была сделана с зависшего в воздухе на приличной высоте коптера. По команде оператора, камера, обладавшая очень нехилым разрешением увеличила кратность и картинка «наехала» демонстрируя теперь густо заросший стаб-тройник довольно маленького размера. В его центре стояло несколько построек неясного достиксового назначения — то ли жилые помещения, то ли какого-то конторские здания. Под увеличением хорошей оптики камеры сразу стали видны многие детали, не заметные глазу прежде. Как то лежащие там и тут изломанными манекенами тела людей, вокруг которых в пыли расплывались бордовые кляксы. Некоторые люди, укрываясь за углами зданий стреляли куда-то в «зеленку», на концах миниатюрных автоматиков вспыхивали искорки дульных выхлопов, но о том, насколько результативна стрельба и по кому вообще она велась, было совершенно непонятно.

Впрочем, этот вопрос отпал сам собой в следующий миг -в зону действия объектива камеры попал крупный, уродливый рубер, похожий на укороченную версию нильского крокодила с чересчур длинными и когтистыми лапами, попятам за которым следовала тройка кусачей и топтунов. Они стремительно и явно скоординировано атаковали защитников, словно горячий нож сквозь масло пройдя через созданный наспех узел обороны. Спустя секунды все было кончено и ролик завершился.

Вроде бы обыденная сцена, ничего особенного — такие вещи происходят в Улье на регулярной основе, а человек такое существо, которое быстро ко всему привыкает. Но было в этой картине нечто такое, отчего оба мужчины замерли, словно примороженные.