Он выудил откуда-то из необъятного подсумка своей разгрузки пакет с сухпаем и банку тушенки, после чего отцепил с поясафляжку с живцом и положил все это на кухонный стол рядом с СОБРовцем.

Тот решил последовать совету, выудил ложку и консервный нож из кухонного шкафчика, вскрыл консервы и пакет с сублиматом и принялся уплетать калорийную пищу так, что за ушами трещало.

Когда с трапезой было покончено и отряд, увеличившийся на одного члена начал собираться на выход, Топор напоследок крепко обнял своего напарника, с которым им за последние неполные сутки выпало на долю выжить в не самой простой ситуации. В этот момент он незаметно, и едва уловимо прошептал на ухо Токсину.

— Будь осторожен. Эти парни не те, за кого себя выдают!

Тот в ответ слегка дернулся, кинул на трейсера удивленный взгляд, после чего пожал плечами, крепко сжал ему руку на прощание и отправился вслед за растворившимися в темноте бойцами. Топор лишь покачал огорченно ему вслед головой, после чего вернулся внутрь дома.

Группа шагала по сумеречному лесу — ночь вступала в свои права, укрывая все вокруг плотным покрывалом темноты. Токсин двигался вперед, полагаясь больше не на глаза, а на уши — дыхание бойцов, шедших впереди него, шорох лесной подстилки под подошвами нескольких пар ботинок и шуршание травы и кустов. Как они ориентировались в темноте, было не до конца понятно — визоры приборов ночного виденья опустили на глаза только впередиидущая пара. Видимо, экономили заряды батарей приборов, ведь в рейде их негде подзарядить.

Замыкал вереницу лидер группы и один из «леших». Не Карман, что встретился им с Топором первым, а второй, по имени Хива. Они о чем-то переговаривались, но на ходу спецназовец не мог разобрать слов.

Разлом остановился, притормозив своего разведчика. Когда основная группа немного ушла вперед, он обратился к нему:

— Вернись назад, надо подчистить за собой. Долго только не возись, без твоих обычных приколов — у нас еще нехилый крюк впереди! А с этим доходягой вообще до самого утра тащиться будем. Нам еще на месте помотаться придется, наша цель на месте вообще сидеть не любит.

— Принял, шеф! Я быстро, одна нога здесь — другая там! За час управлюсь.

Кваз лишь кивнул в ответ.

— Смотри, я тебя за язык не тянул. Задержишься — пеняй на себя, усек⁈

— Фигня вопрос!

Разведчик развернулся и растаял в сумерках, а Разлом перехватил свое монструозное оружие поудобнее и ускорил шаг, нагоняя группу.

Когда Хива вернулся назад, к укрытому в лесной чаще дачному коттеджу, темнота вокруг наступила абсолютная, что называется «хоть глаз коли». Разведчик опустил очки ноктовизора, щелкнув крепежом на шлеме, после чего включил прибор. Мир вокруг окрасился в серо-зеленые тона. Он проверил оружие, включил тактический прибор с инфракрасной подсветку и ЛЦУ, закрепленный на планке цевья своего MSX, после чего активировал свой дар, окончательно став невидимкой, и медленно двинулся вдоль кустов, росших возле забора к воротам, ведущим во двор. Вокруг стояла тишина, изредка прерываемая свистом каких-то ночных птах, поэтом двигаться стоило осторожно. Клиент, вымотавшийся за день, скорее всего уже дрых без задних ног. Но не стоило исключать вариант, что тот бодрствует и караулит дверь, потому его невидимость, помноженная на возможность видеть в темноте благодаря прибору, даст ему необходимое преимущество, и позволит застать цель врасплох.

А ему было очень важно сыграть на факторе неожиданности и прихватить противника со спущенными штанами. Несмотря на приказ Разлома, он не собирался цель убивать сразу. Хотя бы десять минут, но позабавиться с ним с помощью любимого изогнутого ножа — керамбита можно было себе позволить. Главное, не войти во вкус и не потерять чувство времени, иначе командир с него точно в этот раз спустит шкуру.

Уже предвкушая скорую кровавую забаву, ночной призрак бесшумно приблизился к воротам, ощупывая окрестные кусты подсветкой, видимой лишь в инфракрасном спектре. Они с Карманом уже обшаривали окрестности, пока шеф общался со «зверьками», но никто не даст гарантии, что за последние полчаса сюда не приблудился какой-нибудь зараженный. Не хватало еще, чтобы квелый пустыш испортил ему все веселье.

Убедившись, что вокруг тихо, он направился ко входу во двор. Но прямо возле ворот его правая нога внезапно провалилась в припорошенную листьями и подстилкой и потому совершенно незаметную ямку, наступив на что-то, издавшее металлический щелчок. Предпринять что-либо в ответ он не успел, потому что следом лязгнуло металлом уже серьезно и на его голени с хрустом сомкнулись зазубренные стальные тиски, кроша кости голени в труху. Хива взвыл от невыносимой боли, но предпринять ничего не успел. Что-то где-то зашуршало, и его потащило вверх за зажатую и изуродованную нижнюю конечность. Шлем слетел с головы, винтовка выпала из рук, глухо стукнув металлом об какой-то камень у дороги. Ошеломленный и дезориентированный, Хива не успел ничего сделать, как, подвывая от боли в изуродованной конечности, повис, трепыхаясь и раскачиваясь в воздухе. От болевого шока способность отключилась, и он вновь стал видимым для стороннего наблюдателя. За что немедленно поплатился — железный приклад «ксюхи» с силой ударил его в висок, обрывая вой и отправив «скаута» в нокаут.

Топор удовлетворенно хмыкнул, поглядев на обмякший и покачивающийся в темноте силуэт, после чего выудил из кармана светодиодный фонарик и посветил узким лучом на устрашающий медвежий капкан, сомкнувший мощные дуги, утыканные стальными зубьями, на изуродованной ноге «лешего». Нога изогнулась под странным углом, дьявольский механизм, по счастливому стечению обстоятельств обнаруженный трейсером в гараже, явно переломил кость на нижней конечности ночного гостя. Тем лучше, теперь точно никуда не убежит. Играть в прятки с невидимкой в ночном лесу так себе затея. Повезло, что вторженец оказался не слишком внимательным и не заметил устроенной Топором на скорую руку ловушки перед входом во двор дома.

— Не зря чуйка покоя не давала! С первого взгляда почуял, что вы ребята гнилые насквозь. Трейсеры они, ага! В бронежилетах и без гранатометов. На всю команду один крупняк! Зато ништяков на себя навешали, словно жемчуг горстями гребут. Гансы, мать вашу, Христианы Андерсоны! Ладно, вот сейчас и выясним, кто вы такие, и какого хрена вам в этих краях понадобилось!

Трейсер, продолжая что-то неразборчиво бубнить себе под нос, принялся резать репшнур на противовесе, в качестве которого он использовал два связанных между собой мешка с цементом, обнаруженных в подвале дома. Когда не самый острый кухонный нож справился с крепкой синтетической веревкой, Хива, продолжавший пребывать в отключке, мешком свалился вниз. Пользуясь моментом, Топор принялся его разоблачать, поочередно снимая с бесчувственного тела разгрузку, набитую магазинами и всякой всячиной и бронежилет. Ништяки, к слову, Топору сейчас придутся очень кстати, особенно учитывая, что люди Разлома, как один были заряжены четким хабаром по самые уши. Когда с этим было покончено, он поднял с земли понтовитый автомат с глушителем, шлем с прибором ночного виденья и амуницию, занес это все в дом. После чего вернулся, крепко связал руки ночному гостю, с трудом отжал тугие пружины медвежьего капкана, освободив окровавленную ногу, и потащил его в гараж. Ночь на дворе, а в Стиксе это время зараженных. Не стоило сюда приманивать лишними звуками и запахом крови каких-нибудь не прошенных зубастых гостей. Дабы никто не мог помешать их вдумчивому разговору с пленным.

Вражеский разведчик поначалу хорохорился и пытался корчить из себя героя с железными тестикулами. Но, как и большинство садистов, он оказался совершенно нетерпим к боли. Всего парочка ударов ботинком по изувеченной жутковатым медвежьим капканом правой конечности и вид этого самого, вновь взведенного капкана с попутной угрозой сунуть в него вторую ногу, сбили с Хивы (а именно так, как выяснилось впоследствии, звали ночного гостя) всю спесь, и он начал говорить. Подбадривая его тумаками и продемонстрировав навыки трейсера по обращению с кривым ножом, путем укорачивания пальцев недруга, Топор, наконец, настроил пленника на правильный лад, и тот залился соловушкой, выкладывая всю подноготную — как свою, так и отряда.