ИСТОН

Окончание победного сезона после победы на домашнем льду, а затем еще одной против Бостонского колледжа сегодня вечером — одно из лучших ощущений в мире. Мои товарищи по команде падают на меня на льду в тот момент, когда мы заканчиваем, все мы обнимаемся, потому что мы выиграли.

Мы направляемся в плей-офф, и я уже чувствую свежий воздух арены в преддверии турнира чемпионата в конце пути.

Лучшее из всего этого? Моя девушка ждет меня за пределами раздевалки, выглядя чертовски мило в моей альтернативной футболке.

На ее щеках нарисованы зеленые сердечки с номером двадцать четыре. Она с гордостью улыбается мне за нашу звездную победу.

Я соответствую выражению ее лица, мою ухмылку невозможно остановить. Одним плавным движением я поднимаю ее одной рукой.

— Истон!

Она со смехом обнимает меня. Довольный рокот вибрирует в моей груди, когда я поднимаю ее.

Да, это превосходит все остальное в моем списке как мое любимое чувство за всю историю.

Я несу ее, направляясь к колонне репортеров, выстроившихся в коридоре, ведущем к нашему выходу. Я не скрываю, что она моя девушка.

Их камеры вспыхивают, и они выкрикивают мое имя, засыпая меня вопросами об игре, моей команде и о рангах потенциальных игроков на драфте, которые были опубликованы с моим именем на вершине турнирной таблицы. Это чертовски приятно.

Кто-то тычет мне в лицо диктофоном.

— Хестон выходит в плей-офф как действующий чемпион. В прошлом году вы выиграли Frozen Four. Ты надеешься повторить то же самое снова?

— Конечно. Найтс всегда борются за победу, когда мы на льду, — говорю я.

— Как ты себя чувствуешь, заканчивая сезон в первой десятке кандидатов на драфт этого года? Ты впервые в списке — что изменилось в твоей стратегии с прошлого года, чтобы выделиться?

Не вру, когда список, опубликованный во всех крупнейших спортивных онлайн-изданиях, был посвящен новостям о хоккее, весь дом оторвался от празднования. Из всех парней, которые играли за Хестон и были задрафтованы после окончания колледжа, ни один из них не занимал такого высокого места в этом списке потенциальных игроков, как я.

Было нереально видеть, как мое имя упоминается на сайтах ESPN и Sportsnet.

— Безусловно, это невероятная честь быть признанным среди потрясающих игроков этого года. У меня много мотивации, которая помогает мне сосредоточиться. Самое главное, что в этом году у меня была потрясающая система поддержки в виде товарищей по команде и семьи. — Я улыбаюсь Майе. — О, а это моя девушка, Майя. Обязательно включите это в свою статью. Я занятый мужчина.

Парень с интересом переводит камеру на нее. Она зарывается лицом в мою шею. Я хихикаю, потирая ее ногу.

Вспышки новых камер ослепляют нас. Я коротко машу рукой в знак благодарности и протискиваюсь сквозь людей, чтобы добраться до двери на парковку.

Я готовлюсь к резкому раннему мартовскому ветру, протирая бок Майи, чтобы согреть ее. Она обхватывает меня ногами и с мычанием сжимает свои руки.

Она выглядывает теперь, когда мы свободны от средств массовой информации.

— Ты действительно только что это сделал.

— Сделал что? Победил? — Я дразню. — Потому что я потрясающий.

Она щелкает языком, в глазах пляшут искорки юмора.

— Ты знаешь, о чем я говорю, красавчик.

Гордая усмешка кривит мои губы.

— Без сомнения. Тысячи людей читают эти спортивные блоги и статьи в Интернете. Я хочу, чтобы все знали, что я твой.

Останавливаясь как вкопанный, я обхватываю ее лицо ладонями, притягивая к себе для поцелуя.

— Ой, ой, — кричит Ной.

Голос Кэмерона гремит, когда он прикрывает рот руками.

— Снимите комнату.

Майя продолжает поцелуй еще минуту, убирая от меня руку. Я улыбаюсь ей в губы, подозревая, что она им показывает. Я поднимаю свой собственный палец.

— Это мило, они подходят друг другу, — говорит Ной, фыркая.

Мы отрываемся друг от друга, и я поднимаю ее, чтобы удержать в своих объятиях.

— Давайте пожертвуем этим ради нашего настоящего MVP.

Я срываю с головы Кэма кепку и машу ею в воздухе, пока мы все улюлюкаем.

Он смеется, когда парни кружат вокруг него. К счастью, его травма оказалась не такой серьезной, как все опасались. Он вернулся в строй в двух наших последних играх, горя желанием защитить крэйз.

— Ты был в ударе сегодня вечером, — говорит Майя.

— Спасибо. — Кэмерон бьет ее кулаком.

— А как насчет меня? — Ной подсказывает. — Ты видела ту неудачную защиту, которая у меня была во втором тайме, верно?

Она смеется.

— Без сомнения.

— А как насчет меня? — Я беру ее за подбородок, привлекая ее внимание обратно. — Твои глаза были прикованы ко мне, не так ли?

Кто-то притворяется, что его тошнит. Она качает головой, обнимая мое лицо, когда соприкасается своим носом с моим.

Ее задний карман вибрирует на моем предплечье.

— Ох. Подождите, кто-то звонит.

Она достает свой телефон, пока я удерживаю ее на руках. Я замечаю на экране имя ее брата и провожу по нему пальцем, чтобы ответить с дерзкой ухмылкой.

— Посмотри на это, мой соперник позвонил, чтобы поздравить меня с выходом в плей-офф. — Я хихикаю, желая надрать ему яйца. — Тебе лучше посмотреть на нас, когда мы снова выиграем Frozen Four, Доннелли.

— Что… Блейк? — Его это далеко не забавляет, он огрызается на меня всерьез. — Передай Майе, сейчас же.

Я моргаю в ответ на его требование, возвращая ей телефон.

— Он в плохом настроении.

Она раздражается из-за моих выходок.

— Когда он бывает в хорошем? Привет? Как дела, Рай? — Она слушает мгновение, ее радостная улыбка исчезает. — Что?

Когда она отчаянно стучит, чтобы ее поставили, я опускаю ее ноги на землю, хмуря брови. Она прикрывает рот, выражение лица пораженное.

— Нет.

Волнуясь, я глажу ее по руке.

— Что случилось?

Она качает головой, сгорбив плечи, когда отворачивается. Первая искра паники вспыхивает, когда я следую за ней через парковку.

— Когда? Я думала, что все было… — Ее голос срывается от боли.

Это выводит меня из себя. Она вешает трубку, грудь вздымается от глубоких глотков воздуха, когда она роется в своей сумочке. Зазубренная стальная лента сжимается вокруг моего сердца, когда она вытаскивает ключи, позаимствованные у Рейган, из сумки.

Я ни за что не позволю ей вести машину в таком состоянии. Снежная буря только что пронеслась по всему северо-востоку, превратив дороги в развалины из-за гололеда.

— Майя. — Она не слушает. Я выхватываю ключи, ловя ее, когда она пытается бороться со мной за них. — Майя, остановись. Просто подождите секунду. Скажи мне, что не так.

Со сдавленным вздохом ее обезумевший взгляд встречается с моим. Ее подбородок дрожит, разбивая мое гребаное сердце.

— Я не смогу помочь, если ты не поговоришь со мной, — мягко подбадриваю я.

У нее перехватывает горло.

— Это… это мой дедушка. Он умирает.

— Черт возьми, мне жаль. — Я заключаю ее в объятия, обнимаю за затылок и шею, сжимаю, успокаивая ее. — Мне так жаль.

— Я… я не могу. Истон, — хнычет она. — Я не хочу его терять.

— Блейк, — зовет тренер Ломбард.

Черт возьми. Я смотрю через парковку, стискивая челюсти.

Я целую ее в лоб, сверля ее взглядом.

— Подожди одну минуту, хорошо? Я скоро вернусь. Последнее, что я сейчас сделаю, это оставлю тебя одну.

Она кивает, цепляясь за меня, как будто не хочет, чтобы я уходил. Меня убивает оставлять ее в таком состоянии даже на секунду, чтобы поговорить с тренерами.

— Я сразу вернусь. Просто подожди меня здесь.

Мои товарищи по команде приветствуют меня, когда я бегу трусцой к автобусу, останавливаясь после загрузки всего нашего снаряжения, чтобы пропеть: капитан, капитан. Впервые в жизни я игнорирую их, не останавливаясь, пока чуть не врезаюсь в спину тренера Ломбарда.