Когда я возвращаюсь на свою смену в третьем периоде, я больше не валяю дурака. Как только у меня появляется возможность, я мщу Доннелли беспощадным ударом, который пригвождает его к доске.

— Отвали, мудак! — Он борется, стремясь отбить у меня шайбу, но я держу его там, где хочу.

Судьи следят за нами, как ястребы. Мне нужно сделать это быстро и сохранить чистоту.

— Слушай меня внимательно, потому что я говорю это только один раз. — Я ударяю перчаткой ему в грудь. — Я бы никогда не солгал о Майе. Предполагается, что семья должна защищать друг друга, а ты потерпел неудачу в этом, когда это было важно. Если ты все еще дружишь с этим придурком, у нас будут проблемы.

— Тебе нужно начать понимать, Блейк.

Его брови хмурятся. Во мне не осталось ни грамма терпения.

— Не смотри на меня так. Джонни Вернер. Мудак, который изменил Майе и заставил ее чувствовать себя дерьмово из-за этого. Если этого было недостаточно, чтобы вызвать у тебя желание убить его, несколько месяцев назад псих подумал, что было забавно вломиться в ее квартиру в качестве шутки.

Он замирает, забыв о шайбе.

— Что за черт? Он сделал что?

— Да ладно, не может быть, чтобы ты не знал, что что-то не так.

— Нет, — выплевывает он.

Я стискиваю зубы, чтобы держать себя в руках.

— Это не имеет значения. Теперь у нее есть я. Я никуда не уйду, поэтому, если ты когда-нибудь проявишь к ней неуважение, продолжая дружить с такими говнюками, как Вернер, знай, что я заставлю тебя заплатить за это так же, как и любого другого, кто причинил ей боль.

— О, черт. — Он расслабляется, уставившись на меня с открытым ртом. — Ты влюблен в нее.

— Черт возьми, да. — Пока он отвлекается, я отбрасываю шайбу от него в сине-зеленое пятно слева от меня.

Выражение его лица мрачнеет, когда он оглядывает толпу.

— Я собираюсь, блядь, убить его.

Наконец, мы на одной волне.

— Сначала, я надеру тебе задницу.

Ухмыляясь, я бросаюсь помогать Тео, когда он летит по льду с шайбой.

МАЙЯ

— Сражайся! Да, давай! — Кто-то кричит в толпе рядом с нами.

— Майя, подожди! — Рейган хватает меня за руку, чтобы я не выскочила со своего места в ту же минуту, как только снимаются перчатки.

Мы все на ногах вместе с остальными болельщиками арены — я, она, Хана и Коринн. Телефонов нет, и люди смотрят на моих дерущихся брата и парня. Я сжимаю футболку, которая на мне.

Может быть, было бы лучше рассказать Райану о нас.

Через несколько мгновений обе команды выходят на лед. Драка между Хестон и Элмвуд превращает лед в полный хаос. Судьям требуется несколько долгих минут, чтобы взять бой под контроль, затем они целую вечность спорят с игроками. Райан машет судье в лицо, и Истон отшвыривает его назад.

Наконец, судья объявляет:

— Номера двадцать девять от Элмвуд и двадцать четыре от Хестон, штрафы за неподобающее поведение. Десять минут на скамейке штрафников.

— Вот, видишь? Все хорошо. — Рейган приглашает меня сесть, похлопывая по ноге. — Я думала, ты выросла среди этого, постоянно наблюдая за игрой Райана?

Я вздыхаю.

— Они все еще мой брат и мой парень, дерущиеся друг с другом. Я не хотела, чтобы они ссорились. Им серьезно повезло, что они получили только штрафное время вместо того, чтобы быть вышвырнутыми из игры. Обычно в студенческой лиге очень строго относятся к политике запрета драк.

— Я не могу лгать. Это горячо. — Рейган дрожит от ухмылки. — Все эти сдерживаемые эмоции вырываются наружу. Действительно заводит девушку, знаешь?

Дыхание, которое вырывается из меня, окрашено ироничным весельем.

— Да, я действительно знаю.

Она совсем не неправа. Под неуверенностью у меня между ног пульсирует тепло от того, что я вижу, как Истон вот так выходит из себя. Я прикусываю губу, разыскивая его, когда он снимает шлем и встряхивает своими густыми спутанными каштановыми волосами, уходя со льда.

Остаток периода Истон и Райан свирепо смотрят друг на друга из своих штрафных боксов, разделенных только стеной из плексигласа. Когда команды делают перерыв перед последним периодом, я снова поднимаюсь на ноги и отправляю сообщение Истону, не уверенная, проверит ли он свой телефон. Я смотрю на экран, пока не появляются три точки.

Майя: Ты в порядке?

Истон: Да, все хорошо. Нам просто нужно разобраться с кое-каким дерьмом.

Это успокаивает меня в перерыве. Затем мое сердце снова подскакивает к горлу в финале, когда Истон обрушивается на Райана с еще одним жестоким ударом. Что бы он ни сказал, Райан ошеломлен, и Истон ускоряется со своим товарищем по команде, и играет так, что Хестон забивает победный гол в игре.

Как только игра заканчивается, я говорю девочкам, что встречу их у машины Рейган, и спешу через здание. Репортеры спортивных блогов и подкастов толпятся на пути к раздевалкам и зоне экипировки. Охрана арены никого не пропускает.

— Черт.

Я выхожу на улицу, чтобы посмотреть, смогу ли я войти через дверь, в которую вошли ребята, когда прибыл автобус команды, достаю свой телефон, чтобы попытаться дозвониться Истону.

Майя: Я пытаюсь добраться до раздевалки, чтобы увидеть тебя, но она полностью заблокирована.

Истон: Я бы вышел, чтобы забрать тебя, но тренер в ярости. Я рискую жизнью и конечностями, чтобы написать тебе. Встретимся в кампусе.

Майя: Хорошо. Собираюсь вернуться с девочками, скоро увидимся.

Зеленое сердечко, которым он отвечает, заставляет мои губы подергиваться. Сменив направление, я отправляюсь к девочкам. Они в восторге от азарта игры, несмотря на пробку из-за выезжающих фанатов, из-за которой на выезд из кампуса Элмвуда уйдет целая вечность.

Когда мы выезжаем на шоссе, я связываюсь с Райаном по FaceTime во время обратной поездки на озеро Хестон, чтобы проведать его.

— Привет, — отвечает он.

Темно, но похоже, что он в переулке между старыми кирпичными зданиями своего кампуса. Я хмурюсь.

— Где ты?

— На улице. — Шум за его спиной прерывает нас. — Эй, заткнись на минутку. Это моя сестра.

Когда он поворачивается к ним, я замечаю нескольких его товарищей по команде на заднем плане. Включая Джонни.

Мои глаза расширяются. Его лицо красное и в пятнах, один глаз заплыл, под ним зарождается синяк. Два больших парня, которым приходится играть в обороне, прижимают его к стене.

— Эм…

— Не беспокойся об этом куске дерьма, — говорит Райан сквозь зубы.

Я моргаю, пораженная целыми ста восмьюдесятью процентами от его дружбы. Жесткое выражение его лица меняется, и он печально смотрит на меня через маленький экран.

Ох. Мой желудок сжимается.

Райан знает. Нет сомнений в гневной ненависти, которая вспыхнула в его глазах минуту назад.

Я не знаю, как он узнал, что Джонни сделал со мной, но моя интуиция подсказывает мне верное предположение.

Райан проводит рукой по лицу.

— Ты знаешь, что можешь поговорить со мной, верно?

— Я… да. — Я сглатываю. — Тебе не нужно было.

— Нет, нужно, Майя. Я твой брат. — Он выдыхает, приподнимая брови. — Надеюсь, в следующий раз мне не придется слышать о таком важном дерьме от твоего парня.

Влажный смех покидает меня, когда узел, который был запутан слишком много лет, наконец-то развязывается в моей груди. Хотела бы я все еще быть в его школе, чтобы я могла его обнять. Будь проклят Джонни за то, что он исказил мою веру в моего брата. Я могла бы верить, что он был бы на моей стороне, если бы у меня хватило смелости сказать ему раньше.

— Хорошо, я обещаю.

У него перехватывает горло.

— Мне жаль. Я должен был сразу раскусить этого мудака.