— Майя, — Кэмерон пропевает рядом со мной. — Говорю тебе, чувак, ты должен был видеть его, когда мы столкнулись с ней в продуктовом магазине. Она боролась с ним так, как я никогда раньше не видел.

— Вау, я никогда не представлял нашего мальчика с проблемами в производительности.

— Продолжай в том же духе. Сегодня я не собираюсь быть снисходительным ни к одному из вас, — я ухмыляюсь, качая головой. Заканчивая очередной круг, я подхватываю одну из шайб, насаживая ее на край своей клюшки. — Я заставляю защиту работать. Вы оба почувствуете это в обеих играх в эти выходные и на каждой тренировке, пока мы не сыграем с Юкорн.

Ноа и Кэмерон стукаются кулаками, затем принимают позы с ухмылками. Я подбрасываю шайбу со своей клюшки и играю с ней, мечусь взад-вперед, не переходя в атаку.

Элайджа подскакивает на коньках и соединяется со мной, когда я уворачиваюсь от Ноя. Я вижу в нем стремление проявить себя, которое у меня было. Я ловлю его взгляд и слегка киваю, давая понять, что пора уходить. Мэдден появляется из ниоткуда, чтобы продолжить атаку втроем.

Они с бешеной скоростью перебрасывают шайбу между собой, чтобы держать Ноя в напряжении, прежде чем отправить ее мне, когда я нахожусь в идеальной позиции. Мой удар летит в сетку.

Кэмерон ныряет в скольжение, вытянув руку для спасения перчатки. Шайба на какой-то дюйм не попадает в его перчатку и проскальзывает сквозь складку.

— О! — я поднимаю руки вверх. — Вот как это делается, мальчики.

— Это было чертовски красиво, Ист, — перчатка Ноя трет мой шлем.

Тренер дает свисток, сигнализируя об окончании разминки. Команда подходит к скамейке запасных, где он прислоняется к бортам. Мы готовы к работе.

Тренировка проходит хорошо. Защитники на первой линии вместе со мной подключают все наши передачи, и наша защита ужесточается. Тренер даже улыбается, что является редкостью.

Пока мы будем продолжать в том же духе, мы заставим Райана Доннелли съесть счастливую победу Элмвуда над нами.

После того, как мы заканчиваем, раздевалка почти пуста, когда я выхожу из душа, за исключением Кэмерона и Элайджи.

— Готов играть? — Кэмерон взваливает на плечи свою спортивную сумку.

— Я встречу тебя снаружи. Собираюсь минутку поговорить с тренером.

По пути к выходу он поднимает знак мира, и новичок следует за ним. Я одеваюсь и иду в офис.

— Тренер? — я зависаю в его дверях.

Он сидит за своим столом и просматривает запись игры с Кинкейд.

— Входи, Блейк.

— Я просто хотел поговорить с тобой об этой вещи, которую я видел. Думал, что команда сможет это сделать. — Я кладу свой телефон на его стол. — Ты всегда говоришь, что нам нужно тренироваться разными способами.

— Правильно, — он убирает телефон подальше, прищурившись, чтобы прочитать. — Йога, да?

Тренер Кинкейд заглядывает ему через плечо.

— Это отлично подходит для улучшения стабильности и диапазона движений. Особенно для вратарей.

Меня поражает неожиданность. Существует множество способов тренироваться для хоккея вне тренировок. Некоторые парни берут уроки фигурного катания и балета. Мне и в голову не приходило, что йога тоже подпадет под это.

Тренер Ломбард задумчиво мычит.

— Давай сделаем это. Я запишусь на специальное занятие. Продолжай эту инициативу, Блейк. Кинкейд?

— Я позабочусь об этом.

***

Несколько дней спустя после нашей вечерней тренировки я задерживаюсь, пока парни заходят в дом и сажусь на ступеньки крыльца, позволяя своей сумке упасть рядом со мной. Сегодня утром перед тренировкой я заклеил клюшку скотчем, но все равно переделываю ее, чтобы занять руки.

Я позволил своей фиксации на Майе увлечь меня. Тренер похвалил меня, когда я выходил из его кабинета после окончания тренировки в субботу утром. Он считает, что я предложил йогу с козлятами в качестве альтернативного тренинга из-за моей преданности игре. Я всегда ищу способы обойти наших конкурентов, делая все, чтобы тренироваться в максимальной форме.

Правда в том, что я действительно хочу ее увидеть. Нет сомнений в том, как сильно она мне нравится, что заставляет меня чертовски нервничать, потому что я никогда раньше не был в такой ситуации. Это совершенно новая территория, которой я интересуюсь каждый раз, когда вижу ее.

Сначала она привлекла мое внимание, потому что мне было любопытно, как у нее хватило смелости сидеть в центре внимания в студенческой секции Хестона, болея за команду соперника. Затем она привлекла мое внимание тем танцем в баре и своим интригующим вызовом. После всего лишь нескольких встреч меня тянет к ней, я ищу ее в каждой проходящей мимо брюнетке на кампусе, надеясь, что это будет означать, что у меня будет пять минут с ней.

Может быть, в прошлом я бы трахнул ее несколько раз и выбросил это из головы, но сейчас не об этом. Да, я хочу ее. Очевидно, я хочу ее. Но это нечто большее. Я думал о том, чтобы потусоваться с ней и подержать ее за руку, черт возьми.

Это не просто влечение к ней, потому что она чертовски сексуальна. Я никогда не был так поглощен бесконечным желанием к девушке, как эта. Я хочу большего — намного больше, чем должен. Если я так схожу по ней с ума, когда едва ее знаю, то могу только представить, на что это будет похоже, когда я узнаю. Эта мысль в равной степени волнует и действует на нервы.

Я еще даже не поцеловал ее, и я могу сказать, что одного раза никогда не будет достаточно. Она не из тех, кто бьет и бросает. Нет, если странное чувство в моем нутре, будто я взволнован и схожу с ума одновременно, когда нахожусь рядом с ней, можно с чем-то сравнить. Не тогда, когда я хочу быть рядом с ней любым способом, а она будет терпеть мое присутствие.

Она мне просто нравится. Конец.

Наши предстоящие игры против Юкорн и Юмас не учитывались, когда я разговаривал с тренером.

Юкорн — всегда сильная команда, с которой мы боремся ноздря в ноздрю за победу в общем зачете нашего дивизиона на пути к Frozen Four. Играть в Юмас — это личное для меня. Я борюсь за каждую победу над ними. Их агент приходил на несколько игр в юниорской лиге, но в конечном итоге они меня не взяли.

В восемнадцать лет это дерьмо задело. К настоящему моменту я знаю, что я там, где должен быть. С тех пор, как начал в Хестоне, я прилагал усилия, чтобы доказать тренерам, своим товарищам по команде и самому себе, что у меня есть все необходимое, чтобы каждый раз доводить нас до конца.

Подвергаю ли я все это риску, если продолжаю преследовать Майю? Сейчас не время отвлекаться. Быть задрафтованным из NCAA — в лучшем случае ничтожный шанс, но у него гораздо лучшие перспективы попасть в НХЛ таким образом, чем в статусе свободного агента.

Я надрывал задницу в играх, особенно против Вермонта в прошлые выходные. На самом деле, я играл невероятно каждый раз, когда была моя смена на льду. Мы выиграли вничью, и я не собираюсь лгать, я хотел выиграть это для нее, потому что она пожелала мне удачи. Даже если ее там не было, чтобы увидеть это.

Если я могу выиграть, пока думаю о ней, это нормально, верно?

— Это не обязательно должно быть плохо, — рассуждаю я себе под нос.

В команде есть парни, у которых есть девушки. Они находят баланс, как Келлер часто говорил мне и Кэмерону, когда они были новичками. Он и его девушка — теперь женатые — пережили это нормально, так что, возможно, мне не из-за чего переживать.

У меня никогда раньше не было более глубокой связи, о которой стоило бы беспокоиться. Я так усердно работал над тем, чтобы девушки оставались на поверхностном уровне, чтобы меня это не отвлекало от моих целей. Испортить это сейчас, когда я так близок к целям, к которым стремился, может стать концом всего. Это не было проблемой до нее.

Я никогда не ожидал, что девушка привлечет мое внимание, и меньше всего сестра Доннелли.

Майя превращает меня в одержимого мужчину.

Единственное, чем я когда-либо был одержим — это игрой в хоккей.

Когда я рядом с ней, нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы заслужить ее великолепную улыбку. Затем, когда ее нет рядом, я слышу ее голос, представляю, как она саркастически закатывает глаза, которые зажигают во мне что-то теплое и волнующее. Она постоянно в моих мыслях.