И, тем не менее, за час до отбытия Гробовоз вместе с нашим надзирателем куда-то отлучился и через пару минут вернулся, неся с собой небольшой старый мешок.

— Старый дядька Гробовоз, я подарки вам принёс. Правда, нету у меня ровным счётом ни хрена кроме разве что гов… Ух срифмовать бы сейчас, но случай не тот, — радостно произнёс он при входе, а затем продолжил, — Мы ж с вами, хоть и заключённые, но направляют нас в «город-тюрьму» как работников. Короче, привилегию мы с вами определённую получили… Ну как мы… Если говорить честно, то только я, но мне выдали набор цивилизованного гражданина… В тройном размере.

— То есть ты выбил для нас что-то хорошее? — уточнил Бездух, хотя и так знал, о чём идёт речь.

— Именно так, — кивнул Гробовоз, — Тебе-то я уже суть прояснял, а вот нашему одноногому ещё нет, поэтому внимайте, многоуважаемый господин, — саркастично обратился он ко мне, — Выражение про то, что все мы — лишь детальки одного механизма, слышал? — я молчаливо кивнул.

— Ну так Фолпорт — это идеальное и самое наглядное олицетворение вот этого вот выражения, — подытожив, продолжил он, — Вот он находится в самых, что ни на есть, е**нях. Если говорить по честному, то от этой крепости отходят всего две дороги. И ещё морской порт, но это не так важно, — отмахнулся Калькас, — Одна из них — основной северный тракт, но большинство крупных торговцев ходят по нему только летом. Те же южане в зимний сезон туда вообще не суются, а в Фолпорт приезжают только местные окрестные торгаши. Вторая ведёт до Шаононта. По ней, кстати, и нас повезут. И вот эта дорога, несмотря на то, что это такой же тракт, причём единственный, связующий с крупным городом напрямую. И вот этом путём пользуются круглый год, но опять же только лишь торгаши из Шао’нонта, а этот город по сути живёт за счёт того, что производит артефакты. Тёмные, к тому же. То есть особо много Фолпорту, которому постоянно требуются то провизия, то материалы, то ещё что-то они много дать не могут, поэтому по большей части наша любимая тюрьма живёт за свой собственный счёт, поэтому каждый заключенный там — часть всего огромного механизма, который перемалывает большинство своими шестернями. Причём часть легко взаимозаменяемая. Но не оттого, что их заключенных делают безвольных рабов… Ну, за исключением каторжников. Этих без вариантов отправят в шахту, а остальных поставят на низкие должности на городских фабриках. Кого-то поставят повыше, кто по умнее или по богаче будет, но суть не в этом. Все в Фолпорте находятся на заработной плате. И большинство на едва ли не на самой мелкой, которая только может быть. Короче, платят настолько мало, что, если купить чуть-чуть еды, то не хватит на одежду и предметы малейшей гигиены и наоборот, купишь себе перчатки на зиму, и придётся пару дней поголодать. Иногда это приводит к не самым приятным последствиям из разряда болезней и смерти. А так как господин комиссар хороший и не хочет, чтобы его заслуженный источник информации, поэтому решил нам немного комфорта предоставить. Хотя, на самом деле, я думаю, на него твои согильдейцы надавили, ибо маги в Фолпорт попадают крайне нечасто, но все как один выбираются живыми и невредимыми. Так что посмотрим, что в итоге из этого выйдет…

***

Караван пришёл в срок. Вереница телег и фургонов расположилась во внутреннем дворе и тут же начала заполняться. Телеги стремительно загружали различными ящиками и бочками, после чего старательно укрывали полотном. И груза, надо признать, было чересчур много. О наполнении многих ящиков не было известно никому, хотя слухи среди местной массы разносятся чертовски быстро.

Фургоны же были приспособлены исключительно под перевозку людей. Условия в них были даже хуже спартанских, ибо в стандартный деревянный фургон с небольшим люком в полу, явно выполняющим функции отхожего отверстия, запихивали, а иначе это и не назовёшь, по полтора десятка людей, отчего те чувствовали себя несколько… стеснённо. Таких фургонов было шесть, ещё в один сложили небольшую часть груза — мешки с крупами и кормом — и посадили нас троих, а также мелкого белобрысого пацана, которого, как сказал Гробовоз, поймали на воровстве у какого-то аристократа, и тот путём нехитрых манипуляций с некоторой суммой денег сделал так, чтоб пацана засадили далеко и надолго. Спасибо, что обошлось без отрубания рук, хотя такой метод наказания тоже иногда практиковался.

А вот последний немного отличался от остальных. Во всех фургонах на боковой стенке было небольшое решётчатое окошко, через которое внутрь поступал хоть какой-то свежий воздух. Этот же был глух полностью. Однако в него завели человека. Как я успел заметить, мага.

Уточнение о том, кем является этот человек, не принесло результата. Гробовоз не знал об этом заключенном, а ведь он знал всех. И судя по тому, что на этом маге был не только аналогичный моему ошейник, но и наручники, отсвечивающие рунной вязью (Об их функциях я мог только догадываться), маг этот был весьма необычной во всех смыслах персоной.

***

Конвой отправился в полдень. Сколько должна была по плану длиться наша дорога, я не знал. Однако Гробовоз «обнадёжил», что тряску и неудобства придётся потерпеть каких-то пару недель с учётом нашего темпа, после чего весело усмехнулся. Однако меня и Чарли это не слишком обнадёжило.

И вот потянулись дни. Однотипные, однообразные и раздражающие, приносящие злобу и боли в спине. Даже истории Гробовоза не скрашивали общее настроение, хотя, надо признать, мальчонке, что был с нами, они действительно помогали.

Он был крайне напуган поначалу, но старик Калькас отнёсся к нему по-отечески, словно чувствуя жестокую несправедливость по отношению к суровости наказания.

А история у этого парнишки оказалась весьма печальной. Его семья были простые ремесленники из одного из бедных близ доков. И соразмерно месту жилища, они тоже были крайне бедны. Конечно, на жизнь худо-бедно хватало, но постоянно приходилось на чём-то экономить.

А потом их не стало. Пожар в мастерской унёс жизни и матери, и отца. Они просто не успели выбраться и задохнулись в едком дымовом чаду. Небольшую квартирку уже через несколько дней забрали за долги, а самого пацана быстро выкинули в приют, откуда тот уже через несколько недель сбежал. Дальше начал побираться, ночевал на улице и пару раз в ночлежке. Еду или выпрашивал и находил на помойках. Однажды попытался выкрасть из фургона, но тут же попался, а после оказался здесь.

На самом деле, история довольно классическая для многих беспризорников Катраса. И благо, что она не обрела весьма распространённый, крайне мрачный конец.

***

Старик действительно старался скрасить не самые приятные перспективы, придавался воспоминаниям и всячески надеялся хоть немного развлечь мальчонка. Однако тот всё также оставался мрачен, хоть и перестал бояться нас.

Худоба от истощения, понурое, впалое, уставшее лицо, бледная, болезненная кожа, порванная накидка из какой-то старой мешковины делали его больше похожим на иссохший скелет, чем на мальчика, который ещё недавно радовался жизни.

Хотя временами к нему возвращались небольшие намёки на былые времена. Особенно с упоением он слушал истории об эльфах, которые травил Гробовоз.

Старик Калькас по молодости, если верить его словам, как-то оказался в одном из их поселений приграничных с землями Алридинской Империи эльфийском поселении, и быт его, надо сказать, кардинально отличался от подобных ему людских городов.

В первую очередь, причиной этому послужило то, что в отличие от людей эльфы не ударились в столь объёмное исследование магии, предпочтя этому узконаправленное развитие. Однако компенсировали они это тем, что попытались воссоздать утраченные после кошмарных Войн Магов и трёх столетий пустошей технологии.

И надо сказать, у них это постепенно, но получилось. Невероятно дорогие для других разумных эльфийские колоссы стали настоящим прорывом в транспортной индустрии. И это неудивительно, ведь их можно было назвать неким аналогом автомобиля. Правда, отличающимся от первых тем, что управлять ими могли лишь маги за счёт собственной энергии.