Я сел поодаль от них, заняв одиночный столик, однако от внимания той самой компании уйти не удалось. Когда закончились яства, подошла к концу выпивка, один мужик героически захрапел мордой в стол, оставшаяся пятёрка приступила к картам, и в виду отсутствия шестого их взор повернулся ко мне.

Настойчивые предложения присоединиться я всячески игнорировал, а на те, от которых не получалось увернуться, отвечал отказом. В какой-то момент им это надоело, и пятеро смердящих шатающихся туш обступили мой столик.

— Ты, ви-димо, не понимаешь, — едва раскрывая рот, пробасил рухнувший на стул передо мной боров с не самой симпатичной, я бы даже сказал — бандитской, рожей, — У те-бя, есть тока один выбор: или иг-раешь или п***ы получаешь, усёк?

Вся компания угрожающе взглянула на меня, я лишь перевёл взгляд на корчмаря. Тот умоляюще без слов просил меня не делать ничего с ними. Метку-то он видел, оттого и знал, что может случиться с этими пьяницами. Даже несмотря на численное преимущество, рук бы они лишились гораздо раньше, чем смогли бы мне сделать хоть что-то.

Однако я не собирался отвечать на агрессию ещё большей агрессией. Влипать в неприятности в совершенно незнакомом для меня городе не хотелось совершенно. Поэтому лишь тихо кивнув, я коротко ответил, чеканя оба слова:

— Хорошо. Сыграем.

Ситуация была не сказать, что хорошей. Сидеть за столом напротив пяти пьяных рож не слишком-то хотелось, но просто так уйти не представлялось возможным: это непременно вызвало бы в них лишнее желание навалять зарвавшемуся человеку, а это было бы уже лишним. Поэтому вся ситуация превратилась в историю о палке с двумя концами.

К тому же, играть на интерес ублюдкам не хотелось совершенно, поэтому в ход практически сразу же пошли ставки. Практически, потому что первая партия действительно была спокойна и не представляла собой никакой ценности, однако как только речь зашла о том, чтобы привнести в игру немного денег, я отказался и встал из-за стола, намереваясь уйти окончательно.

Пьяницам это, разумеется, не понравилось. Пошатываясь, они встали и практически тут же обступили меня. Рефлекторно я сделал пару шагов назад, отступая ближе к стойке и выходу. Рукоять практически сразу оказалась сжатой в ладони.

— Хозяин, ты бы стражу позвал на всякий случай, — обратился я к нему через плечо, — Я бы не хотел, чтобы пол в твоём чудесном заведении был запятнан кровью.

— А чё, зассал уже, да? — выкрикнул наиболее пьяный из компании и вслед за этим, схватив со стола бутылку, разбил её, сделав розочку.

— Я не хочу с вами драться, поймите же вы, — мой голос начал становиться громче от переполняющего раздражения, — Успокойтесь уже!

Медленно, но верно ярость начала подбираться к разуму. Спокойным оставаться уже не выходило. Дёрнется один, и остальные… нет, они не погибнут: я не хочу их убивать, однако кровь их явно окрасит старый дощатый пол.

Повод возник сразу. Хозяин быстро двинулся к выходу, не сводя взгляда с пьяниц, однако это не укрылось от них, и пожилого мужчину полетела та самая пресловутая розочка. Однако свою цель она нашла несколько раньше, встретившись с пылающим лезвием.

От удара она рассыпалась дождём из острых осколков, разлетающихся в разные стороны. Один из них со звяком ударился о маску и прошёлся по щеке. Из пореза тут же пошла тёплая струйка крови. Боль неприятно обожгла лицо.

За спиной быстро хлопнула дверь. Хозяин всё-таки последовал моему совету и ретировался за местными представителями правопорядка. Их отряд я видел относительно недалеко, так что много времени у него это бы не заняло. Однако даже того «немного» у меня не было, ведь здешний контингент, упустив одну цель, нашёл для себя новую. То есть меня.

Ринувшись ближе ко мне, первый тут же получил болезненный удар в колено. Протезом. Взрывной крик разнёсся по залу, заглушая неприятно жуткий хруст. С улицы его явно слышали, так что скоро, вероятно, сюда прибегут свидетели.

Сразу за первым на меня бросились ещё двое, один из них — с невесть откуда взявшимся ножом. Его я сразу оттолкнул, отчего худощавая туша перевалилась через ближайший столик, сбрасывая с него стоящую посуду и остатки еды, ещё один накинулся с голыми руками, пролетел мимо, уткнулся в стойку, развернулся, получил в лицо и практически сразу обмяк в собственных кровавых соплях.

Когда тот оказался на полу, я резко развернулся к оставшимся двоим и наставил на них меч. Вид горящего лезвия рядом с лицами и мой прямо-таки пылающий яростью облик оказали весьма отрезвляющее воздействие, и эта парочка решила не совершать резких движений. В их дрожащих глазах, перебегающих то на меня, то на лежащие побитые тела, виднелся явный, истинный страх.

Маг был опасен, и даже опьянённый мозг это понимал. Один взмах мечом — и голова покатится по полу. Один взмах, один тычок — и сердце перестанет биться. Численное преимущество не сыграет никакой роли, ведь одного взмаха будет достаточно, чтоб поразить двоих.

Поэтому они стояли неподвижно, а их взгляд немел на мне. Пальцы на поднятых руках пробивало неописуемой, заметной невооруженным взглядом дрожью, сжатые зубы скрежетали и постукивали от страха. И даже появление хозяина вместе со стражей не слишком-то на них подействовало.

Хотя, мне даже показалось, что в тот момент, когда всю эту компанию выводили из здания, они даже испытали облегчение.

Корчмарь, когда в помещении не осталось никого кроме меня, одновременно извинялся и благодарил меня. Просил, чтобы в случае чего, гильдия не насылала на него проблемы. Практически умолял об этом. Я заверил его, что никак не связан с местными магами, после чего мужик относительно успокоился.

И хоть неприятный осадок после вечера остался, сон мой был спокоен. А затем — утро, извозчик, дилижанси тракт. Поездка, сквозь леса, равнины и плоскогорья. А в конце её город торговцев — Катрас.

Ядовито-золотое вечернее солнце опускалось на город, отдавая небеса сумраку и ночной тьме. Чёрные тени зданий заслоняли собой яркий закат, возвышающийся над городом торговцев. Катрас. Как же давно я здесь не был… А ведь он совсем не изменился. Всё такой же вечно занятой, куда-то спешащий в своих делах. На улицах как всегда толпы людей, повозки, кареты, дилижансы из более мелких поселений. Деятельность магазинов кипит, таверны, пабы и рестораны открывают свои двери для многочисленных посетителей. Изнутри льётся музыка, слышатся голоса зазывал, что прямо-таки заманивают случайных обывателей именно в их заведение. Самое прекрасное, самое восхитительное, гораздо лучше, чем все остальные.

Кучер остановился неподалёку от площади. Там же и высадил людей. Вместе с остальными я выбрался из салота, и, дав извозчику несколько лон на чай, направился прочь. Сейчас только бы добраться домой и отдохнуть. Правда, я уже сам не был уверен, является ли та квартирка в западном районе даже на половину моей. Всё же, я не был здесь больше чем полгода, да и что сам практически не отправлял сюда вестей, что не получал их, так что даже если это уже и не так, жаловаться мне будет не на что… Наверное.

Прихрамывая, я шёл по узким улочкам, уходящим вглубь города. Знакомые перекрёстки, знакомые дома, знакомые лавки. Всё это было таким знакомым, но казалось теперь таким чужим. Относительное спокойствие района сейчас казалось отнюдь не приветливым. На слепого калеку в маске немногочисленные прохожие то и дело нет-нет, да косились, не скрывая своей неприязни. Переулки так и дышали в спину шёпотом своих взоров. Так обычно охотник, хищник смотрит на свою жертву, но отчего-то весь этот люд совсем не желал выбираться из скрывающего его мрака и подходить ближе к одинокому человеку, неспешно плетущемуся по улицам.

Сам того не заметив, я вышел на ту улочку, где располагались «Товары Маурицио». Раз уж так оно вышло, то зайти определённо стоило. Да и я в любом случае намеревался заглянуть к торговцу. Как минимум, ради того, чтоб извиниться перед ним.