Моя собеседница подвисает. Таксист раздражённо просит определиться с конечной точкой поездки и во мне неожиданно просыпается адекватная Сима. Ну не то чтобы прямо на сто процентов адекватная, но даже крохи вменяемости позволяют понять, что действительно решила сразу рвануть к Тиму после пятнадцатичасовой дороги. И дело не в том, что мне нужен душ. Просто неплохо было бы отдышаться перед последним броском.

— Ты что приехала? — восхищённо пищит Юля.

— Да, — называю таксисту адрес съёмной квартиры, — только пока не пали меня, ага?

— Не бойся, некому. Тим с Сашкой с утра на стройке. Координаты я тебе пришлю!

И радостно добавляет:

— Умница!

Душ освежает и успокаивает. Влажные волосы, немного косметики, чтобы скрыть следы утомительного перелёта, и тоненький белый сарафан на широких бретелях. Из тех, что почти не чувствуешь на себе. Самое то для июля в наших широтах. Лёгкие босоножки без каблука и кулон с ключом. Готова.

Такси не пускают в посёлок, так как охрану никто из жильцов не предупреждал, поэтому я вынужденно, но с удовольствием повторяю маршрут Тима с первого видео. В реальности всё как-то… сочнее. За минувший год подросли деревья, дома обрели свои черты, появилось больше зелени на газонах, везде цветы. По велодорожке на электросамокатах носится довольная ребятня. Из красивой глянцевой игрушечки посёлок превратился в тёплое, уютное место. Где мне, кажется, очень понравится.

Несмотря на волнение, с губ не сходит улыбка. Останавливаюсь, чтобы поближе рассмотреть остролистный клён. Читала, что у них листья бордовые круглый год — будет шикарно смотреться с сакурой. Тянусь потрогать листочек и застываю: в нескольких домах от меня останавливается мой мини. За рулём Тим, а на соседнем сидении — девушка. Он открывает ей дверь, помогая выйти, потом отпирает багажник, достаёт огромные пакеты с логотипом строительного магазина и направляется к входу. Она пытается помочь, но Тим категорически против. Джентльмен. Всегда.

Издали девушка выглядит лет на двадцать пять, высокий хвост гладких чёрных волос, короткая рубашка, шорты и сабо. Стройная и загорелая. Без смущения заходит во двор, будто делала так много раз. Это не свидание, это уже жизнь, которую разведённый Тим так быстро решил продолжить с другой. Не нахожу ни одной причины, почему он не мог бы этого сделать.

Лицо горит. Господи, как хорошо, что не успела дойти! Стояла бы сейчас перед ними как последняя дура. Зачем только прилетела. Узнать, что тебя больше никто не ждёт, можно было и по телефону…

Тим возвращается закрыть багажник, и я стремительно отворачиваюсь, чтобы не заметил, не почувствовал взгляд, не услышал удары сердца, которое точно доконаю за эти безумные сутки. Или оно меня. Если сегодня выживем, обещаю ему годы спокойствия.

Оседаю по стволу остролистного клёна, чувствуя всю усталость мира. Прикрываю глаза с четким пониманием как чудовищно опоздала.

Не тот момент тебе снился в кошмарах, Сима, не тот.

Тим спокойно закрыл багажник и вернулся во двор. Всё. Его внутренний сканер, что всегда удивительным образом сообщал ему о моём присутствии, дал сбой. Наверное, уже настроен на другого человека. Тут ещё и разумная Сима внутри один за другим подбрасывает аргументы, что Тим, вообще-то, разведён. И вовсе не быстро завёл отношения — вспомни, как у вас самих начиналось. Если б не гипс, было бы так же или быстрее.

Но до меня он был долго свободен и никого не любил! Правда, не любил. А сейчас любит, видела же это в нём, когда приезжал. Боже! Чем то, что делаю, отличается от того, что натворил Тим? Возможно, я в шаге от ошибки, которая точно станет для нас последней.

Несколько раз провожу рукой по кудряшкам в надежде “расчесать” мысли. Ладно. Больше не ждёт? Разлюбил? Пусть скажет лично. Поднимаюсь и топаю в сторону мини, изо всех стараясь не представлять, что там увижу.

Выяснять отношения — совсем не моё. Просто спрошу… что-нибудь. Правда, все вопросы, крутящиеся на языке, я уже не имею права задавать — штамп о разводе мешает, но надо же будет что-то сказать всё равно…

Смелости хватило впритык до ворот. Рассеянно пялюсь на кулон, любуясь сиянием камней. Я же говорила, что Тим любит символы? Дерево жизни у скандинавов в древности воплощало их представления о Вселенной. Получается, держу в руках ключ от небольшого личного мира, надо только открыть.

С опаской смотрю на кодовую панель. Вдруг кажется, что она и всё, что за воротами, окутаны силовым полем и стоит только дотронуться, как меня отбросит прочь, может быть даже сразу в Германию. И выяснится, что это очередной кошмар.

Едва притихший пульс снова бьётся в ушах. Одновременно жарко и холодно. Крепко зажмуриваю глаза, поднося ключ к сенсору и… нет. Из-под забора соседнего дома незаметно вынырнул тойтерьер и от души облаял, вжившись в роль дверного звонка. Хорошо, что кулон на шнуре, так бы выронила от испуга.

Присаживаюсь погладить, но щенок так скалится и рычит, что одёргиваю пальцы на безопасное расстояние. Грустно, наверное, когда в душе ты грозный волк, а снаружи маленькая собачка. Делаю вторую попытку почесать малыша за ухом — останавливает двойной сигнал входящего сообщения в телефоне:

Тим: Сим-Сим, аккуратнее с ним, кусается. Лучше не надо.

Тим: Я тебя вижу в камеру, заходи уже, трусишка.

Камеру нахожу сразу же в стойке ворот. Чёрт! Чёрт! Тим сейчас на меня смотрит, да? Давлю очередной порыв спрятаться и колоссальным усилием воли остаюсь на одном месте. В конце концов, Сима, тебя сюда звали, хватит трястись как тойтерьер. Кидаю в камеру последний взгляд. Для храбрости. Выдох, выдох… Бииип.

Сенсор с первой попытки реагирует сигналом и отщёлкивает электронный замок. Калитка приоткрывается, захожу внутрь. Никакого силового поля, конечно, нет, и дом вопреки всем дурным снам стоит цел-целёхонек. Вот только вокруг — море песка.

Ещё шаг. Калитка захлопывается, отрезая путь к отступлению, и сразу становится тише. Хотя не совсем тише, но по-другому, будто кто-то сменил плейлист окружающих звуков: вместо гомона ребятни — тихий щебет птиц, вместо шуршания шин изредка проезжающих автомобилей — шум листвы в роще. Здесь даже у воздуха собственный звук — тихое, едва ощутимое эхо хрустального звона.

Смущённо оглядываю знакомый пейзаж. Во дворе мало что изменилось, кроме этой локальной пустыни. Горы тёмного и рыжего грунта, гладкая галька, поддоны с кубами брусчатки разных оттенков кофейного цвета. Завершает композицию комплект простой пластиковой мебели, который я видела, когда Тим принимал гостей: пара столов и стулья с подлокотниками.

Вытряхиваю песок из босоножки, неуклюже подпрыгивая на одной ноге. За этим занятием меня и ловит тихо подошедший сзади Тим.

— Привет… — в тишине низкий голос звучит особенно глубоко.

От неожиданности пытаюсь резко повернуться, но путаюсь в конечностях и эпично лечу носом в мягкий бархан. Да боже мой, сколько можно пугать! Тим, не успевший меня подхватить, с ворчанием помогает подняться. И пока я отряхиваю злосчастный песок уже со всей себя, лёгкими касаниями пальцев быстро инспектирует голову, шею и руки в поисках повреждений. На мой вскрик — а тихо я падать никогда не умела — из дома выскакивает девушка и босиком по песку подбегает к нам.

— Сима, знакомься, это Елизавета Андреева, наш дизайнер, — представляет её Тим, немного обескураженный обстоятельствами встречи.

Елизавета, что-то бойко говорит, только я не слышу, потому что в голове голосом Тима всё ещё звучит слово “наш”, то есть наш с ним? А ещё у неё на безымянном пальце правой руки заметное колечко, не обручальное, но явно со значением. И держится Лиза очень по-деловому. Нет у них ничего.

Снова смотрю на Тима — он тоже выпал из происходящего. Заложив ладони в задние карманы джинсов и чуть наклонив голову, нежит меня в теплоте взгляда — там карий космос с яркими звёздами золота. Паника и напряжение последних безумных суток испаряются, оставляя только усталость. Впервые за долгое время хочется улыбаться ему легко и открыто.