— Ангела за трапезой, доблестные воины-русичи, — сказал он хриплым голосом по-русски.

— И тебе не хворать, Корнилий, — ответил Буслай. — А ты к нам с чем пожаловал?

— С предложением к твоим людям немного послужить империи и подзаработать золота.

Воины прекратили жевать и стали внимательно слушать византийца.

— У меня есть предписание от нашего катепана Валерия Алеата о наборе наемников на помощь городской страже, — продолжал воин. — В окрестностях Херсонеса орудует банда разбойников во главе с бывшим хазарским купцом Бехаем. Они грабят путешественников, нападают на торговые караваны и фермы, убивают ромейских солдат. Сегодня нам стало известно, где находится их логово. Но у меня не хватает людей, чтобы и обеспечить порядок в городе, и расправиться с негодяями. Я знаю, что русичи — хорошие воины, и их доблестные мечи нам очень пригодятся. Поэтому я и обращаюсь к вам с предложением подзаработать. Каждый, кто пойдет с моим отрядом, при условии удачного завершения нашей миссии, получит по десять золотых солидов.

На предложение грека практически сразу отозвались десять русичей, включая Мстислава и братьев-половцев. Сергей воином не был, а потому участвовать в ловле бандитов не собирался.

— Отлично! Я и не сомневался в вашей храбрости, — сказал Корнилий. — Тогда встречаемся с вами через две стигмы на главной площади города.

В назначенное время отец Никон также явился вместе с добровольцами и благословил их в дорогу. Они присоединились к двадцати византийским солдатам и отправились в поход в горы. С тех пор прошло уже два дня, а об их экспедиции не было никаких вестей. После этих мыслей Сергей сосредоточился на молитве о здравии всех участников этого похода.

Возможно, молитвы Сергея действительно были эффективными — уже вечером этого дня наконец-то вернулся потрепанный византийско-русский отряд, ведя за собой несколько связанных разбойников. При виде одного из них — невысокого лысого косоглазого мужика с черной бородой — горожане перешептывались и плевали ему вслед. Пленников посадили в темницу, где они должны были ожидать суда до следующего дня.

Задание катепана было выполнено — банда Бехая была ликвидирована, но и отряду стражников пришлось несладко. В бою погибло семь византийских воинов, да и из десяти русичей живыми вернулись лишь шестеро. Когда все они снова собрались в таверне, отец Никон извлек стрелу из ноги Мстислава, а Сергей обработал и перевязал неглубокие раны Ильдея и других воинов.

Осушив залпом кубок вина, Мстислав повел свой рассказ: «Наш отряд долго поднимался к горному убежищу разбойников. На исходе второго дня пути наши воины напали на их логово. Оно находилось в большой мрачной пещере. Бандиты не ожидали атаки, но большинство из них успело сбежать в сгущающихся сумерках вверх по горе. Перебив выбежавших головорезов, по приказу командира Корнилия часть солдат осталась охранять пещеру, а другая часть, в том числе все русичи и двое половцев, во главе с декархом Григорием (десятником по-нашему) отправились в погоню за Бехаем и его приспешниками. Но разбойники хорошо знали эти горы, и, погнавшись за ними, мы попали в ловушку. Стоило нам войти на небольшую каменистую площадку между двумя скалами, как со всех сторон в солдат полетели стрелы и камни. Вот тогда я как раз и был ранен стрелой в бедро. А вот нескольким византийским воинам и двум нашим повезло меньше — на них сверху столкнули большой камень, который их раздавил. Куда-то вдруг исчезли Кытан с Ильдеем. «Сбежали, нехристи», — грешным делом подумал я. А потом на нас выскочили вооруженные копьями бандиты и стали теснить отступающих солдат к пропасти. Двое византийцев оступились и сорвались в бездну. Декарх Григорий получил удар копьем в грудь и упал замертво. Боевой дух византийцев был подорван, но они продолжали отбиваться. Мы тоже яростно сражались, но перевес сил был не в нашу пользу. Против меня сражался рослый воин, вооруженный широким ятаганом. Он раз за разом наносил мощные удары, скаля свои кривые зубы. Я поначалу без особого труда отбивал все выпады разбойника, но чувствовал, что с каждым разом это становится делать все сложнее, да и на раненную ногу я не мог как следует опереться.

Внезапно из-за спин разбойников послышался громкий крик. Оказалось, что это половцы напали на них сзади и успели зарубить троих. Бандиты на мгновение замешкались. Но этого мгновения хватило солдатам, чтобы перейти в контратаку и одолеть врагов. Я улучил момент и сильным ударом меча снес голову с плеч своему противнику. Через несколько минут разбойники были повержены и взяты в плен, мы их связали и отправились в обратный путь в Херсонес.

Так что, видимо, нам Господь послал вас тогда на Днепре, вы уже дважды нам крепко помогли», — закончил свой рассказ Мстислав, обращаясь к Кытану и Ильдею.

На следующий день состоялся суд над разбойниками. Их привели к дворцу катепана. Степенный наместник Херсонеса вышел на балкон одетый весь в белое.

— Именем нашей императрицы Евдокии за разбой, убийства мирных граждан и ромейских воинов приговариваю тебя, бывший купец Бехай и твоих сообщников к смертной казни через отрубание головы. Ответь мне, Бехай, ты же был богатым купцом, тебя все уважали, и у тебя была хорошая лавка на рынке. Зачем же ты встал на разбойный путь?

— Ваша власть такие налоги устанавливает, что честному торговцу невозможно вести свои дела. Из-за твоего своеволия я лишился всего, чем дорожил. И заметь, мирных людей мы не убивали, а только тех, кто служил тебе или поднял оружие против нас. Жаль, нам не хватило времени и людей, а не то Херсонес бы стал свободным городом. А ты, надменный катепан, и все эти жирные чиновники, были бы на нашем месте. Но ты поймал не всех — поэтому бойся всего, катепан, потому что за меня отомстят. Не пройдет и десятка лет, как снова возродится Великая Хазария, и все вы склоните головы перед ней или умрете. А пока, катепан, ходи по городу и оглядывайся. Не будет тебе покоя.

Катепан нервно сделал знак палачу, и беспокойная голова Бехая покатилась с плахи, заливая кровью гранит площади. Следом за главарем прикончили и остальных разбойников. Отрубленную голову и правую руку Бехая посадили на кол перед городскими воротами в назидание будущим нарушителям закона.

«Вот уж действительно, у каждого своя правда. И все зависит от того, на чьей ты стороне. Может этот Бехай и не был настолько плохим, как о нем говорят. Но из-за него русичи потеряли четырех человек, и он угрожал спокойствию Херсонеса и лично катепана, а потому заслужил свою смерть», — подумал Матвеев, возвращаясь на постоялый двор…

Русичи пробыли в Херсонесе еще неделю. За это время купцы успели распродать свои товары, предназначенные для херсонеситов. Воины похоронили и организовали поминки погибшим в походе соотечественникам. Моряки починили повреждения, причиненные ладьям недавним штормом: отремонтировали снасти, зашили порванные паруса. А Сергей успел хоть немного отдохнуть от похода, насладиться крымским климатом, накупаться в море и выучить несколько фраз на греческом языке.

Наконец ладьи были готовы и стояли, сверкая на солнце свежей краской. Наступил день отправки в Тмутаракань. Матвеев стоял на палубе ладьи и любовался тем, как прекрасен Херсонес в лучах заходящего солнца. Ему вдруг пришло в голову, что он хотел очутиться именно здесь в разное время с разными девушками — еще в своем времени он планировал экскурсию в Херсонес во время летней крымской поездки вдвоем с Марьяной. А потом, уже будучи здесь, в одиннадцатом веке, они с Бике мечтали о том, что вместе приедут в этот город. Но ему так и не удалось побыть здесь не с одной из них. О Марьяне он не сильно переживал — что плохого с ней может случиться в Чехии в XXI веке? А вот как там поживает Бике — добралась ли она домой? Как встретили ее отец и родичи? Сергей был уверен, что когда-нибудь он точно узнает ответы на эти вопросы.