В воздухе на пару секунд воцаряется пауза, во время которой Эдвард, слегка сгорбившись, уставляет свой взгляд в одной точке. А затем Ребекка окидывает взглядом всю комнату и останавливает его на сумке своего младшего сына.

– Ох, ладно, поговорим об этом потом, а сейчас тебе лучше разобрать свои вещи, – задумчиво говорит Ребекка. – Справишься до ужина? Пока ты здесь, я приготовлю что-нибудь.

– Да, конечно, – с легкой улыбкой кивает Эдвард. – Это не займет много времени.

– Хорошо, тогда располагайся и чувствуй себя как дома. Можешь пользоваться всем, чем захочешь.

– Понял, спасибо огромное.

Ребекка с легкой улыбкой мило целует Эдварда в висок и гладит его по щеке. А затем она встает с кровати, выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Спустя пару секунд мужчина окидывает взглядом всю комнату и тихо вздыхает. А затем его взгляд останавливается на гитаре его отца, по которой медленно проводит рукой.

– У меня еще никогда не было столь потрясающей гитары, – тихо говорит Эдвард. – Я сделаю ее своей самой важной вещью. Буду хранить эту гитару так, словно это самый дорогой бриллиант на свете. Даже в порыве гнева я ни за что не разобью эту гитару.

Эдвард тяжело вздыхает и бросает взгляд на свою еще не разобранную сумку.

– Мне жаль, что так и не смог простить тебя до твоей гибели, – с грустью во взгляде говорит Эдвард. – Папа… И не знаю, смогу ли я набраться смелости сказать кому-то о том, что с тобой произошло. Ни мама, ни Терренс не смогут вечно думать, что ты все еще живой и живешь с Изабеллой и Джереми с Уильямом. Однажды им придется узнать, что тебя уже нет в живых. Кое-кто по имени Майкл точно захочет сделать это рано или поздно.

Эдвард снова вздыхает и на несколько секунд ложится на кровать, задрав руки над головой, уставив свой грустный взгляд в потолок и наслаждаясь невероятно мягким матрасом, на котором все тело мгновенно расслабляется.

– Ох, ладно… – произносит Эдвард, медленно поднимаясь, и слегка хлопает себя по щекам. – Надо разобрать свои вещи прямо сейчас. А то я запросто могу проваляться на кровати до самого утра.

Эдвард медленно встает с кровати, подвигает свою сумку поближе к себе, расстегивает ее и начинает разбираться со своими вещами. Он раскладывает всю одежду в большом шкафу, где после этого остается еще очень много места. А параллельно мужчина кладет кое-какие мелкие вещички на тумбочке рядом с кроватью и письменном столе. Постепенно комната становится все приятнее и комфортнее, и МакКлайф-младший все больше начинает привыкать к новому, более шикарному месту, в котором он будет жить.

Глава 3

5

Наступил новый день. Хелен и Джессика прогуливаются по городу и в основном обсуждают проблемы Питера и его нынешнее плачевное состояние. Девушки все больше теряют надежду помочь своему другу и узнать, что стало причиной его страданий, о которых он так не хочет говорить.

– Похоже, нет надежды, что мы сможем помочь Питеру, – с грустью во взгляде говорит Джессика.

– С каждым днем я все больше теряю надежду, что ему можно помочь, – тяжело вздыхает Хелен, крепко вцепившись в ремешок своей сумки, что висит у нее на плече. – Я знаю, что должна помочь ему, но у меня нет никаких идей…

– Согласна, зря мы надеемся, что однажды встретим его друзей и попросим у них помощи.

– Я знаю… Осознание того, что мы ничего уже не сможем сделать, убивает меня. Даже при огромном желании не сдаваться я понимаю, что бессильна перед тем, что так стремительно убивает Питера.

– Но с другой стороны, если мы окончательно сдадимся и позволим ему и дальше губить себя, то можем однажды потерять его. Кто знает, до чего может довести эта депрессия и привычка резать себя по причине и без.

– Боже, твои слова для меня словно нож в сердце… – тихо говорит Хелен, приложив руку к сердцу и медленно выдохнув. – Я не знаю, что буду делать, если потеряю столь близкого для меня человека. Моя жизнь просто лишится смысла… Никто не сможет заполнить ту пустоту, которая появится в ней после потери Питера.

– Знаешь, подруга, мне иногда кажется, что ты переживаешь за него намного больше, чем я, – слегка хмурится Джессика. – Нет, я понимаю, что мы с тобой его друзья и хотим ему помочь, но ты слишком уж сильно за него волнуешься. Прямо-таки готова пожертвовать своим временем, чтобы заботиться о нем как о ребеночке.

– Ах, Джесс, ты же знаешь, что для меня Питер всегда был очень близким человеком и самым лучшим другом. – Хелен тяжело вздыхает и окидывает взглядом окружающую ее обстановку. – Я знаю многих мужчин, но ни с кем не было так хорошо, как с ним. Этот мужчина будто всегда знал, как сделать так, чтобы мне стало лучше, и никогда не бросал меня в трудную минуту. Мне надо было только позвонить ему и сказать «помоги» – и он тут же примчался бы ко мне. И теперь я тоже хочу помочь ему, но не знаю как это сделать, ибо Пит ничего не хочет говорить и закрылся от меня.

– Я тоже хочу помочь ему. Но я никогда не видела, чтобы кто-то беспокоился о своих друзьях так сильно, как ты. Да, помогать друзьям и поддерживать их – самое важное в дружбе. Но нельзя же забивать на все и посвящать себя только лишь одному человеку.

– Ты не понимаешь, Джессика… – качает головой Хелен. – Просто ты никогда не встречала столь удивительного мужчину, ради которого тебе захотелось бы душу продать. И который вон из кожи бы полез, чтобы сделать тебя счастливой.

– Господи, Хелен, нельзя же заставлять свой мир крутиться лишь вокруг Питера. На свете полно других мужчин, которые могли бы быть намного лучше и не страдать из-за депрессии по неизвестной причине.

– Настоящие друзья не бросают в беде, даже в самом тяжелом случае… Даже когда кто-то замыкается в себе… Вот и я не собираюсь бросать Питера! Я знаю, что нужна ему, даже если он об этом не говорит! Сердце подсказывает мне, что мне нужно быть с ним, чтобы не дать ему сделать глупости.

– Ты уже ничего не сможешь сделать, пойми это! – уверенно отвечает Джессика. – Питер на дне! Его уже не спасти! И мы никогда не найдем его друзей, которые, наверняка, и сами не знают, что с ним делать.

– Не смей так говорить про него! – немного хмуро бросает Хелен. – Мы еще можем спасти Питера! Надо только верить, что выход будет найден! Может, нам еще повезет, и мы однажды встретим его друзей и попробуем объяснить всю ситуацию.

– Ну знаешь, я уже не думаю, что это возможно. От того, что мы с тобой посмотрим все фильмы с участием того актера, ничего не изменится. Его имя никак не поможет нам встретить его или второго дружка Роуза на улице.

– Знаешь, подруга, хоть я и начинаю быть уверенной в том, что этот случай безнадежный, мне кажется, что чудо случается тогда, когда ты его не ждешь. Если мы перестанем ждать и надеяться, то в последний момент обязательно случится что-нибудь хорошее.

– Ну да, этот актеришка свалится с небес тебе на голову, и ты сможешь поговорить с ним о состоянии Роуза. Очнись, подруга! Волшебство случается лишь в кино!

– Я должна сделать это, Джессика! – тяжело вздыхает Хелен, с жалостью во взгляде смотря на Джессику. – Должна спасти Питера! Я умру, если потеряю его! Этот мужчина – это то, ради чего я живу на этом свете! И ради его спокойствия и счастья я готова пойти на все. На все, подруга…

Джессика слегка хмурится и переводит взгляд на Хелен, чья слишком сильная забота и обеспокоенность состоянием Питера вызывает у нее массу вопросов.

– Хелен, скажи мне честно: ты реально испытываешь к Питеру только дружеские чувства? – уверенно интересуется Джессика. – Или ты чувствуешь к нему что-то большее?

Хелен, слегка занервничав и побледнев, удивленно смотрит на Джессику, а ее глаза начинают бегать из стороны в сторону.

– Э-э-э, Джесс, что за вопрос? – слегка дрожащим голосом недоумевает Хелен. – Э-э-э… С чего бы вдруг? Почему ты думаешь, что я могу испытывать к Питеру что-то большее?