— Спасибо, — сказал я от души. — Скажите Дезмонду, что мы в расчёте.

Она коротко кивнула и растворилась в тенях подворотни, словно заправская умбра. Я закинул мешок за спину и быстрым шагом направился в сторону выбранной таверны. Поторопиться и в самом деле было необходимо, равно как и потратить пару часов на базовую подготовку. Если Кассандру не перевезли, значит, архиерей поставил там охрану, которая сможет остановить чужака.

Моя задача на сегодняшнюю ночь — доказать ему, как сильно он заблуждается.

Лечебница для душевнобольных имени святого Акселя находилась далеко за городом. Тому было несколько причин — например, чтобы страшные крики её «клиентов» не смущали добрых жителей Палатина. Орден основал это заведение чуть ли не в первый год после прихода к власти, триста лет назад, и с тех пор территория лечебницы лишь разрасталась. Туда не отправляли психически больных людей, равно как и тех, кого коснулось безумие Улхсотота. Для первых существовали заметно менее крупные, но относительно честные больницы, вторых как правило сжигали на месте. Орденская лечебница принимала магов — точнее сказать, пожирала их с концами. В лучшем случае те просто сидели под антимагическим замком, пока не оказывались полезны Ордену. В худшем — они становились полезны. Там проходили эксперименты по созданию големов плоти, изменению и стиранию памяти, испытывались всевозможные формы магии крови.

В общем, Орден развлекался на полную катушку. По счастью, Кассандру туда перевели на правах живого трупа, спустя два месяца после того, как поняли, что она не собирается выходить из Изнанки. Никаких экспериментов над ней не проводили — лишь запихнули в самый тёмный угол самого глубокого подвала. Туда, где никогда не бывает теней, лишь беспросветная тьма. Раз в месяц — стандартный осмотр, «зарисовка» состояния и снова в клетку. Кассандра не просыпалась.

Часть этой информации я прочитал в расшифрованном файле, часть — про лечебницу в целом — узнал от трактирщицы, поделившись с ней золотой монетой. О «психушке» Ордена рассказывали такое, что невозможно было понять, это выдумка или чудовищная правда. Я составил для себя сухую выжимку, провёл расчёты, как быстрее всего туда добраться и оставил таверну в районе полуночи. Через три часа — благодаря «Поступи» и «Вспышке» для освещения тёмной дороги, я стоял у огромных решётчатых ворот, из-за которых открывался живописный вид на комплекс готического вида зданий. В отличие от беспросветной дороги, здесь горели вычурные электрические фонари.

Натуральный Аркхем, блин с горохом. А я в роли… кого? Бэтмена? Джокера? Комбинации из обоих?

Ну их нафиг, такие ассоциации.

Охраны в традиционном смысле слова в лечебнице Акселя не было — внутрь и так никто не рвался, следовало охранять лишь тех, кто хотел выбраться. Никакой стражи и патрулей снаружи, никаких часовых на башнях. Зато все «врачи» и «медперсонал» состояли из членов Ордена вплоть до высоких рангов. Побеги случались исключительно редко, и затем сбежавших никто не видел. Возможно, они просто очень хорошо прятались. Возможно, успевали убежать совсем недалеко.

— Но мы-то сломаем им статистику, правда?

— Правда, — согласился Кёльколиуке.

После рейда на архив и последнего Пути я решил более тщательно прислушиваться к тому, что хочет мне сказать мой гримуар. Древний дух казался не самым приятным собеседником, но по внимательности и надёжности ему не было равных. Чтобы пробраться сквозь «психушку» для магов, охраняемую самыми зубастыми инквизиторами, мне позарез не хватало глаз на затылке. Кёльколиуке заменял такие глаза.

— Нам. Наверх?

— Сначала — да, а потом в самый низ.

Тот «подвал», где держали Кассандру, скорее стоило назвать большим подземным лабиринтом. Мало мне было катакомб в Ламитерне, теперь пришло время окрестностей Палатина. В заметках к файлу, добавленных Дезмондом от руки, он написал, что без карты по катакомбам можно было бродить часами, если не сутками. Карты хранились в одном месте — кабинете «главврача», хранителя лечебницы, его высокопреподобия Себастьяна Бралла. Судя по сану, по уровню он должен был быть примерно равен Вильгельму Аккому — то есть, в районе сорокового или выше. В прямом столкновении он раскатает меня в тонкий блин, так что остаётся надеяться, что ночью его высокопреподобие изволит дрыхнуть где-то в отдельной комнате, а не работать на благо Империи в своём кабинете в башенке над третьим, последним, этажом.

Если, конечно, они вообще не перепрятали карты и не устроили в кабинете ловушку для чужака после доклада Спелторна. Хотя, как ни странно, Дезмонд упоминал в заметках, что шумиха Палатине, лечебницу никак не затронула. Словно архив благополучно сгорел, а никакой стычки на мосту с архиереем не было и вовсе.

От всего этого воняло керосином ещё сильнее, чем от реактивного ранца в Изнанке.

Я быстро перелез через ограду, не желая тратить заряд «Шага». Кольцо давало всего два дополнительных очка ловкости, но это поднимало показатель с девяти до одиннадцати и ощущалось, как будто я из слегка тренированного человека стал легкоатлетом. Новичком-легкоатлетом, но тем не менее. Очень приятное чувство, и очень полезное, особенно когда дело касалось преодоления преград.

Внутренний двор мог просматриваться из окон, так что я накинул улучшенный «Призрачный покров» и неторопливо пошёл вдоль стены, обновляя спелл в моменты передышки.

Призрачный покров. Уровень заклинания — экспертный.

Школа: Смерть.

Мана: 40 в минуту.

Описание: Вы задерживаете дыхание, становясь неслышимы для окружающего мира и сливаетесь с местностью, пока двигаетесь шагом. Нежить, механизмы и големы не способны вас почуять.

Второе очко усиления заклинаний я пока приберёг — может пригодиться в самый неожиданный момент. Но «апгрейд» фактической невидимости был необходим, пусть и за счёт обычного повышения по стоимости маны. Благодаря недавнему уровню и внушительному бонусу от Погасшего Солнца, мой порог маны скакнул до 275 единиц. Не бог весть что, но заметно лучше, чем даже пару уровней назад.

Крадёмся, сливаемся с местностью и держим ухо востро. В прямом бою я взялся бы одолеть врага своего уровня и, может, на пару уровней выше — при условии, что указанный враг будет сражаться абсолютно молча, в гордом одиночестве, не рассчитывая на подмогу. Абсолютно реальная ситуация, правда?

Ни в одной палате для «пациентов» не было окон, но в коридорах — были. Спустя минут пятнадцать тщательной проверки я нашёл одно, которое закрыли не так плотно, как требовалось. Спустя полминуты я уже шёл по коридору первого этажа, мысленно благодаря Дезмонда за абсолютно бесшумные сапоги.

Лечебница оказалась… примерно такой, какой её описывала трактирщица. Очень недружелюбной. Каменный пол, тусклые лампы на потолке, едва разгоняющие мрак ночи. С тяжёлыми железными дверями, из-за которых иногда доносились приглушённые стоны. Все эти люди заслуживали того, чтобы их освободили, но я шёл мимо, стараясь прислушиваться не ко стонам, а к шагам из параллельных коридоров. Если я попытаюсь найти ключи и вывести всех этих несчастных, на спасении Кассандры можно было поставить жирный крест. Я и так скомпрометировал себя перед одним инквизитором и больше не планировал повторять эту ошибку.

Лестница наверх нашлась ровно тогда, когда я начал подозревать, что её и вовсе не существует. Первый этаж оказался бесконечно огромным и на удивление немноголюдным — не считая тех, кто страдал в палатах. Самоуверенность персонала Ордена поражала и внушала робкую надежду. Может, у них вообще все ушли спать, положившись на прочность замков?

— Сверху. Двое. Идут вниз.

Я застыл на первой ступеньке, затем осторожно отступил назад и спрятался под лестницей и под «Покровом». Двое абсолютно молчаливых монахов Ордена, десятого и одиннадцатого уровней спустились вниз и направились по тому пути, откуда я пришёл. На них красовались не стандартные рясы, а смесь больничного халата и формы Ку-клукс-клана, с плотными капюшонами и закрывающими лица тряпичными масками с прорезями для глаз.