«Дежурный» не заподозрил подвоха, даром, что на этот раз я был однозначно вооружён. Может, он слишком верил в свои силы, может попросту действовал по своеобразному скрипту, но факт один — он просто начал выбираться из угла, как и в прошлый раз, не пытаясь провернуть каких-либо новых фокусов. Я терпеливо дождался, пока его сплетённое из проводов туловище не опустится на землю, после чего угостил его бодрящей струёй чистого пламени. А затем ещё пару раз — для верности, пока бесформенная оплавленная масса не обратилась в «игровой» дым. С мрачным удовлетворением я поднял с пола карту с изображением компаса, а спустя пару секунд и ещё одно облачко дыма держал в руках электронный планшет без каких-либо маркировок с единственной кнопкой для включения. На экране на белом фоне красовалась карта метро Изнанки.

Подсознательно я ожидал увидеть что-то привычное. Небрежно переплетённые изогнутые нити Нью-Нью-Йорка, аккуратный «паучок» Москвы, упорядоченный хаос Лондона. Но схема Изнанки представляла из себя адский лабиринт, беспорядочное нагромождение линий, от одного взгляда на которое подступала головная боль. Сотни и сотни, если не тысячи кружков станций, разбросанных по лабиринту. Ветки, начинающиеся из ниоткуда и уходящие в никуда. Тени как бы намекали — даже с картой подземки на руках этот уровень будет пройти практически невозможно.

Я сбросил с плеч ранец огнемёта, поудобнее устроился на полу и погрузился в изучение находки. В конце концов, пока я жив, время здесь по сравнению с остальной Анимой идёт весьма условно.

Единственное, в чём Изнанка смягчила для меня условия — названия станций были на русском. Спустя минут десять я обнаружил «свою» станцию и не удержался от смешка. «Тихий холм», ну разумеется. Вопрос лишь в том, куда мне отсюда?

Первая станция, куда можно было перейти с «Холма», с колоннами и лампочками, где Нэсс не хотела садиться на поезд, значилась как «Инферно». Идущая от неё линия багрового цвета терялась за краем экрана, будто вообще не принадлежала схеме. Вторая станция — где мы сели на поезд, носила гораздо более мирное название, «Начальная». Я проследил за светло-зелёной линией, что было на удивление сложно — она уходила в центр карты и постоянно пересекалась другими. Следующая после «Начальной» была «Бездонная» — та, где в поезд зашли «хаттифнаты», а за ней «Безлюдная» — та, где Нэсс вышла, а мне не удалось.

Я с подозрением присмотрелся к кружочку «Бездонной» — рядом с ним виднелась крохотная иконка, напоминающая стилизованного человечка. Вообще эта схема изобиловала неясными значками без малейшей расшифровки, мол, догадывайся сам, гость дорогой. Но тут хотя бы догадаться было несложно — на «Бездонной» начиналась массовая посадка пассажиров.

А через станцию к пассажирам приходит кое-кто, проверяющий «билеты». На колёсах и с ножницами.

Теперь понятно, почему Нэсс так пыталась вытащить меня из вагона. В этот раз лучше уж задремать, прислонившись к дверям и выпасть на станцию, когда они откроются. Допустим, на «дежурного» я нашёл управу, но что-то мне подсказывало, что против ржавого железа «кондуктора» огнемёт будет попросту бесполезен. Даже если я возьму к нему боеприпасы и дотащу до нужного места.

Кстати, о боеприпасах — точнее о том, что можно взять вместо них.

Повозившись с дверью в подсобку, я наконец протиснулся внутрь и не теряя времени направился сперва к ключу, затем ко шкафчикам с картами. Набор не изменился — щит, череп и открытый глаз.. Новый баллон к огнемёту мне не сдался, а вот «глаз» не худо было бы испытать. И всё же, поколебавшись, я открыл крайний левый шкафчик, выудив оттуда карту со стилизованным изображением щита. Тридцать секунд спустя я уже примерял новенький бронежилет с полным набором кевларовых пластин, закрывающих грудь и спину. Он оказался на удивление лёгким и прекрасно уместился под курткой. Назначение, конечно, вызывало вопросы — ни «кондуктор», ни «дежурный» не стреляли в меня пулями, от которых хорошо спасал кевлар. Но Изнанке было виднее, и такая ноша меня сильно не замедлит.

Я вернулся к изучению планшета — тот, судя по всему, не требовал зарядки, но не добился значительных успехов. Спустя битый час мне наконец удалось обнаружить в углу схемы кружочек станции «Палатин», повторяющий название столицы Железной империи. Но сколько я ни всматривался в лабиринт линий, мне не удавалось понять, как туда добраться. Оставалось одно — двигаться по проверенному маршруту и ориентироваться на местах. Не исключено, что на одной из станций найдутся подсказки, более разборчивая схема или — что было бы идеально — проводник в виде одной особенной теневой «собачки». Мы с Нэсс не успели как следует познакомиться, но я определённо скучал по ней, как по единственному живому… по единственному существу, которое было на моей стороне в этом проклятом месте.

— Меньше соплей, — буркнул я на самого себя, поднимаясь на ноги. — Больше прохождения уровней. Давай, Ардор, ноги в руки и вперёд.

Мне реально не хватало кого-то, с кем можно было нормально поговорить.

Коридоры, коридоры, длинный эскалатор. «Инферно» я прошёл быстрым шагом, стараясь не смотреть по сторонам и не вслушиваться в приглушённые звуки невидимок. У них свой поезд, у меня свой, и неизвестно, кому не повезло сильнее. «Начальная» казалась такой же светлой и чистой, как и в прошлый раз, поезд прибыл спустя минуту ожидания. Я вошёл, игнорируя удобные и абсолютно пустые сиденья. Нет уж, на этот раз никакой дремоты, пусть туда садятся «хаттифнаты», пока им не отчикают головы в качестве платы за проезд. Мне моя голова пока ещё нужна, хотя и не сказать, что от неё много пользы.

Я не ожидал крупных сюрпризов — «сайлентхилловский» уровень Изнанки проходил по одному сценарию, так с чего бы этот проходил иначе? Кассандра за такое отношение отлупила бы меня тростью — и правильно бы сделала.

Поезд прибыл на станцию «Бездонная», хотя по громкоговорителю этого не объявили. Я слегка посторонился от дверей, чтобы впустить пассажиров — не считая возможно навеянной дремоты, в прошлый раз они не доставили никаких проблем.

Чтобы осознать свою ошибку мне понадобилось около двух секунд, и это было слишком долго. Потому что на этот раз пассажиры оказались совсем другими.

Их всё ещё можно было с натяжкой назвать человекообразными, но на этом сходство с «хаттифнатами» заканчивалось. С людьми, фактически, тоже. Они были широкими, очень широкими — если бы у меня возникла нездоровая мысль обнять одного из них, то я бы не смог сомкнуть вокруг него руки. Эдакие бочонки на ногах, но скорее слоновьих, чем человеческих. Бочонки без видимых рук, зато на коротких приплюснутых головах имелись здоровенные рты с крепкими белыми зубами. Ни глаз, ни носов, ни ушей — только рты. Массивные тела были покрыты обычной человеческой кожей, но при этом раскрашены чьей-то безумной кистью, от кислотно-зелёного до болезненно-жёлтого.

Я даже не успел испугаться, что бочкообразные чудища попытаются меня сожрать, как они зашли внутрь вагона. Даже нет, не «зашли». Ворвались. Вторглись. Ломанулись. Словно теневой поезд прибыл на станцию в час пик, и каждый входящий был уверен, что именно на него не хватит заветного места. Я не успел не только испугаться, но и пикнуть — толпа «бочонков» подхватила меня и впечатала в противоположные двери вагона, пока следом прибывали всё новые и новые пассажиры. Спустя несколько ужасающих секунд двери вагона закрылись — кажется, с немалым трудом — и поезд двинулся дальше.

Зараза. Такого я совсем не ожидал. Хотя, конечно, ожидать стоило.

Кому случалось попадать в давку в метро, может без труда представить это ощущение. Толпа со всех сторон, будто живущая собственной жизнью, которая прибывает по отдельности и становится одним целым. Ты, зажатый этим организмом, не способный даже повернуться поудобнее, чтобы ухватиться за поручни. Грохот колёс поезда приглушён из-за шороха тел, из-за запаха пота и чужого дыхания становится настолько душно, что тебе самому становится трудно дышать.