Там, за шторой, Ася шуршит одеждой и упорно не отвечает мне. Но, кажется, всхлипывает.

– Эй, Белка! – я сжимаю край шторы. – Ты слышишь меня? Расскажи, что здесь произошло!

– Спроси у Ники! – резко выпаливает Ася. – А меня оставь в покое!

Слова срываются с губ прежде, чем я успеваю их поймать:

– А что, если я не хочу оставлять тебя в покое?

Чёрт!

Сильнее стискиваю штору. Белка не отвечает, и я почти на грани того, чтобы ворваться в примерочную. Пусть скажет мне в лицо, что я ей не нужен! И что она теперь с Маратом.

Внезапно штора сдвигается, прежде чем я дёргаю за неё сам.

– Не хочешь уходить? – Ася вскидывает подбородок. Её губы дрожат, но она всё равно пытается говорить со сталью в голосе. – Тогда я сама уйду!

– Нет, не уйдёшь. Во всяком случае, пока ты в таком состоянии.

Ася язвительно усмехается.

– Не тебе решать, когда и куда мне идти.

Я делаю шаг в сторону, заранее просчитав траекторию её возможного побега. В итоге с лёгкостью преграждая путь девушке. Напираю на неё, вынуждая ретироваться обратно в примерочную.

Сейчас на Асе её излюбленные джинсы и футболка. А то кружевное бельё лежит на пуфике – похоже, Ася не собирается его покупать.

И это к лучшему.

Марат не увидит её в таком виде.

– Сначала Ника, теперь ты! – вновь язвительно усмехается Белка. – Да я сегодня нарасхват!

– Что она тебе сделала? – мне просто необходимо всё выяснить.

– Отстань от меня Кирилл! Я не собираюсь больше тебе плакаться. Хватит уже! Четыре года бегала к тебе по любому поводу. Теперь я сама за себя… А ты отправляйся к своим новым друзьям!

Она вскидывает голову и со злостью смотрит на меня. Между нашими лицами всего несколько сантиметров. Внезапно для самого себя я хватаю Асю за скулы и сжимаю её лицо в ладонях, заставляя замереть от испуга.

Не знаю, что вызвало этот импульс: обыкновенные инстинкты, которые всегда просыпаются рядом с Асей, или я просто решил собственными губами смыть губы другого парня… Неважно. В любом случае – я её целую, с силой сминая влажные от слёз губы. И вынуждая Асю задрожать всем телом.

Мне становится так хорошо, что все чувства сожаления отключаются. Всего на секунду… А уже в следующую секунду Ася с силой бьёт меня в грудь ладонями и выкрикивает:

– ОТПУСТИ МЕНЯ!!

Я так шокирован, что тут же отпускаю её.

– Больше никогда так не делай! – с отчаянием выпаливает Ася.

И быстро обходит меня, боднув плечом.

– Подожди! – я в последний момент хватаю её за плечо, не давая уйти. – Подожди… Прости… Чёрт… Прости!

Но я совсем не сожалею о том, что сделал…

– Ты можешь просто объяснить, что здесь произошло?!

– Да! Могу! – выплёвывает Ася. По её щекам бегут слёзы. – Ты и твои новые друзья – ненормальные! И это невозможно исправить!

Она толкает меня в грудь и вновь пытается уйти. Но я опять не отпускаю, на этот раз схватив за талию.

– Что?.. Что тебе сделала Ника?

Обливаясь слезами, Ася начинает вырываться и кричать:

– Отпусти меня, Кирилл! Отпусти!!

В узком коридоре примерочной появляется продавщица. Она выглядит довольно испуганной.

Неудивительно… Мы наделали столько шума.

– Что происходит? Я сейчас охрану вызову!

– Вызывай!! – рявкаю я.

Девица сразу убегает. Вероятно, за охраной. Я прижимаю Асю ещё плотнее к себе.

– Шшш… Белка… Пожалуйста, не делай так… Не убегай, – мой голос срывается на хриплый шёпот.

– Нам не о чем говорить! – Ася трясёт головой. Её ладони упираются в мою грудь в попытке оттолкнуть. – Где моя подруга? Где Даша? Что вы с ней сделали?

Ася на грани истерики. Это игры Ники зашли так далеко?.. Или всё дело в том, что я поцеловал её силой?..

– Я помогу найти Дашу, слышишь? Давай уйдём отсюда, и я помогу тебе её найти…

Огромные глаза Аси смотрят на меня с таким разочарованием, что даже страшно. Я непричастен к тому, что сделала Ника, но, кажется, Белка думает иначе.

К нам подходит охранник, та девица всё-таки его позвала. Мне приходится отпустить Асю. И она сразу выбегает из бутика.

– Молодой человек, Ваши документы, – охранник преграждает мне путь, чтобы я не смог сбежать.

Я шарю по карманам, а сам смотрю через стеклянные витрины, как Ася несётся к лифту. Залетает в кабину и судорожно жмёт чуть ли не на все кнопки сразу. Двери лифта закрываются, отрезая её от меня.

– Документов у меня с собой нет, – доставая руки из карманов, перевожу взгляд на охранника.

Он укоризненно качает головой:

– Тогда пошли. Будем разбираться, кто ты такой.

– Кир?! Какого хрена ты здесь делаешь?

С этими словами я проснулся....

И тут же вновь зажмурился, ослеплённый утренним солнцем. Поморгал, восстанавливая события прошлой ночи.

Голова раскалывалась, а на лице саднил свежий синяк.

Мой дядя напился, вновь полез драться. И спьяну признался мне во всём, о чём я и так догадывался.

Он всё просрал! Являясь совладельцем в компании моего отца, после его смерти начал распоряжаться всеми активами без моего согласия. Пару раз вложился не туда, кучу бабла потратил на своих любовниц. И с оставшимися крупицами промотанного состояния приехал в Штаты, чтобы начать всё сначала.

Не вышло.

Его здесь никто не ждал. К тому же умело распоряжаться финансами он однозначно не умел.

Дядя не смог добраться только до моих личных денег. Я получал к ним доступ по достижению совершеннолетия. И как мой опекун он вполне мог претендовать на эти деньги, когда мне исполнится восемнадцать. С моего согласия, конечно же.

Мой чёртов дядя, видимо, решил заранее выбить моё согласие кулаками. Чёртов мудак…

Вчера я схватил свою сумку, покидал в неё одежду и сбежал. Идти мне было некуда, поэтому вновь пришёл к спортзалу. Тот был закрыт, и я уснул прямо на тротуаре, прислонившись спиной к стене.

Ладно хоть полицию никто не вызвал…

Тимур подал мне руку, я медленно поднялся с асфальта.

– Так что случилось? – он с беспокойством смотрел мне в глаза.

Всё, что мне было нужно – это поговорить! С другом… На минуту можно было притвориться, что Тимур таковым и является.

Я всё ему рассказал, когда мы устроились в кофейне на противоположной стороне дороги. Он не перебил меня ни разу, и на его лице не отобразилось ни одной эмоции.

Когда я закончил свой монолог, Тимур покачал головой.

– Твой дядя – просто лох! – выплюнул приятель. – Надо ему ноги переломать или хребет.

Я знал, что это не выход. Но внезапно слова Тимура вселили в меня немного уверенности.

– Ладно, пошли, – бросил он, вскакивая и хватая бутылку с колой, которую мы успели заказать.

– Куда? – я тоже поднялся.

– К нам, – ухмыльнулся Тимур. – Наш отец тоже тот ещё тип. Но он решит все твои проблемы, Кир. Идём!

– Ко мне ещё есть какие-то вопросы? – устало смотрю на начальника охраны этого торгового центра.

Тот откладывает телефон. Его взгляд становится извиняющимся.

– Нет. Никаких вопросов. Ты можешь идти.

– Спасибо, – сухо бросаю я и сразу покидаю комнату, в которую меня привели пять минут назад.

Ровно столько понадобилось, чтобы связаться с моим опекуном. Новым.

– Ну что? Всё норм? – в коридоре меня встречает Артём.

– Да. Норм. Твой отец всё уладил, – отзываюсь нехотя.

Мы шагаем по коридору к выходу из служебных помещений торгового центра.

– Теперь он типа и твой отец тоже, – ухмыляется Артём.

Я не понимаю, прикалывается он или правда так думает. Оставляю его реплику без ответа.

Артём меняет тему.

– Что там произошло, Кир? Похоже, ты всё ещё бегаешь за Беловой! У тебя совсем гордости нет?

Резко останавливаюсь, поворачиваюсь к нему лицом.

– Что ты сделал с Рязановой? – я тоже решительно меняю тему.