Тут на моих глазах трое прыгунов, начисто игнорируя нас двоих, прыгнули в разлом, вызвав новый поток брани у Эда. Я снова оглянулся, но уже с паническими нотками в настроении.

Орда прыгунов, насчитывавшая около тридцати-тридцати пяти особей, разделилась на три части. Первая часть, меньшая, продолжала накидываться на новых и новых варага, помогая солдатам в их нелегкой службе по отстрелу отродий Дна. Еще более меньшая часть, особей пять, уже лезла на ближайшие дома (у них были маленькие когти, не подходящие для скалолазания, но разве это могло остановить тварей, плавящих собой камень?). Эти молодцы уже вызвали небольшой пожарчик, и я не знал, как его тушить. Я же инферналист, а не пожарник.

А вот большая часть, особей двадцать, во весь опор скакали на нас с Эдом, но их глаза были устремлены в сторону портала. Присмотревшись, я увидел, как дергаются их крошечные носы. Видимо, там, в тьме Червивого Дна они могли бы найти целое гнездо тварей. Знаете, если так подумать, то эти варага внешне напоминали смесь таракана с креветкой, так что, вероятно, они могли бы быть сносными на вкус…

Как и ожидалось, серные прыгуны не смогли не заметить нас. Подавляющее большинство смотрели только в разлом, но вот трое смотрели на меня и еще четверо на Эда.

Всех своих я сумел сбить еще на подлете, экономно плюясь в них искрами. Удобная вещь. И хоть угулы были очень прыгучими сволочами, но в последнее время я уже достаточно сильно навострился стрелять с помощью гиль. А вот с тварями Эда вышел затык — одна тварюшка явно поумнела, и больше не собиралась нападать на волшебника. Еще двух я сумел сбить на подлете, но последняя должна была впиться точно в спину Эда.

Я похолодел. Температура этой твари должна была сварить всю спину Эда, и что бы я тогда делал?

Но волшебник, как всегда, удивил. Он совершенно точно не видел тварь, но особо резкий взмах хвостом — и на брусчатку полетели несколько истекающих кровопламенем кусочков, на которые Эд и порезал прыгуна.

Все остальные, сопровождаемые свистом воздуха, миновали нас и скрылись в закрывающемся разломе. И волшебник, и я шумно выдохнули.

Дальше все пошло еще тише — мне всего-то потребовалось плюнуть пять искр в уцелевшего, а потому зарвавшегося варага, который решил, что будет отменно пообедать нами двумя. Первые две отразились от его панциря, а следующие три угодили твари в морду и разворотили ее. Было мне жалко? Да ничуть! Когда на меня двинулась тараканокреветка размером с человека с явно не самыми лучшими намерениями, то я чуть не отдал концы прям на месте, так что я просто был рад спасти свою жизнь.

Наконец, за моей спиной что-то глухо ухнуло, а потом меня окатило теплым воздухом с легким ароматом свежей зелени. За моей спиной Эдвин тяжело осел на землю. Перед ним в воздухе ничего не висело.

Разлома больше не было. Выстрелы солдат же звучали все ближе и ближе.

Похоже, сегодня Асмин останется цел.

***

Я терпеливо ждал Эда уже чуть больше часа. Я сидел на лавочке около каких-то кустов, неподалеку от главного военного управления Асмина, и находился в самом что ни на есть дерьмовом расположении духа.

Сам волшебник находился где-то в допросных, куда под цепями четверо медянщиков доставили Дауда. Возможно, на кого-то Шенн и производил впечатление блеском разъяренных глаз, аккуратной, агрессивно выставленной вперед клиновидной бородой или татуировками на лице. Но вот когда я увидел его в первый раз без маски, то, избитый и окровавленный, с гвоздями, вбитыми прямо в предплечий, он не производил на меня абсолютно никакого впечатления.

После локализации прорыва Эдвин вместе с его капитаном подъехали на специально поданной карете к главному управлению и терпеливо ждали порядка четырех часов, пока им не сообщили, что Шенн задержан и доставляется сюда. Еще час мы ждали самого вермиалиста, а потом Эдвин, как и было обещано капитаном, удалился вслед за ним.

И вот, уже вечерело, на улице поднимался чуток прохладный ветерок. Мимо меня пробегали солдаты и офицеры с рапортами и отчетами, благодаря чему я знал всю ситуацию.

Мои демонические обезьянки, хоть и перепугали всех до полусмерти, никакого вреда толком нанести не успели — вовремя заметившие их волшебники городского круга заметили неладное, и двое вьюжников-никсиалистов во главе с опытным фастигиалистом потушили пожар, перебили основную массу прыгунов, доедавших недобитых варага, а потом сумели отыскать еще и сбежавших обезьянок.

По городу разбежалось около сотни варага, и совсем без жертв обойтись все же не удалось. Однако, в данный момент солдатами, констеблями и волшебниками практически все варага были найдены и убиты.

Почему же я находился в отвратительном расположении духа? Да все просто.

Каждый, мать его, каждый проходящий мимо меня солдат или полицейский, по-видимому, считал своим долгом вздрогнуть, оглянуться на меня и прокомментировать мой внешний вид в стиле «как крыс-то развелось», «какой здоровый крысюк» или «вообще засрали город этими отходами с фабрик — вот сколько крыс развелось, и заметьте, господа, среди бела дня!». Первых пятерых я пощадил, а всех последующих я наказывал, так у меня больше не хватало на то самообладания.

Как только очередной государственный муж изрекал остроумное изречение насчет моей мнимой схожести с крысой, я пускал в его сторону поток низкотемпературного огня, который даже толком не мог обжечь кожу, самый максимум — ну чуть-чуть укоротить длину усов одного старикана. Потом я с ненавистью рявкал, что являюсь волшебником, который из-за физической слабости вынужден находиться в теле кота заграничной породы. Естественно, сначала я старался объяснять все именно так, но начиная с пятнадцатого комментария, я начал применять некоторые изящные словесные обороты. Спасибо, Эдвин.

Ошалевшие лица констеблей были мне наградой. Некоторые даже извинялись.

И вот, наконец-то, двери управления распахнулись, и из них появился злой и уставший Эдвин. Он вышел на вечернее солнце, прищурился, поискал меня глазами, нашел и медленно побрел ко мне. Дойдя, он тяжело плюхнулся на лавочку рядом со мной.

Выглядел он неважно — черные круги под глазами, лицо немного осунулось, а настроение у него было явно неважнецкое. Краснота из глаза заканчивала уходить — волшебник регулярно пускал по себе гармонические колебания. При Эде была только Геау-ти в уже привычном холщовом мешке.

— Ну как результаты?

— Голяк, — с горем в голосе махнул рукой волшебник. — Он передал инструмент и ключи от Табакерки регионарному координатору одного Красного Княжества. Они сейчас там. Джас, я чуть не запытал этого ублюдка.

— Да за такой результат я бы тоже… — невнятно отозвался я и замолчал.

По всему выходило, что Эд продолжит свою гонку прямиком в Красные Княжества, и, скорее всего, мы с ним больше не увидимся. Это было весьма печально, так как я уже успел привыкнуть к Эду. Он был хорошим веселым парнем, и умел защищать то, что ему хоть минимально дорого.

Мы оба молчали. Начал я:

— Получается, ты уходишь?

— Получается, так, — пожал плечами Эд. — Тут будет неспокойно еще какое-то время, так что я доработаю у госпожи Фольди месяц, и пойду для начала в Диртц.

Мы помолчали еще.

— Прощаться рано еще, кот, — Эдвин тяжело встал на ноги. — Пошли домой. Я расскажу госпоже Фольди в красках о том, какой ты молодец и как бы я без тебя не справился. Но, вообще, я бы без тебя бы действительно не справился. Поддержка из тебя — огонь, юная зажигалка.

Мне стало лестно от его похвалы. Я улыбнулся, насколько это позволяла кошачья мордочка, и посеменил вслед за волшебником.

— Вот только прыгунов пореже зови. Это же бедствие.

— Понял. Эд, а Эд!

— А-ага?

— У тебя деньги есть?

— Крылья? — понимающе улыбнулся Эд.

Я же в ответ лишь облизнулся.

***

Пока мы шли на самую окраину города, свечерело. На небе загорались первые звезды, а луны обретали все более и более четкие очертания.